– Ты уже даже слова произносишь с техасским акцентом, – проворчал Клод.
– Конечно, здесь же мой дом.
– Надеюсь, этот твой ковбой хоть способен тебя оценить. Я тут без тебя разрываюсь. Просто не понимаю, как ты выдерживаешь эту ссылку, это одиночество.
Фэнси взглянула на троих детей, потом на Джима.
– А я не чувствую одиночества, – улыбнулась она в трубку. – Только не теперь.
– Ужин подан, солнышко, – низко протянул Джим, с гордостью вынимая из микроволновой печи горячую пиццу.
– Я закончила коллекцию, – повесив трубку, шепнула она. – Так что больше не придется жечь по ночам электричество.
– Значит, теперь твой черед вставать к ребенку, – поддразнил ее Джим и опустил блюдо с пиццей в центр стола.
– И все? – жарко выдохнула она ему в ухо.
В уголках его твердых губ заиграла улыбка. Золотисто-дымчатые глаза потемнели, и он с ленивой грацией притянул ее к себе.
– Отвернись! Сейчас снова будут целоваться, – шикнул на брата Оскар.
Фэнси нежно прикоснулась поцелуем к губам мужа. Веки защипало от подступивших слез. У нее есть ее любимый, единственный мужчина. У нее есть семья. Жизнь не давала ей ни минуты покоя. Пожалуй, она была теперь загружена даже больше, чем в Нью-Йорке. Фэнси по-прежнему работала с Клодом, и ей часто не хватало двадцати четырех часов, чтобы справиться и с работой, и с малышкой, и с двумя озорными мальчуганами.
Знакомые соглашались, что она нашла подход к близнецам. Пусть по-своему, не так, как Грейси, но нашла. Фэнси не заворачивала им обеды в школу, как это делала бы Грейси, но зато она умела заинтересовать их и направить энергию подростков в созидательное русло. Без этого дара Фэнси не смогла бы управлять международным бизнесом моды. Она следила, чтобы близнецы заботились о сестричке и о домашних животных. И соседи больше не боялись налетов ребят на город. Да мальчишкам и некогда было хулиганить, ведь они целыми днями помогали Фэнси с хозяйством: то катали малышку, то выносили сушить полные корзины пеленок, то бегали по магазинам, наполняя продуктами тележки.
Фэнси была счастлива, как никогда в жизни.
Она так и не оторвалась бы от Джима, но Горлан, учуяв пиццу, принялся лаять во все горло и скрестись в дверь. А близнецы уронили бутылочку, и малышка разразилась громким плачем.
– Позже, – шепнул Джим, и они вместе кинулись к кроватке.
