заорал, подскакивая с кровати. Чёрт. Чёрт. Эта штука просто так не выводится! Нужно срочно её лечить, а я ещё магический резерв не восполнил даже близко…
Чтоб я ещё раз обещал кому-то магическую поддержку! Поддерживать теперь буду только порывом воздуха за борт. Как вариант, могу дать поиграться с элементалем или посмотреть на молнию.
* * *
— … а если вам всё же случилось заработать магическое истощение, молодые эльфята… и эльфяточки! — Преподаватель магии поигрался густыми бровями, перемигиваясь с молоденькими ученицами — те в ответ дружно возвели очи горе и мелодично зафыркали точеными носами. — Немедленно обратитесь к ближайшему лекарю! Если же вам до него далеко, то вас спасёт только постельный режим. Обязательно сберегайте энергию и тепло. Лягте под одеяло, положите себе под бок тёплую грелку. Пейте кипячёное молочко и воздержитесь от любого колдовства. Да, Мэвниар?
— Как определить истощение по симптомам?
— Хо-хо, ты это почувствуешь сразу. Но если сомневаешься — потрогай кончики ушей. Если они горячие — срочно бросайте всё самолечение и бегите к ближайшему лекарю. Вам нужна магическая подпитка, иначе при следующей попытке колдовать, вы отправитесь на тот свет.
А теперь конспектируем!
— Гоблинскую твою мать, — я устало выдохнул, прижимая к себе, вместо грелки, сдёрнутый у Звономуца магический камень.
Это в играх маги всегда знают, что у них осталось, допустим, десяток пунктов энергии. В жизни все по-другому. Даже во время обычной пробежки человек не всегда может понять, когда у него кончатся силы. Я же буквально уподобился лягушке, которая сварилась в кастрюле, не заметив, как вода принялась закипать.
Было опрометчиво продолжать колдовать уже после того, как внутри возникло смутное сосущее чувство. Теперь придётся ощутить все прелести магического истощения на себе. А они неизбежно будут много хуже, чем боль в перетруженных мышцах у любого атлета. Ведь я — кель’дорей, сиречь высший эльф!
Наши тела жаждут магической энергии так же, как они просят простой воды. Если её не будет в достатке, тело и душу начнёт буквально корёжить. Ощущения, словно тебя трут об жестяную тёрку, как свежую морковь на салат. Хорошо хоть, щит развеялся. В таком состоянии пытаться его снять было бы… гхм. Больно!
Ночь обещалась быть преотвратной, но вопреки ожиданиям, мне до сих пор даже близко не было так плохо, как я боялся. Я ещё раз погладил ладонью светящийся камешек с синими прожилками, который баюкал сейчас, как младенца. Камень маны, обнаруженный в кабинете Звономуца, оказался сейчас как нельзя кстати.
Благодаря ему в моей каюте уже сформировался повышенный магический фон, который является лучшим лекарством от истощения. Похоже, постельный режим на месяц отменяется — не будь со мной этого камня, без этого бы не обошлось. Что тут сказать? Слава Свету!
Интересно, что среди усвоенных Дмитрием игровых условностей было знание о том, что Камень маны можно сломать, чтобы разом восполнить большое количество энергии. Но можно ли сделать это в реальности? Уж не сработает ли он в виде какой-нибудь, бомбы магического действия? Ведь Камень маны — это источник магической энергии, которая находится внутри, как воздух в баллоне под большим давлением. В нём существует какой-то естественный механизм, что как клапан, пропускает лишнюю маны в атмосферу, благодаря чему я и чувствую сейчас себя сносно.
Как назло, я знал слишком мало про подобные артефакты. Камень маны — он как драгоценный самородок размером с голову младенца. Его нельзя сделать руками человека, в отличие от какого-нибудь магического меча, будь последний сколь угодно силён. Думаю, кроме как из сейфа Звономуца, я иначе бы его никак не достал. Как и на Земле, по-настоящему ценные вещи не продаются никому и нигде.
Вот всякая бижутерия со слабым магическим фоном, что сейчас лежит у меня в рюкзаке, это — да. Этого добра у меня теперь было сколько угодно. Самое смешное, что с кучей золота в кармане, все эти безделушки мне теперь только карман тянули. Вероятно, в Стальгорне я большую часть продам одним лотом почти за бесценок, а другие раздам на подарки.
Главное, не подарить случайно кому талисман для улучшения потенции! Чисто по-мужски, меня могут тогда неправильно понять. Не хотелось бы начинать знакомство с дворфами с мордобоя.
Глава 8. Языковой носитель
И вот он — Стальногорн, цель моего путешествия. Долгая дорога, наконец, осталась позади.
Штормград запомнился мне очень смутно: прибыв в тот город уже с наступлением темноты, я по понятным причинам, ничегошеньки не разглядел. Уже вскоре я хлопал глазами, удивляясь чуду местной техники — подземной железной дороге, своеобразному метро, соединявшему Стальгорн со Штормградом. Поездка запомнилась мне оглушительным грохотом колес и темнотой, окружавшей меня внутри тоннеля. Мне почему-то казалось, что в любой момент мы можем наткнуться колесом на какой-нибудь камень, после чего я вылечу из люльки вперёд головой и врежусь в какой-нибудь сталагмит. По счастью, всё обошлось.
Подземная железная дорога была несомненным чудом света! Подобно пирамидам родного мира моей человеческой половины, в неё было вложено невероятное количество усилий, пота и крови. Пробить внутри горы тоннель такой длины — даже для современных технологий Земли это было бы сложно, пусть и выполнимо. Но у меня просто не укладывалось в голове, что подобное сооружение удалось построить на Азероте! Страшно было себе представить, сколько строили этот туннель, сколько усилий на это потратили.
Подгорные дворфы действительно сотворили чудо, но в противовес египетским пирамидам, с него был толк, и еще какой. Дворфы не любили вкладывать свои усилия туда, где они не получили бы выгоду, которую можно пощупать руками. Как, например, оплаченные мной за поездку в метро золотые… а я впервые был уверен, что оплатил столько, сколько услуга того заслуживала.
Я не увидел внушительных ворот, о которых я когда-то читал, сразу же оказавшись внутри самой крепости. Войдя в залы Стальногорна, я зажмурился от лучей многочисленных магических светильников, освещавших все вокруг теплым и ярким светом. После влажной прохлады туннелей, воздух города показался мне жарким и высушенным, как внутри кузни. В принципе, сложно было ожидать иного от города, который дворфы так и назвали — Стальным горном.
Я мог только надеяться, что привыкну к этому так же быстро, как привыкли мои глаза к смене освещения.
С любопытством оглядываясь по сторонам, я двинулся вперед. Правда, далеко я не ушел, почти сразу, как водится, попав в приключения.
— Ой! — почти через полминуты ходьбы я услышал вскрик где-то снизу. — Простите! — сказали мне.
Опустив голову, я понял, что привычка с любопытством
