Медленно обернувшись, я натыкаюсь на пристальный взгляд багровых глаз и невольно сглатываю. Что-то мне сегодня везёт на клыкастых жутиков с пылающими глазами. И почему-то мне кажется, что то, на кого я сейчас смотрю, привёл на хвосте второго.
Представляю, какой это удар по самолюбию вампира. Если только я права, конечно.
— Добрый вечер, мэтр Гануш, — здороваюсь тихо. — Вы хотели меня увидеть?
— Хотел, — кивает задумчиво вампир. Склоняет голову набок, сужает глаза, будто просчитывает что-то.
— Чтобы озвучить список принимаемых благодарностей? — с толикой грустной самоиронии спрашиваю я. И как мне бежать, если я уже стольким должна?
— Была у меня такая мысль, — кивает зельевар. — Но, пожалуй, не буду ничего у тебя требовать. Пока что. Будешь мне… должен взаимную услугу. Возможно, когда-нибудь я захочу обратиться к тебе с просьбой.
— А вдруг мы никогда не встретимся? Или я не смогу выполнить вашу просьбу? — недоверчиво уточняю.
— Встретимся, если так будет нужно. Уж поверь, — ухмыляется Гануш. — А что касается второго твоего вопроса… Чутьё мне подсказывает, что ты сильно преуменьшаешь свою… значимость. И совершенно не знаешь своих возможностей.
Как бы мне ни хотелось спросить, что он имеет в виду, я понимаю, что не готова услышать ответ. И ещё больше не готова отвечать на вопросы, которые могут за ним последовать. Поэтому лишь киваю, принимая решение вампира. Услуга, значит, услуга.
На этом весь наш разговор и заканчивается. Вампир с каким-то хищным удовлетворённым предвкушением откидывается на подушки, продолжая изучающе наблюдать за мной. А мы с Ванчеком так и продолжаем стоять у входа, ожидая возвращения хозяйки табора.
Ждать приходится достаточно долго, чтобы я уже начала нервничать. С одной стороны старая ведьма не так проста, и скорее всего может за себя постоять. А с другой разъярённому оборотню она не противник. Наверное. Хотя что я знаю о ведьмах? Ничтожно мало, если разобраться.
И когда я уже открываю рот, чтобы спросить, не пора ли идти спасать хозяйку табора от нежеланного посетителя, она сама возвращается, резко откинув цветастую занавеску.
— Поговорили? — бросает пронзительные взгляды на меня и вампира.
— Конечно, дражайшая Родна, — кивает с нечитаемым выражением лица Гануш. — А ты? Узнала, кого вынюхивал у твоих кибиток оборотень?
— Микулу он искал. Говорит, новость важная для него имеется. Из дома, — небрежно сообщает ведьма. Кивает на нас с Ванчеком: — Если тебе эти охламоны больше не нужны, пускай идут делом занимаются.
— Я разве против? Пускай идут, — сузив багровые глаза, соглашается вампир.
— Слыхали? — поворачивается к нам Родна. Щурится грозно: — Чего встали? Шагом марш отсюда.
И столько силы в её голосе, что нас как ветром с места сдувает. Первым из палатки выскакивает Ванчек. Я устремляюсь следом. Но меня внезапно уже у самого выхода останавливает резкий окрик тётушки Родны:
— Янко, стой!
Я будто на стену налетаю. Оглядываюсь с опаской на ведьму. А та внезапно оказывается прямо позади меня. Совсем рядом. Смотрит в глаза, проникая, кажется, в саму душу. Щерится насмешливо.
— Не тебя он искал в таборе. А я очень не люблю, когда моё доверие обманывают. Надумаешь сбежать не отдав долг, прокляну так, что мало не покажется. Видал сову Мириам?
— Да, — киваю, не понимая к чему она клонит.
— Это её сестра, — зловеще ухмыляется ведьма. — Рискнёшь? Пожалеешь. Иди уже. Тебя Микула ждёт.
И пока я ошарашенно таращусь на старуху, она бесцеремонно выталкивает меня из палатки.
Глава 20Судя по тому, что парадный вход в главный шатёр ещё занавешен, и оттуда не валит толпа зрителей, представление ещё не закончилось. И зевак вокруг не так много, чтобы их прям гонять приходилось. Видимо, Родна просто опасалась, что может задержаться. Потому и поставила Пако на страже у палатки, чтобы перестраховаться. А Микула сейчас, наверное, лошадьми занимается. В зверинце. И лишние руки ему, действительно не помешают. Надо же покормить всех четырехлапых артистов. Они здорово выложились сегодня.
И Ванчек уже убежал, у него своих обязанностей, скорее всего, полно.
Все эти мысли сумбурным потоком проносятся в голове, но я так и продолжаю стоять, оголтело смотря в одну точку. На качающуюся занавеску палатки, за которой скрылась старая ведьма.
Ну вот тебя и щёлкнули по носу, Аська. Нечего такой доверчивой быть. Бежать думала, ещё что-то. А тут… как бы в сову не превратили за долги. Или ещё в какую-нибудь живность. А потом будут на манеже показывать, как дресированную.
О небо, неужели это правда? Неужели неясыть Бриэнн на самом деле заколдованная девушка? Это в голове не укладывается. Но и проверять на своей шкуре не хочется.
И снова я не знаю, что делать. Слишком мало информации. Слишком много неизвестных. И слишком огромный риск, куда не ткнись.
Шумно выдохнув, наконец нахожу в себе силы отвернуться от палатки. И смотрю на утопающие в вечерней сумрачной тьме кибитки.
Чтобы попасть к зверинцу, нужно снова пройти тем самым маршрутом, на котором мы наткнулись на оборотня. А вдруг он всё ещё там? Или ещё хуже… в зверинце, с Микулой говорит?
— Эй, малой, с тобой всё в порядке? — отрывает меня от раздумий басовитый голос Пако. А я и не заметила, что он никуда не ушёл после возвращения Родны.
Местный силач подпирает могучим плечом одну из опор палатки и смотрит на меня с простодушной и весьма неожиданной заботой.
— Да, спасибо, — киваю, бросив на полу-тролля благодарный взгляд. — Просто… услышал от тётушки Родны кое-что… очень впечатляющее.
— А-а-а, это она умеет, — понимающе хмыкает Пако. — Хозяйка у нас строгая. Но справедливая по-своему. Делай, как велит, и не обидит.
Вздохнув, я признательно киваю. Вот ни капли он меня не успокоил. Справедливость у каждого, как и правда, своя. Мало ли что там старая ведьма считает справедливым.
Но об этом я подумаю позже. Ночью. А сейчас попросту некогда. Мне дали задание и красноречиво намекнули, что будет, если я не буду выполнять взятые на себя обязательства.
Надо идти к зверинцу.
Сделав глубокий вдох, решительно шагаю в сторону утопающих в тенях кибиток.
Дорога до зверинца запоминается мне частым сердцебиением в ушах и постоянным ожиданием появлением князя волков, когда каждая тень кажется подозрительной и жуткой. К тому моменту, как я добираюсь до цели, мои нервы натянуты настолько, что тронь пальцем, и я с визгом брошусь куда глаза глядят. Поэтому замираю в тени повозки, чтобы унять эмоции, прежде чем показываться на глаза своему непосредственному начальнику. Оборотню медведю. Мамочки, и как меня угораздило-то?!
