вынес, ни на кого не обратив внимания.
В наступившем молчании женщина всхлипнула, моя маленькая Луна заворочалась, Арчи ухмыльнулся. И один только Рик широко улыбался.
— Вот мы и услышали рык медведя. — провозгласил он.
— Что-то мне подсказывает, не в последний раз. — ответил Адриан за моей спиной.
Поглядев на супруга, увидела, что его улыбка так же широка как и у его ученика. И снова, эти двое, понимают больше остальных. Ну, ничего, он все мне расскажет, стоит нам только остаться наедине. У моего любимого от меня секретов нет. Как и у меня от него.
Глава седьмая — Сбывшееся пророчество
Дэн.
Я сидел за своим столом в кабинете, и опустошал третий по счету бокал крепкого эля, который привезли ребята с последней вылазки в страну Песчаных пустынь. Лана спокойно проспала всю ночь, что позволило и мне немного отдохнуть. Прежде чем уложить законную супругу в постель, я набрал теплую ванну и опустился с ней в воду. Не знаю я, как эта чертова магия работает, но если вода — ее сила, то может…
Чертова магия!
— К тебе можно?
Рик, как всегда, выглядел наилучшим образом. Гладковыбритый, собранный, в новой одежде. Я только и успел, что переодеться в сухое, перед тем, как лечь возле Ланы, и уснуть, притянув к себе так, словно кто-то зайдет и отнимет ее.
— Знаешь, ты выглядишь как…
— Превосходно. Ты хотел сказать, превосходно.
— Я хотел сказать, все еще как щегол. — достав из ящика второй бокал и наполнив до краев, передал брату. — Но пусть будет «превосходно».
— А ты выглядишь как дикий зверь, только что отошедший от спячки.
Он сел напротив, запрокинув ногу на ногу, и сделал глоток.
— Выдалась тяжелая неделька!
Жалкое оправдание, но использую что есть.
— Расскажешь?
— А что говорить? Меня смертельно отравили. Но жена решила не отдавать меня матушке-смерти. Очнувшись, узнаю, что она не ела и не спала больше трех дней. И, добавок, впала в беспамятство. Затем узнаю, что лучшая подруга, пытается родить. После, что она умирает. Ну, и в конце концов, что моя жена — маг, которого я ищу, чертовы семь месяцев. А затем, новое спасение жизней, которое вводит ее в очередное беспамятство.
Я запустил пальцы в волосы, и готов был взвыть от всех мыслей, роящихся в голове. Обычно я не столь словоохотлив. Но с кем еще делиться переживаниями, если не с тем, кому безоговорочно доверяешь.
— Ну а как твои дела?
— Хм… — он сделал глоток, — дай подумать. Приехал к брату, который был при смерти. Нашел его пришедшим в себя, но в родовых муках названую сестру. Узнал о пророчестве цыганки, но не во всем разобрался. Поучаствовал в принятии родов. Чуть не умер от горя при виде синюшной малютки, и, чуть позже, от радости, из-за крика, вырвавшегося из ее легких.
Я поднял голову и вновь взглянул на брата, который сиял как бриллиант, а на деле же был так же разбит как и я.
— Прости.
— О-о-о, нет. — поддержал он. — Поверь, мне намного проще, чем тебе. Сам посуди, меня дома ждут любящая королева-жена, и готовая сделать первые шаги принцесса-дочь. А вот тебе, придется попотеть, доказывая законной супруге, что ты ее, все же любишь.
Я отхлебнул оставшееся в своем бокале, и налил новую порцию. Чертов Рик, как всегда, прав. Он может и не умеет считывать меня, как других, но мы с ним, как-никак братья.
— Вот как так получилось, что тебя вырастил я, а советы даешь мне ты?
— У меня был ты. — философски выдал он. — У тебя же тебя не было.
— Что за бред?
Он ухмыльнулся.
— Ты так много сил и времени тратил на меня, мои проблемы, мои нужды, мои переживания, что не смог прожить свою жизнь. Пару лет назад, отец рассказал мне про последнюю просьбу матери. — рука непроизвольно сжала бокал. — Ты выполнил свой долг, когда я обрел семью, о которой даже мечтать не мог. Я думаю, в тот день, ты и начал копаться в себе.
И снова, чертов Рик прав. Я сделал все, чтобы быть хорошей нянькой, хорошим братом, хорошим сыном, хорошим дровосеком…
Служащим…
Военным…
Начальником…
Другом, в конце концов.
Я так отчаянно прилагал усилия, для того чтобы быть опорой для всех, что забыл про себя.
— У меня это из рук вон плохо получается.
— Не у тебя одного. Я думаю, мы находим тех, кого стоит любить, именно для того, чтобы они помогают нам увидеть себя настоящими. Лучшая часть нас, всегда видна в отражении глаз любящих. — Он снова сделал глоток. — Паршивое пойло, знаешь ли.
— Это просто ты избалован хорошим вином. — поддел я брата.
Он печально вздохнул.
— Что есть, то есть. — Всегда способный принять критику пекарь-король. — Что будешь делать с укротителем?
Одно воспоминание об уроде, мучавшем жену долгие годы, заставила кровь в жилах закипать.
— Хорошо, хорошо, успокойся. — Рик поднял руки. — Поговорим об этом позже. А с Ланой, как поступишь?
— Людвига, если не убью, то потребую выдать стране ветров, и пожизненно засажу в самую глубокую яму, самой убогой тюрьмы. — почти выплюнул. — А насчет Ланы… — а что тут говорить. — Она останется моей женой.
Брат встал, обошел стол и долил себе пустынного эля.
— Ясное дело, что останется женой. Мужчины не отказываются от любимых. Но что ты будешь…
Дверь со стуком отворилась, и в кабинет ввалился мальчуган-садовник.
— Господин, господин…
Он пробежал чуть больше половины кабинета и рухнул, не удержавшись на ногах. На его разбитом лбу запеклась кровь, одежда была порвана, и отсутствовал один сапог.
Рик подошел к нему быстрее меня, и помог переместиться на диван. Я вручил ему стакан воды, который умудрился наполнить на пути к раненному.
— Господин…
Он не мог восстановить дыхание. Видимо, бежал
— Потап, отдышись и спокойно расскажи, что произошло.
— Я пытался отбить, потом догнать…Они меня по голове. Простите, господин.
Мальчуган бросился бы в ноги, если бы Рик не удержал.
— Будем считать, что он тебя уже простил. А теперь скажи, что произошло.
Его глазки бегали от меня к брату и назад. Еще совсем ребенок. Малец закрыл их, чтобы перестать переживать от наблюдающих за ним мужчин, сделал глубокий вдох, за которым последовал ответ.
— Леди Лану украли.
Я медленно поднялся.
— Что значит украли? Кто украл?
Рик искал ответы, я просчитывал варианты дальнейших действий.
— Трое мужчин вошли в дом, вынесли ее и посадили в карету. Я увидел… Бросился защищать, но меня больно ударили. Когда встал, карета неслась по дороге.
— Кому принадлежит карета,
