всего бытия. Очень хреново, короче.
Мужчина заводит мотор и с тяжелым сердцем срывается с места. Чем быстрее он разберется с крысами, высунувшимися из норы, тем быстрее все это закончится. А что будет дальше — об этом он пока не задумывается. За долгие годы непростой жизни, которая порой становилась смертельно опасной, Дан привык жить настоящим. Выполнять поставленный задачи, а не наматывать сопли на кулак. Вот и сейчас он предпочитает действовать.
На маленьком островке, приспособленном для отдыха прямо посреди скоростной трассы, безлюдно. Почти нет машин, как и людей. Несколько обшарпанных скамеек, стол и полуразвалившийся допотопный туалет. Обычно здесь останавливаются дальнобойщики или туристы, совершающие длинные переезды из одного уголка необъятной Родины в другой.
Дан ожидает в легком напряжении, но из машины не выходит. Лишний раз не хочет светиться. Хотя здесь, явно, нет камер видеонаблюдения. Разве что можно каким-то случайным образом попасть в объектив видеорегистратора. Но машины проносятся на запредельной скорости. Поэтому и этот вариант кажется крайне сомнительным. Однако срабатывает привычка. И Дан продолжает сидеть внутри.
Даже когда на заброшенную, неприглядную парковку заворачивает чистенький, ухоженный автомобиль, он не двигается с места. Хотя номерной знак, да и сама модель ему хорошо знакомы. Выжидает еще несколько минут и, лишь когда рядом с силой хлопает дверца, а на соседнее сидение опускается внушительная фигура, поворачивает голову и слегка кивает.
— Здорово, киборг!
Мощный удар по плечу сопровождается заливистым хохотом.
— Привет, медведь.
Мужчина рядом морщится. Весь его веселый настрой исчезает.
— Просил же не называть меня так, — совершенно не последовательно говорит он. — Это, знаешь ли, навевает… А ладно! Забей! С чем пожаловал? Удивил, так удивил! Я ведь еле к тебе вырвался. Ты в следующий раз как-то заранее предупреждай, что ли.
Приходит время Дана морщиться. Своими личными связями, возникшими при совершенно случайных обстоятельствах, мужчина пользоваться не привык. Связями, прошедшими самую крепкую, самую жесткую проверку. Проверку, которую никому не пожелаешь испытать на собственной шкуре.
Так бывает, когда из целого отряда, брошенного в одну точку для выполнения спецоперации, выживают лишь единицы, прошедшие вместе огонь, воду и медные трубы. Видевшие, как на их глазах погибают их соратники, ставшими за время службы почти что братьями. И вот эти самые единицы, как бы ни хотели, уже связаны друг с другом на всю оставшуюся жизнь. Потому что нет ничего более крепкого, чем узы почти разделенной смерти. Выбраться из той заварушки живыми, не чаял никто из пяти оставшихся в живых.
— Дело есть.
Голос Дана как всегда спокоен и сосредоточен. И не выдает ни единой эмоции. Хотя раньше их и правда не было. Эмоций этих. А вот с недавнего момента появились. Закружили голову и шагу спокойно не дают ступить. Стоило лишь однажды заглянуть в темные, как ночь, глаза и пропасть в них без остатка.
Вот и сейчас Дан каким-то уголком сознания продолжает переживать и беспокоится. Думать. Вспоминать. И, кажется, ни на секунду не может расслабиться, пока объект всех его мыслей находится так далеко.
— Что за дело?
Голос медведя перестает быть насмешливо задорным и приобретает обычную строгую, профессиональную окраску. Как и положено генерал-майору полиции, а также действующему начальнику главного управления по борьбе с организованной преступностью — Медведеву Петру Сергеевичу или, проще говоря, медведю.
— Информация нужна. Крысу одну ищу. А еще вот этих двух проверить, — Дан едва уловимым движением передает флэшку, и та быстро и профессионально скрывается в недрах куртки его собеседника.
— И что мы копаем?
— Сталкер-маньяк и его возможный заказчик.
Генерал-майор присвистывает.
— Ты, как всегда, работаешь по-крупному. Слушай, мне тут недавно жена докладывала. Ты же знаешь Зинку. Та еще трещетка. Так вот, она говорит, что видела тебя со знойной красоткой на последнем нашем сборище. Я, к сожалению, пойти тогда не смог. Дурацкая командировка. Проверки эти чертовы. Попили они моей кровушки. Но вернемся к главному. Так вот, у меня возник логичный вопрос: когда свадьба, дружище?
Тема так быстро меняется, что даже Дан не успевает переключиться и, видимо, часть эмоций, всколыхнувшихся в душе, отражается и на суровом мужском лице. Где раньше вообще никогда ничего не отражалось.
— Тааак… — не в меру противно тянет медведь.
В этот момент у Дана возникает непреодолимое желание, открыть дверцу и вытолкнуть мужчину наружу. А потом резко нажать по газам и сорваться с места. Подобное настолько обескураживает, ведь даже в настоящем бою Дан никогда не отступал, что дар речи напрочь решает его покинуть.
— Ну, с тобой все понятно, парень, — медведь все еще до одури раздражает. — Кажется мы тебя потеряли боец. Главное на свадьбу не забудь пригласить. Знаешь, я и не верил, что доживу до подобного.
В полной тишине салона раздается скрежет открывающейся двери.
— Ну, ладно, бывай, — медведь ловким, особенно для его огромного тела, движением выскальзывает наружу. — Все узнаю. Все проверю.
— Сколько это займет времени? — наконец отмирает Дан.
— Не меньше суток. Итак, человечка придется напрячь. А ты ж понимаешь. Они сейчас все на вес золота. Оптимизация, мать ее!
Мужчина ругается, плюется на землю и смачно хлопает дверью. Дан ждет, пока знакомая машина вырулит с парковки и лишь спустя еще время трогается с места. Стрелка на спидометре стремительно ползет вверх, и только огромным усилием воли у него получается не нарушать скоростной режим и держать себя в рамках.
Руки так и чешутся набрать известный номер, услышать знакомый голос и выдохнуть с облегчением. Но никуда звонить он, конечно, не будет. Да и что толку от его звонка, лучше во всем убедиться самому. Поэтому у заветных железных ворот оказывается в рекордно короткое время.
Старается замаскироваться от камер видеонаблюдения, чтобы лишний раз не мозолить охранникам глаза, да и себе не добавлять хлопот. Все внутри так и подмывает выйти из машины. Прогуляться вдоль забора. Найти слепую зону и одним четким движением оказаться внутри. Незаметно подобраться к знакомым окнам и просто убедится там ли она. Но она там. Датчик слежения, который он успел прикрепить перед уходом, работает бесперебойно.
Впрочем, даже несмотря на новейшие технологии, неизвестность не то что пугает, она скорее выедает крошечными десертными ложечками все его многотонное терпение. И вот насколько его еще хватит — это очень хороший вопрос. Правильный такой. А главное охрененно решающий. Ведь что произойдет, когда его терпение закончится, об этом боится подумать даже он сам.
Легкий голод с наступлением сумерек совершенно не отвлекает. Дан привык и к более длительным перерывам в еде. Его железное, закаленное как сталь тело мало уступает тому же оружию,
