меня трясётся... или не за меня, а за мои духовные корни?
— Но там также были сафриты и духовные камни. Волк с железной шерстью мог съесть их.
— Съел бы, и что с того? Он не смог бы много переварить, а значит, сильнее не стал бы. Позже просто отправили бы небольшой отряд, который справился со всей стаей. Не смей спорить, если не настолько глупа. Ты провинилась, но накажу я тебя позже.
Я замолчала, но внутри кипела ярость. Старый циничный мудак. Самое ужасное, что скорее всего он прав. Разница между культиваторами и обычными людьми колоссально, так что неудивительно, что первые могут пренебрегать вторыми. Тем не менее, в реальности ведь я простой человек и не могла просто остаться в стороне. Но я не могу поспорить.
— Простите, мастер. Этой ученице стыдно.
Он ничего не ответил. Я следовала за главой клана, мы вышли из особняка и пошли вглубь центрального круга вплоть до площади. Ши Шан остановился и сказал:
— Иди в главное здание, тебе покажут, куда нужно идти дальше. Я приду позже.
Во время пути я смотрела себе под ноги, а сейчас бросила лишь мимолётный взгляд на мастера. С ним было тяжело держать зрительный контакт, поэтому, отвернувшись, я пошла вперёд.
Огромный каменный дракон с едва обнажёнными клыками глядел сверху вниз. Казалось, что два драгоценных голубых камня, которые заменяли ему глаза, следили за мной. Зверь, расположившийся на крыше, смотрелся величественно и в то же время грозно.
Как только я зашла внутрь, ко мне подошёл низкорослый парень.
— По какому поводу? — шепелявил он.
— Э-э… не знаю…
— Ах, вечно от учеников одни проблемы! Вам тут не проходной двор, просто поглазеть нельзя. Имя тогда уж назови.
Мне стало неловко.
— Сюин, — процедила я сквозь зубы.
— А! Это ты, значит… — парень сощурился, пристально разглядывая меня. — Иди за мной.
Он отвёл меня в огромный богато украшенный зал. В центре стоял длинный резной стол и такие же стулья из какой-то серой древесины, на одном конце стола стояли два трона, окна были занавешены тёмными шторами с серебряными нитями, на стенах было несколько гобеленов. За столом сидели старейшины, если судить по их немолодому виду и жетонам, больше всего напоминающим серебро. У меня всё ещё вызывает трудность отличать все эти жетоны. К тому же, тут был учитель Цуйлао. Пока все остальные перекидывались фразами между собой, он сидел тихо и смотрел куда-то вниз.
— Садись, ничего не делай и лучше даже рот не открывай, пока тебе не скажут. Старейшины не любят выскочек, — указал мне парень на стул на другом конце стола от двух тронов и тут же умчался из зала.
Я села, повисла тишина. То и дело на меня бросали взгляды, но ничего не говорили. В такой обстановке я немного занервничала.
К счастью, это не продлилось долго. Вскоре пришёл глава клана вместе с верховным старейшиной, и они заняли места передо мной. Ши Шан начал:
— Пора открыть заседание совета старейшин на сегодня. Как вы все знаете, недавно ученица по имени Сюин нарушила сразу несколько правил. Однако, беря во внимание её благородный поступок, нельзя наказывать эту внешнюю ученицу по всей строгости законов, поэтому сегодня мы собрались, чтобы вынести справедливый выговор. Итак, все осведомлены о деталях происшествия?
На несколько секунд воцарилась тишина.
— Простите, глава, — подал голос один из старейшин, — вы знаете, что моя должность крайне важна, у меня не было времени ознакомиться.
— Прискорбно слышать это, ведь ситуация напрямую связанна с вами и вашими подопечными. Хорошо, тогда я прочитаю для вас описание преступления одного из следователей.
Он развернул свиток. Все стали внимательно слушать.
— Утром внешняя ученица без разрешения и сопровождения покинула стены клана и ушла в сторону шахты. Неизвестно, как ей удалось обойти стражу, требуется допрос. После она оказалась участницей нападения волчьей стаи. По данным очевидца, она пыталась спасти людей, а также самостоятельно убила волка с железной шерстью на второй ступени усиления точек. При обнаружении нарушительницы при ней было два сафрита. Таким образом, мы можем полагать, что было совершенно: незаконный выход с территории, подкуп, шантаж, нападение или иное воздействие на стражников, чтобы выйти, а также кража сафрита.
Вот чёрт. Я ничего из перечисленного не делала, по крайней мере, умышленно. Я не знаю, как мне выкручиваться из этой ситуации. Но, если так подумать, всё это из-за Ши Шана. Хоть и незнание не освобождает от ответственности, но ведь эти знания мне брать неоткуда. До недавнего времени читать на их языке вообще не умела, а правила мне никто не объяснял. Правда, с другой стороны я сама не спрашивала…
— Кхм… — смутился старейшина, — действительно, запутанное дело. Вы, получается, ещё не допрашивали моих подчинённых?
— Допрашивали, господин Вэйбин, прямо перед заседанием, — заговорила молодая девушка, стоящая около главы клана.
— И что вы узнали? — сощурился Вэйбин.
— Главный следователь Бутай, приведите подозреваемых соучастников.
— Слушаюсь.
Лёгкая, словно пёрышко, та с невероятной скоростью переместилась к двери. Спустя короткий промежуток времени вместе с ней зашли двое парней, которые не отрывали взгляда от пола. Было видно, как стражники волновались.
— Рассказывайте всё, как было.
— С… ст… старший! Простите, простите! — один из них упал на колени и взмолился, заикаясь. Второй, глядя на товарища, встал как вкопанный и побледнел.
— Ну же, не томите и говорите всё то, что рассказали при допросе, — грозно сказала Бутай.
— Да, да… Это было, к-кажется, больше недели назад. Этот рядовой с Конджу стояли на посту у внешних ворот. К нам подошла незнакомка, каждому вручила по увесистому мешку духовных камней. Она уверила, что уходил недалеко и ненадолго, так что с ней ничего не случится и её уход никто не заметит. Простите, этот рядовой не мог не принять эти деньги, матушка болеет, её лечение обходится очень дорого. К тому же, незнакомка пообещала заплатить ещё.
— Всё так и было! — подтвердил другой, активно закивав.
— А как она выглядела?
— Этот рядовой помнит огненно-красные волосы и оранжевые глаза, больше ничего.
Какого. Хрена. Я же ничего из этого не делала! Да даже если бы захотела, то не смогла бы. У меня ровно ноль денег. Ни одного духовного камня. Даже голды нет, которая, впрочем, тут не ценится.
Старейшины начали перешёптываться. Многие восприняли его слова за чистую
