Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
Турецкий с Гоголевым медленно шли по ночному городу.
Рафалович уехал в своем роскошном «мерседесе», гостеприимно предложив гостям развезти их по домам. Но они отказались, решив пройтись, благо жили неподалеку.
Было довольно прохладно. Даже холодно, но, к счастью, без дождя и ветра. Шагали, размышляя над словами старика. Не было никакой уверенности, что Рафалович окончательно и навсегда порвал с криминалом – этого ему попросту не позволил бы сделать его собственный «тот еще бизнес». Но в разборках и тем более стрелках он, конечно, не участвует. Но почему бы ему не занимать такую элитарную должность в воровской иерархии, как «смотрящий»? Или хранитель «общака»? Роль судьи или банкира ему очень подходит. Не стесняется он и контактов с работниками правоохранительных органов, что говорит также о его достаточном авторитете. В определенной среде. Кстати, ведь и Грязнов, давая на старика наводку, просил не расшифровывать его. Поэтому поступили несомненно правильно, не пригласив с собой Щербину. Еще неизвестно, как повернутся дальнейшие события. А ради чьих-то амбиций рисковать ценной связью не стоило.
Турецкий подумал о том, что надо бы подбросить в Москву новые факты из биографии Новикова, он наверняка хорошо светился в националистических организациях, значит, и материал на него найдется.
Из рассказа Рафаловича, если отнестись к нему с доверием, следовала и хорошо просматриваемая связь заказа на убийство вице-губернатора с чьими-то, вероятно, сильно порушенными интересами в московских кругах. Именно то, в чем как-то интуитивно и был уверен Александр Борисович…
Вернувшись к горячему – нежной ягнятине в жаровне, – Ефим Юльевич, значительно поиграв бровями, вдруг сообщил, что его уточнение, ради чего он, собственно, и ходил к телефону, состоит в том, что заказ был-таки сделан в Санкт-Петербурге, но его подтверждение пришло из Москвы. Оттуда же прибыли и исполнители. Они уже покинули город. Но концы, коли есть охота, можно поискать там же, куда ездил недавно Новиков, то есть… Тут старик многозначительно развел руками. Ну что ж, намек его был более чем ясен.
Турецкий вовсе не собирался углубляться в те, как видно, неразрешимые легитимным путем экономические проблемы города, жертвой которых стал вице-губернатор. Пусть этим занимается Щербина. Но теперь получалось так, что именно от стараний и настойчивости молодого питерского «важняка» будет зависеть один из главных вопросов: на чьем, в конце концов, наивысшем интересе споткнулся Михайлов. Кто раздавил неуступчивого чиновника? Или, точнее, что: нефть? газ? металл? лес? транспорт?… Или что-то иное? Но за каждым таким понятием стоят организации, деньги и люди. Последних, зная интерес, нетрудно вычислить.
– Как думаешь, Виктор Петрович, старик не лукавил, отпевая казанских? Ты этого Касыма, или как там его, знаешь?
– Игорь Касимов – четыре судимости, от сто второй и сто сорок пятой – наверх. Полный, как говорится, набор. В законе больше десяти лет. Из отморозков. Еще чего-нибудь добавить для полноты картины?
– Нет, данного комплекта, – ухмыльнулся Турецкий, – вполне достаточно. Я вот о чем подумал: какой смысл был Новикову, если он принял заказ вместе с теми двумя киллерами-гастролерами, ему-то зачем было афишировать свои связи с казанскими? Или они сейчас в силе и потому на них опираются заказчики?
– Вячеслав небось рассказывал, что было дело, когда мы их здорово пощипали. Но, к сожалению, и только. Эх, Александр Борисович, – тяжко вздохнул Гоголев, – не моя воля… В Москву звонить не собираешься? А то кабинет, можно сказать, рядом.
– Наверное, до утра отложу. Надо будет по Новикову дать дополнительные сведения, а сейчас уже поздновато. А ты не торопишься, гляжу? Тогда пошли ко мне, посидим еще чуток, как люди. Не все ж с ворьем гулять?… Хоть и высокопоставленным!
– С удовольствием. Тут, между прочим, есть очень хорошая лавочка. Давай заглянем, выберем что-нибудь по настроению…
Настроение, как быстро выяснилось, потребовало не замены уже принятого на грудь продукта, а его продолжения. В качестве закуски же Гоголев, оказавшийся большим эстетом в гастрономических делах, предложил маринованные мидии, ракушки одним словом. Турецкий пробовал эту еду, будучи в Германии, и в принципе не возразил против некоторых изысков. Но, узрев импортную упаковку, на коей значились «Миноги копченые», не мог удержаться и резко ополовинил свой бюджет. От одного их вида пахло беспечной юностью, когда даже нищий студент мог зайти в ресторан московского Дома журналистов и заказать себе пребывание в раю за рупь с копейками. К сожалению, все уходит: и молодость, и миноги. Но остаются воспоминания. Они и окрылили Александра Борисовича: он взял две упаковки.
Это было чудо. Сидели два мужика, с наслаждением пили и закусывали. До тех пор, пока не раздался телефонный звонок – приглушенный, но настойчивый.
– Они знают, что я дома! – многозначительно сказал Турецкий и медленно поднес трубку к уху.
– Я так и подумал, что вы не спите, – послышался знакомый говорок, в котором «что» звучало как «шо», а «вы» – как – «ви». Добавить еще «таки да», и перед глазами встанет очень хитрый и очень мудрый недавний хозяин застолья, впрочем, весьма благочинного.
– Я узнал вас, Ефим Юльевич, – ответил «важняк». – Чем обязан вашему звонку?
– Так вот, я подумал, что любая весть, как вы говорите, лучше сразу, да? А то пойдут кривотолки! Зачем?
– Новые сведения? Удобно ли?
– Увы! Я хотел, знаете ли, чтоб этот грубиян послушал кассетку, которую вы мне дали. Понимаете? Попросил отвезти ему… Помните того вежливого молодого человека? Костя его зовут. Так он сейчас приехал и говорит: «Слушайте, говорит, уважаемый Ефим Юльевич! Вы знаете, что этот потс натворил? Он нажрался какой-то дряни и шагнул себе из окна». Вы представляете? Шагнул, идиёт, прямо с десятого этажа… Ай-я-яй, я всегда подозревал, что у этого рыжего грубияна не в порядке с головой. Вы можете быть таким грубым? А я? Ну конечно нет! Такая беда… А ведь я хотел, чтоб он сам себя услышал хотя бы раз и – устыдился!
– Я вам искренне сочувствую, Ефим Юльевич, – сказал Турецкий, – делая большие глаза насторожившемуся Гоголеву.
– Да, спасибо, хотя… сами понимаете, не легче. Так я что хотел сказать: с кассеткой этой что ж теперь делать? Вам прислать?
– Я думаю, будет правильно, если кто-нибудь из ваших помощников, да хоть тот же Костя, подвезет к Виктору Петровичу. Милицию, я полагаю, вызвали?
– А как же! – с жаром воскликнул Рафалович. – Причем сразу! Он, оказывается, крепко баловался наркотой. Наверное, отсюда и такие вспышки… темперамента. Вы меня понимаете?
– Я вас очень хорошо понял, Ефим Юльевич.
– Передайте мой сердечный привет вашему московскому коллеге. Я забыл попросить вас об этом одолжении при прощании. Всего доброго, хорошей вам дороги.
– Спасибо, – почти по слогам произнес Турецкий и услыхал гудки отбоя. – Интересно, что это он меня провожает?
– Ну что там? – вскинулся наконец Гоголев.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 112
