у него алиби…
– Насколько мне известно, по этому делу задержан человек из ближайшего окружения Граммофона.
– Бублик?
– Пока он отрицает свою вину, но отпечатки пальцев на автомате принадлежат именно ему!
– Туфта все это. В тот день был тридцатиградусный мороз. Чтобы снять пальчики надо было занести ствол в помещение и отогреть – иначе ничего не выйдет.
– Знаю…
– А менты проводили свои анализы прямо на улице и через несколько часов – нате вам: Бублик!
– Занятно…
– Я хотел «перетереть» с Граммофоном по этому поводу, забил ему «стрелку», однако Яша отправился на небо прежде, чем мы успели пообщаться.
– Но после него были Череп и Димон, Руслик и Шарманщик… Теперь вот Плинтус…
– Око за око. Зуб за зуб. Главное: запустить цепную реакцию! Потом – знай себе – сиди в теплом кабинете и потирай ручки, наблюдая, как пацаны «мочат» друг друга…
– Но кто-то же должен быть мудрее. И первым протянуть руку!
– Как бы не так! Пойти на примирение – значит, проявить слабость!
– И какой же выход?
– Выход? Вы ловите убийцу, братва убеждается, что он не имеет отношения ни к одному из противоборствующих кланов, после чего в городе надолго устанавливается спокойствие и порядок.
– Выходит, надо просто найти козла отпущения?
– Совершенно верно!
– У тебя есть кто-то на примете?
– Есть.
– Кто?
– Гриня. Бывший афганец. Величайший специалист по взрывному делу. Именно такой засветился в случае с Граммофоном… Кстати, у них с Плинтусом был конфликт. Не далее, как вчера.
– У него есть в городе какая-то родня? – заинтересовался прокурор.
– Никого! Одна мать… И та безногая.
– А он сам: с кем связан, где тусуется?
– Да пьет целыми днями в своей квартире. И как налижется, Рэмбо из себя корчит… Потом наверняка ничего не может вспомнить.
– Значит, так… Я даю указание закрыть этого… – Левицкий на мгновение замолк, вспоминая кличку.
– Гриню? – услужливо подсказал Глухой.
– Гриню… А ты через своих людей сделаешь все, чтобы его запаковали по полной программе… Проплатишь следаков, экспертов, судей…
– Заметано!
Глава 6. Арест
Щелкнули наручники, больно стягивая за спиною кисти рук.
Только тогда Гринько проснулся.
Двое парней в камуфляжной форме стояли у его изголовья, еще двое – остались нести дежурство в тесном коридорчике. Молодой мужчина в форме капитана милиции прятал в чехол автомат Калашникова. Человек в штатском выковыривал из-под штукатурки пули. После этого сорвал планку, прижимающую линолеум к полу под кухонной дверью и что-то соскоблил с нее в полиэтиленовый пакетик.
Оперативники останутся хозяйничать в его квартире еще на несколько часов. Обследуют все щели и трещины – в полу, в стенах; конфискуют деловые бумаги: блокноты и визитки, даже свернут, и заберут с собой грязные ковровые дорожки… Только этого Владимир уже не увидит. Группа захвата к тому времени доставит и поместит его в СИЗО…
Глава 7. Милицейская версия
По поводу своего ареста Гриня поначалу особо не возникал. Отрицать «три двойки»[21] – не имело никакого смысла.
Виноват – отвечай, если ты мужчина. Так он был воспитан! Но то, что стали вменять ему менты, не вписывалось ни в какие рамки!
– Давай, народный мститель, колись, как ты замочил Плинтуса! – ошарашил арестанта милицейский следователь Совенко, соизволивший предъявить обвинение на третьи сутки после задержания.
– Ты что, больной?! – вызверился Владимир. – От пинка под зад еще никто не подыхал!
– На вот – почитай, – Вадим Лукьянович раскрыл кожаную папку и протянул подследственному заключение эксперта.
«Исследовалась кровь, обнаруженная под порогом кухни гр. Гринько В. Б. Гр. – 1, Rh – +, что совпадает с данными лабораторного исследования гр. Плинтусова К. Л.».
– У меня самого – первая группа. Резус – положительный, как у большинства жителей Земли!
– И откуда у тебя в доме кровь?
– Мало ли когда я мог порезать, например, палец?
– Да… Но вокруг – чисто, а под полом…
– Ты что же, хочешь сказать, что я везде убрал, а под плинтусами – того, не заметил.
– Вот именно! Хороший каламбур получается. Кровь Плинтуса – под плинтусом.
– Да пошел ты!
– А вот за это вы ответите, Владимир Богданович… Я ведь при исполнении. Как-никак – капитан милиции!
– Чхать я хотел на твои погоны… Их еще заслужить надо.
– Значит, не хочешь признаваться?
– Нет.
– Что ж, придется ознакомить тебя еще с одним документом. Это свидетельствования Клепы и Махмуда.
– Не знаю таких…
– Граждан Клепко и Махмудова. Они были рядом с потерпевшим… в день убийства.
– «15 февраля мы по предложению Кости Плинтусова зашли в гости к Владимиру Гринько, чтобы поздравить его с годовщиной вывода советских войск из Афганистана. Гриня повел себя неадекватно: ни с того ни с сего схватил автомат и стал поливать огнем налево и направо. Мы успели убежать, а Плинтус остался в квартире…» – вслух прочитал арестант. – Слушай, как тебя звать?
– Вадим Лукьянович.
– Так вот, Вадя, сходи на рынок, купи петуха и пудри ему мозги… А меня оставь в покое. Эта подлая цидулка не выдерживает никакой критики. Во-первых, «терпилы» должны были давать показания по отдельности и желательно в разных помещениях. Во-вторых, текст явно написан под диктовку, что и подтвердит любая независимая экспертиза. «Неадекватно»… Ни Клепа, ни тем более Махмуд, судя по их рожам, таких слов отродясь не слыхивали…
– Грамотный, да?
– Ага… Все же капитан, как и ты. Только не тыловой «мусорок», а настоящий боевой командир… Замочить бандита мне – раз плюнуть, что правда, то правда, но не убивал я вашего Плинтуса: спустил по лестнице – и баста!
– И свидетели у тебя есть?
– Да. Сосед. Мы с ним потом до самой ночи вдвоем бухали.
– Тогда читай…
– «Пятнадцатого февраля я смотрел телевизор и вдруг услышал шум на лестничной клетке. Вышел посмотреть, что там происходит, и увидел Вовку Гринько с автоматом в руке. Рядом с ним никого не было. На мой вопрос: “Нужна ли помощь” – Гриня ответил, что справится сам… После чего мы пошли к нему домой и до позднего вечера праздновали годовщину вывода войск из Афганистана…» Анатолий Слободян, семнадцатого ноль второго… Все правильно, капитан!
– Да, но ни Клепа, ни Махмуд, ни твой сосед не видели Плинтуса живым!
– Выходит он умер в моем подъезде?
– Нет. Его взорвали в собственном автомобиле прямо на пляже…
– Вот видишь… А я не выходил из дому!
– Это еще надо посмотреть. Ты мог подговорить свидетеля. Ведь вы друзья, не так ли?
– Друзья.
– Мог подкупить. А то и просто – напоить до поросячьего визга, а в это время – вынести из квартиры труп
