«но ты совсем одна, — судорожно думала она, — одной будет тяжело. А что, если заручиться поддержкой этого… мага и этой женщины? но тогда… они тоже могут пострадать. К тому же, почему они должны хотеть тебе помочь? Что ты им пообещаешь? У тебя ничего не осталось. Совсем ничего».
она не заметила, что темный маг вернулся в комнату. Все в той же черной одежде, худощавый, подтянутый. Лисьи васильковые глаза и умное лицо. Интересно, все темные маги такие? Камилла полагала, что они отвратительны и похожи на жаб. Выходит, ошибалась — да и в чем она не ошибалась-то? Жила в коконе из розовых хрустальных нитей, под крылом папеньки и маменьки. теперь же хрусталь разбился и пронзил ее всю осколками.
— Как ты? — он застыл у порога, то ли не решаясь, то ли просто не считая нужным подходить.
Камилла выдавила улыбку и кивнула.
— Годива решила суп сварить, — тихо пояснил он и все же шагнул к кровати, держа руки на ремне.
Камилла увидела его в профиль, оказалось, что рыжие свои волосы маг собрал на макушке в маленький хвостик. Почему-то выглядело это трогательно и совершенно не внушало чувства опасности, которое должно было бы исходить от темного мага. может быть, и бояться его не нужно?
— Я рад, что тебе лучше, — сдержанно сказал маг, — рад.
он не торопился уходить. Просто стоял и молча смотрел, и Камилла — ну хоть убейте! — она не видела угрозы в васильковом взгляде. Разве что сочувствие. А потом ее осенило: она знаками показала, что хочет что-то написать.
— Сейчас принесу, — маг обрадовался, улыбнулся так тепло, что у Камиллы защемило под сердцем.
И он в самом деле быстро вышел, а через пару минут вернулся с картонным планшетом, несколькими листами бумаги и грифелем. Положил все это ей поверх одеяла и, помявшись, осторожно спросил:
— тебе помочь?
Камилла упрямо мотнула головой. нет, она сама. Управится…
И, хотя получилось не с первой попытки, она все же смогла сесть самостоятельно. Взяла писчие принадлежности и начала писать.
«меня зовут Камилла Велье, я последняя из той семьи, которую приказал убить принц. Я жила в поместье с родителями, мы жили не богато — но счастливо. До тех пор, пока герцог Велье не пригласил нас на мой первый бал. на балу я встретила принца Лоджерина, он наговорил мне гадостей, и я его ударила. Потом мы уехали. но нас нагнали люди, люди принца, и они убили моих родителей, барона и баронессу. Я упала в реку и потому осталась жива. Помогите мне отомстить и убить принца».
она протянула исписанный лист магу, тот взял с улыбкой и начал читать, и чем дольше читал, тем тоньше, призрачнее делалась его улыбка, пока не исчезла совсем.
— Вот как, значит, — прошептал он, стоя над ее кроватью, и нахмурился.
Камилла не поняла его. Знаком попросила бумагу обратно.
«Вы мне поможете?»
— Какой помощи ты хочешь? — хмуро и как-то отчаянно спросил он, — я темный маг, у меня сдерживающее клеймо. И я не могу причинить вреда людям. Если бы мог, то, возможно, принц не пережил бы этой ночи… К тому же, отчего ты уверена в том, что это были именно люди принца?
«Я его ударила. И за это поплатились мои родители».
— ну, знаешь, вырезать всю семью из-за пощечины… тогда грош цена такому правителю, — задумчиво произнес мужчина, пристально рассматривая Камиллу.
А она поняла, что взгляд его потемнел, сделавшись из фиалкового чернильным. И брови насупились. Вот теперь он куда больше походил на темного мага, все как положено.
«Помогите мне», — написала она в последний раз.
— Я помогу тебе выждать, — твердо ответил мужчина, — здесь ты будешь в полной безопасности, и никто не будет знать, что ты — дочь убитого барона. Пожалуй, в других обстоятельствах я бы обратился к его величеству, но… король умер — да здравствует новый король. Лишь бы это не привело к бунтам. Или к чему похуже.
«но что же я буду делать потом?» — Камилла торопливо царапала грифелем.
— мы будем действовать по обстоятельствам, — невозмутимо ответил маг, — и все же… я не верю в то, что принц из-за пощечины приказал вырезать семью. надо быть идиотом, чтобы такое провернуть.
Камилла посмотрела на него и пожала плечами — мол, что есть. И вздохнула, понимая, что вот-вот расплачется. Вздрогнула всем телом, когда маг склонился к ней и едва ощутимо погладил по голове.
— Послушай… твои обвинения серьезны, весьма. И, знаешь, такие вещи, как месть, вот так просто не делаются. нужно спокойно выждать — до тех пор, пока о тебе все забудут. И только тогда начинать действовать. И, хотя все говорят о том, что принц Эдвин — кровавый убийца, я бы не торопился с выводами. Все это напоминает… чьи-то интриги. Серьезные интриги, какие всегда вьются рядом с короной.
она потянулась руками к планшету с бумагой, а затем написала:
«мне нужно оповестить дядю о том, что я жива. тогда он заберет меня в свой замок, там я точно буду в безопасности».
маг прочел ее сообщение, и вдруг его лицо снова обрело хитрое лисье выражение.
— Дядю? Герцога Велье?
она кивнула, не понимая столь резкое его перемены настроения.
— нет, — маг качнул головой, все ещё улыбаясь, — мы не будем ставить в известность дядю. на мой взгляд, ситуация такова, что тебе лучше всего будет немного подождать… и побыть мертвой.
«Я не понимаю».
маг прошелся по спальне, потирая ладони, то и дело бросая на Камиллу загадочные взгляды.
— меня не оставляет мысль, что это не дело рук принца, невзирая на то, что все об этом говорят. Подожди, не торопись возражать. ну, посуди сама… он — будущий король. Вырезать семью аристократов только из-за пощечины? Сдается мне, тут дело в ином. И мы узнаем, в чем именно. наказывать надо истинного убийцу, госпожа баронесса.
«но зачем это кому-то еще?»
— Я не знаю, — он остановился, задумчиво глядя на нее, — не знаю…
В этот момент на пороге появилась Годива с подносом в руках.
— А вот и суп! Боже, сегодня я просто богиня кухни!
А Камилла даже пожалела, что она пришла так быстро. на миг ей казалось, что она обрела если не сообщника, то хотя бы… лицо заинтересованное, что ли. В этой спальне как будто зарождалось нечто новое, будоражащее кровь, но одновременно теплое и уютное. А Годива пришла и все разрушила. но, конечно же, сердиться на нее не стоило: бульон пах божественно, и Камилла видела, что глаза темного мага снова сделались светлыми, ярко-васильковыми. Ему тоже нравился запах куриного бульона.
* * *
Когда на мир спустилась ночь, Камилле не спалось. Со своего места она могла видеть окно — черный провал, завешенный тоненькой, словно стрекозиные крылья, занавеской. А потом взошла луна, ее тоже было хорошо видно, словно вылитую из серебра. Лунный свет залил спальню, и Камилле начинало казаться, что она вот-вот сама станет его частью, и будет плыть среди невесомых хрустальных струн, словно призрак или вампир. она лежала на боку, вцепившись в подушку, и думала — снова о родителях, о том, что до сих пор их тела никто не подобрал, о том, что она должна найти и наказать убийц… только вот как? Ей не очень нравилось то, что предложил Аларик — имя наконец осело в памяти. Это нужно ждать… долго ждать. А нужно было сейчас, чтобы души маменьки и папеньки обрели покой. но что она могла сделать? Сбежать из этого дома, пробраться во дворец? И Камилла горестно качала головой.
