Марго внезапно остановилась, и Костя тоже замер, повернувшись к ней. Теперь они стояли лицом к лицу, и девушка смотрела на него, словно ждала чего-то.
И тогда он решился. Сделал то, чего прежде не посмел бы сделать. Еще несколько часов назад и помыслить не мог о чем-то подобном, но сейчас, после пережитого ужаса, отчаяния и боли, он мерил все другой меркой.
Не случись всего этого, его полудетская влюбленность, наверное, вправду прошла бы, оставив после себе тихую светлую грусть. Но за несколько истекших часов она переродилась в нечто взрослое, серьезное, то, о чем нельзя молчать. Страх заговорить о своих чувствах исчез, на смену ему пришел страх не успеть сказать о главном.
«Но ведь Адель… Он только что погиб, а я…»
– Я люблю тебя, – признался Костя.
– Знаю, – шепнула она в ответ. – Давно догадалась. Я и сама… дура была, многого не понимала, а сегодня…
Недоговорив, девушка подошла к нему так близко, что их тела соприкоснулись, и обвила его шею руками. Костя не успел опомниться, он вообще ничего больше не мог понять, знал только, что тоже обнимает Марго, прижимает к себе, как бесценное сокровище.
Внутри все пело, лучилось и расцветало, как те яркие бархатцы на школьной клумбе. Здесь, в темном пыльном коридоре Тихого дома, под крышей которого обитала жуткая потусторонняя тварь, в двух шагах от собственной смерти, он чувствовал себя живым как никогда.
Впервые он целовал девушку – ту, о которой мечтал, которую всеми силами пытался выжечь из своего сердца, и жалел лишь о том, что признание его, наверное, слишком запоздало.
– Мы умрем?
– Мы спасемся, – твердо сказал Костя. – Ничего не бойся. – Он снова легонько, будто на прощание, прикоснулся к ее губам. – Нам нужно идти, хорошо?
Марго улыбнулась новой, особенной, предназначенной только для него улыбкой, в которой пряталась их общая тайна, и кивнула.
Они подошли к комнате, в которой оставили Артема. Костя набрал в легкие побольше воздуха – почему-то показалось, что там, внутри, их не ждет ничего хорошего – и открыл дверь.
– Артем, – позвал он, но никто не ответил.
– Господи, – нервно сказала Марго, – почему он молчит? Он что…
Костя сделал шаг вперед, но потом вспомнил про телефон и поднял руку, освещая комнату. Луч скользнул по стенам, отскочил от окна.
В отличие от остальных окон, которые они видели в Тихом доме, это было не зарешечено. Решили, видать, что ни к чему устанавливать решетки в ординаторской.
– Его нет, – сказала Марго. Костя и сам это видел. Печальные останки Даны оставались там же, но Артема не было.
Они гуськом, держась друг за друга, как перепуганные дети, вошли внутрь. Дверь за их спинами закрылась с негромким хлопком, который в обступившей со всех сторон тишине показался громоподобным, и Костя с трудом удержался, чтобы не заорать.
– Полиция что, все-таки приезжала?
Костя, не говоря ни слова, продолжал двигаться к месту, где они оставили Артема. Осмотрел все внимательно, насколько позволяло скудное освещение.
– Я не думаю, что полиция здесь побывала, – сказал он. – Мне кажется, они бы оставили какие-то следы. Тут пыль, их было бы видно. Да и Дана… они бы забрали ее.
– Куда же тогда подевался Артем? Он же не собирался уходить. И нога у него болела…
– Мне кажется, что-то напугало его или он понял, что никто не придет, чтобы его спасти.
– Наверное, звал нас.
– Это Тихий дом, – задумчиво сказал Костя. – Он хоронит в себе звуки. Здесь никто никого не слышит. Можно долго звать на помощь, но никто тебе не ответит.
Нутром, всем своим существом он знал, понимал: так оно и есть, и ему стало жутко от собственных слов.
– Слушай, Костик, возможно, он где-то в доме! Нужно найти его! – воскликнула Марго и двинулась обратно к двери.
– Не стоит. Тому молодому человеку больше не требуется ваша поддержка. Да и вообще ничья, – раздался насмешливый голос.
Девушка вскрикнула и оглянулась в ту сторону, откуда он исходил. Костя тоже развернулся и направил туда луч. Темная тень, которую им уже доводилось видеть, переливалась маслянистой чернотой, наплывая на Марго.
В комнате постепенно разгорался бледно-голубой призрачный свет. Легкие наполнил знакомый острый запах. С ужасом понимая, что за этим последует, Костя рванулся к девушке.
– Не тронь ее! – крикнул он.
Но приблизиться к Марго ему не удалось. Натолкнувшись на невидимую преграду, Костя полетел на пол. Ударился о стол, но вскочил на ноги и снова ринулся к девушке.
– Оставь ее, засранец! Отпусти! Возьми меня!
– Придет и твой черед, юноша. Всему свое время, – ответило чудовище, больше не обращая внимания на Костю.
«Потерять ее именно сегодня, именно сейчас! Я не могу, не могу!» Он метался вокруг Марго, кричал и тянулся к ней, только все было напрасно. Она тоже пыталась пробиться к Косте, но не могла: то, что их разделяло, было непреодолимо.
Тогда Марго попыталась выбежать из комнаты и бросилась к двери. Однако и это оказалось бесполезно: невидимый круг, очерченный вокруг нее, не давал вырваться.
От отчаяния, не зная уже, что делать и как спастись, Марго схватилась за маленький нательный крестик, который висел на серебряной цепочке у нее на шее. Дрожащие пальцы нащупали застежку, и Марго, сорвав крест, выставила его перед собой.
– Уйди от меня! Убирайся! – завопила она.
Мертвенное сияние уже окутывало ее всю, наподобие савана, белесые щупальца-нити тянулись к телу. Костя замер, с колотящимся сердцем ожидая, что будет дальше.
Показалось – или свечение действительно немного потускнело? Марго тоже так подумала, потому что воспряла духом. Голос ее зазвучал более уверенно:
– Ага! Испугался! Проваливай обратно в свою картину!
Сияние меркло, и Марго почувствовала близость избавления. Она засмеялась, продолжая торжествующе кричать:
– Видишь, Костя! Оно боится меня! Давай-давай, убирайся отсюда!
Парень подбежал ближе и протянул руку, почти уверенный, что преграда между ним и Марго растаяла. Удар, отбросивший его прочь, был такой силы, что Костя отлетел к окну, хотя на этот раз сумел не упасть, чудом удержавшись на ногах.
– Чтобы крест стал твоим оружием, необходимо выполнить одно маленькое условие. Нужно верить в Того, чьим именем пытаешься одолеть врага. Без истинной веры ее символ – не более чем ничтожная побрякушка.
Свечение стало настолько ярким, слепящим, что у Кости заболели глаза, и он зажмурился, отвернулся, прикрывая их руками, машинально отбросив телефон в сторону. Однако раздавшийся крик Марго был полон такой муки, что он распахнул глаза и посмотрел на девушку, больше уже не отводя взгляда.
