я услышала тяжелое дыхание и протяжный стон.
— Дженни… какая же ты… ты…
Я закрыла глаза. Мне больше не было страшно.
Алан появился в комнате. Я слышала его шаги за своей спиной.
— Хотела убежать от меня?.. посмотри, что ты сделала!
Я повернула голову, глядя на него. Его голова и руки были в крови, а на искаженном болью лице читалась лишь одна эмоция. Желание обладать и подчинить своей воле.
— Ты думала, это остановит меня? Так что, ты меня не любила никогда?
Я молчала, глядя ему в глаза. Они горели одержимостью, словно я стояла не перед человеком, а перед зверем, движимым инстинктами.
Он перевел взгляд на пол, рассматривая разбросанные вещи.
— Что ты сделала? Ты обратилась к кому-то за помощью?
— Ты… отнял у меня… всех! Мне не к кому… идти, — прошептала я, чувствуя, как против воли к горлу подступает комок.
Он улыбнулся, ласково и снисходительно.
— Да, ты права. Теперь у тебя есть только я.
Я смотрела на его лицо, на эту жуткую усмешку и понимала, что больше не в силах выдержать ни дня рядом с ним.
Мысли мои отключились, и я бросилась прямо на него.
— Что ты делаешь?… я же так люблю тебя, идиотка! Зачем?!
Он без труда скрутил мне руки, повалив меня на пол.
— Видимо, ты разучилась быть благодарной? То, что было между нами, для тебя больше ничего не значит?
От этих слов по моему телу прокатилась волна отвращения. Он смотрел на меня сверху вниз со странным выражением на лице.
— Придется начать все сначала. Хорошо, пусть так.
Он схватил рубашку, лежащую неподалеку среди кучи хлама, и связал мне руки. Мягкая ткань больно стянула мои израненные запястья, вонзившись в кожу как колючая проволока. Я стиснула зубы.
— Я хотел сделать как лучше для тебя. Я хотел о тебе заботиться. Я делал для тебя все! Почему?.. почему ты все равно меня не принимаешь?
Он слез с моего тела, и через некоторое время я почувствовала, как мне в плечо вонзается игла.
«Нет…»
— Ты будешь наказана за свое непослушание. Ты будешь умолять меня… да, умолять меня о моей любви…
Моя голова начала кружиться сильнее, чем прежде.
Сознание начало гаснуть. Последнее, что я увидела перед собой, были глаза Алана, смотрящие на меня. После чего все превратилось в странный хаос.
Я помнила, как он тащил меня и как привязывал обратно к стулу. Он постоянно разговаривал со мной, но я с трудом могла понять его. Мой разум то погружался в странный туман, то возвращал меня к действительности.
Внезапно из этой странной полудремы меня вырвал резкий раздражающий звук. Он пробирался в самые темные, пораженные лекарством закрома моего разума и будил их. Я с трудом открыла глаза.
— Какого… — Алан выглядел взволнованным.
Только сейчас я сообразила, что этим резким звуком был звонок в дверь.
Затем я услышала его еще, и еще раз.
Мой мучитель посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом, после чего медленно вышел из комнаты.
«Что происходит?…»
Я с усилием подняла голову, пытаясь прийти в себя.
— Кто там? — услышала я голос Алана из коридора. Ему ответили что-то невнятное, и я с замиранием сердца узнала голос Майкла.
— Майкл… Майкл… — шептала я. Из-за лекарств я плохо понимала где нахожусь, и что происходит. Но голос моего соседа подействовал на меня успокаивающе. Словно теперь я оказалась в безопасности.
— Слушай, я не понимаю, что ты там говоришь. Протрезвей для начала, ладно?
Моя голова кружилась так сильно, что я едва могла сфокусировать свой взгляд на чем-либо.
— Если ты не уйдешь, мне придется вызвать полицию…
Через некоторое время я услышала щелчок открывшейся двери.
— Майкл…
Я увидела перед собой вспышку света, такую яркую, что она ослепила меня на мгновение. В голове возникла резкая боль, словно внутри меня лопнуло что-то. После этого все погрузилось в темноту, и я потеряла сознание.
— Эй, Джен… очнись!
Я открыла глаза, и увидела знакомое лицо. Темные глаза смотрели на меня мрачно. Но где-то в их глубине я увидела новую эмоцию. Беспокойство?
— Ты как?
Я с трудом пошевелилась. Я лежала на постели, в спальне Алана, Майкл сидел рядом со мной. Помимо него в комнате был молодой мужчина в полицейской форме.
— Так, уважаемый, девушке нужен покой, — проворчал он, глядя на нас.
— Майкл… — я протянула руку, ухватившись за его ладонь.
— Отойдите, — надо мной склонилась женщина в белом халате, оттеснив моего спасителя. Он поднялся на ноги, отойдя в сторону, и поглядывая на меня из другого конца комнаты.
«Я спасена» — думала я, глядя на людей, окружавших меня теперь.
Из моих глаз потекли слезы.
Все эмоции, скопившиеся во мне, вырвались наружу, очищая меня и возвращая вновь к жизни.
***
— Конечно, я знаю… Я уже взяла билет, скоро приеду к тебе.
Я брела по осеннему парку. Из динамиков смартфона доносился голос мамы. Впервые за долгое время я искренне улыбалась, разговаривая с ней.
— Хорошо. Не волнуйся так. Ладно, созвонимся еще. Люблю тебя.
Я присела на ближайшую скамейку, с наслаждением вдыхая холодный воздух.
После того, как меня вызволили, моя жизнь вернулась в привычное русло. Только теперь, все было совсем иначе.
Другой казалась мне моя собственная квартира. Другими были люди вокруг, идущие по улицам. И сам город стал каким-то непривычным. И лишь через некоторое время я поняла, что все это осталось прежним. Изменилась я сама.
Алана арестовали за удерживание меня против воли в его квартире, а также по подозрению в двойном убийстве. По его делу ведется следствие, но было очевидно, что его ожидает пожизненный тюремный срок.
Крис и Итана мне уже не вернуть. Я отдала дань памяти им обоим, посетив их могилы. С мамой своей подруги я поддерживаю связь, и всячески стараюсь ее поддерживать.
Отношения с моей собственной мамой значительно улучшились. Теперь мы чаще созваниваемся, и даже несколько раз поговорили по душам.
Моя жизнь словно раскололась на «до» и «после», и именно Алан был тому виной. В общей сложности я провела в его квартире чуть больше месяца.
Мне непросто было вернуться к нормальной жизни. Я прохожу психологическую реабилитацию, и сейчас уже чувствую себя намного лучше.
Но иногда мне до сих пор снятся кошмары. Мне снится та комната, в которой он держал меня, стул, к которому я была привязана, и жуткая болезненная улыбка человека, которого я считала другом…
От этих воспоминаний мои пальцы непроизвольно коснулись уже почти заживших шрамов на запястье.
С Майклом я общаюсь иногда. Именно
