дремора, и стал со скрежетом извлекать какое-то лютое, адское пыряло.
— Вот ты сволочь! — не удержался я, одновременно готовясь запулить паразиту стрелкой в глаз, призвать Анаса и с писком драпать.
— И опять, — задрал голову дремора и… захохотал.
Весело так, с подхрюкиванием. Я на это зрелище посмотрел, подумал немножко, и решил не драпать пока.
— А чего это ты ржёшь так весело? — заинтересовался я, на что гогочущий дремора потыкал в меня пальцем в даэдраической перчатке. — Вот точно — сволочь, — растерянно констатировал я.
— Видел бы ты, гыг, свою рожу, — веселилась сволочь.
— Противная, знаю. Но твоя хуже. И шуточки мудацкие! Я чуть не обгадился! — возмущался я, на что дремора только расхохотался. — А ты над всеми так глумишься? — заинтересовался я.
— Зачем? Только над даэдра. Хорошо устроился, собрат, — с ухмылкой, но одобрительно покивал он. — А у меня служба. Не самая приятная, но и не самая тяжёлая.
— Паломники достали? — уточнил я.
— Да Баал бы с ними, ходят и ходят. “Шуточки” эти кретинские! Сил нет больше слушать!
— Это “мой уд королю…” Молчу. Понял, — всё понял я по выражению морды дреморы.
— Они самые. А с тобой вышло смешно, — опять ржанул он, скорчив предельно глупую и ошарашенную морду, типа меня, но у него растерянее и глупее раз в десять, я точно знаю! — Ладно, удачи на Нирне, собрат, — пожелал он и встал в позу.
А я озадаченно потопал из святилища. Это вообще — как понимать? Ну, шуточка, конечно… Да смешная, если уж совсем честно, уже ржанул я сам. Сам бы так прикололся не без удовольствия, было бы над кем.
И дотопал, задумчивый, до кабака. Кабак, кстати, оказался занятным — в большой “редоранск-стайле” домине после входа была только лестничная площадка. Две лестницы по бокам вели вниз, очевидно — к номерам. А одна — вверх, на площадку, с которой раздавались звуки разнузданного поглощения пищи и скромного потребления горячительного.
Вурвар, Листа и норды предавались скромному и разнузданному, меня попривествовали, а некий аргонианин в переднике (видно, для разнообразия) нагрузил место передо мной едой. Которую я и начал поглощать.
— Как вам Маар Ган, Рарил? — полюбопыствовал Вурвар, когда я слопал тарелку с каким-то мясом.
Подозреваю — с блохами или тараканами какими мясными. Кусочки хитина, изредка встречающиеся в кусках мяса, среди соуса, на это “тонко” намекали. Но кривляться, естественно, не стал. Вкусно? Вкусно! А остальное — фигня, никакому таракану не встать между мной и ужином, да.
— Нормальный городок, ожидал худшего, — признал я.
— Скорее шахтёрская деревня… Хотя, с точки зрения Империи — городок, вы правы, Рарил. Городская стена есть, а это основной признак. А Балмора при этом получается селом, — хихикнул он, что поддержали прочие сотрапезники улыбками.
— Вурвар, я всё забываю, — припомнил я. — У вас же опасная профессия, — на что торгаш важно кивнул. — Ничуть не сомневаюсь в талантах госпожи Листы и почтенных нордов, но… — не договорил я, выразительно смотря на нанимателя.
— Но почему нас так мало и слабо вооружены, — договорил Вурвар с улыбкой, на что я кивнул. — Довольно просто, Рарил. Я продал охрану, — развёл он руками. — Дом Индорил предложил небывалую цену за боевых рабов, а я…
— Мы, — уточнила магичка.
— Да, мы не нашли достаточно весомых аргументов для отказа.
Хм, это выходит — боевые рабы. Листа их мозготрахом держит? Так ни черта это не надёжно! Или они добровольно? А чёрт знает, в дороге уточню. А сейчас надо хрыча потрясти на информацию.
— Понятно, благодарю, — кивнул я. — Что ж, почтенные, а где наш ночлег? Я предпочту хорошо выспаться перед дорогой.
— Комната внизу, вас проводит служка, — совершил Вурвар жест, на который подскочил аргонианин.
А после него — пара каких-то очевидной профессии девиц.
— Выбирайте, Рарил, — щедрым жестом ткнул купец.
— Да как-то предпочту поспать, — отмазался я.
Ну блин, у меня куча дел с Анасом, и посторонняя шлюха — явно посторонняя, блин!
— Так зачем же вы… — нахмурился Вурвар.
— Иметь возможность отказаться, когда не желаешь — ценность, — с важным видом озвучил я.
— Сложно с вами спорить, Рарил, потому что ваши слова — истинны, — через полминуты раздумий выдал Вурвар. — Ну, не пропадать же плате, — философски пожал он плечами, похлопав обеих шлюх по филеям.
Ну и пусть оторвётся. А то на групенсекс жаба, видно, душит, а так — подгон от меня, хмыкнул я, топая за аргонианином в нумер. Ящер ТОЖЕ предложил интимные услуги, после чего я, разрываемый между челодланью и ржачем, выпнул его из номера.
Ну они, блин, дают, отхихикал я. И призвал некрохрыча.
— Зря отказался, — деловита высказал претензию дохлятина.
— А учиться будет моя дохлая задница, совершающая возвратно-поступательные движения, — покивал я. — Ты в неё будешь говорить, а она всё поймёт
— Хех! Ну ладно, не зря, убедил, — хмыкнул призрак. — Но воздержание до добра…
— Не доведёт, в курсе. Давай по порядку, Анас. Перед занятием.
— Давай.
— Что это за игрушка и нахрена я её купил?
— Не купил, а развёл торгаша, — развеселилась дохлятина. — И это не игрушка, Рарил. Это заготовка под очень неплохое оружие. Хитин — очень прочный, усилен остриём из прочнейшего обсидиана. Ограниченно восстанавливает целостность… регенерирует, да. А главное — он полый, — хитро сощурил глазницы скелет.
— Оболочка для какого-нибудь магического жезла или посоха, прочная, делающая его одновременно оружием? — догадался я.
— Именно! А теперь, видно, об этом забыли. Придурки, — осудил современную молодёжь дохлятина и, в данном случае, был прав.
— Так, понял, удачно вышло, — заключил я, под кивки мертвечины. — Потом разберёмся, с хрена ли он регенерирует, если дохлый.
— Не совсем дохлый. Но согласен, в Балморе поговорим, не будем тратить времени.
— И второй вопрос, — напомнил я. — Дремора этот, шутник чёртов.
— Переводил, знаю,— захихикал некрохрыч.— Жалко, твоей рожи не видел, — печалился он.
— Так ты специально?!
— А? Нет, Рарил. Он обычно не разговаривает, насколько я знаю. Только если нападает. Но в тебе почуял даэдру.
— А с чего? И меня не почуют другие? — резонно обеспокоился
