Рокотов поерзал на каменном ложе. Подложить под себя было нечего, одеяло он отдал мальчику.
“Оружие добыть надо. Тесак – это хорошо, но мало. Ха, начинаешь мыслить как заправский „лесной брат". Сначала вооружиться, потом – ограбить кого, а там и до организации собственной банды недалеко... Но мы остановимся на оружии. А ствол можно раздобыть только у военных. Эх, встретить бы какого-нибудь очень одинокого солдатика с автоматом! Вырубить-то я его вырублю, даже не покалечу... Однако сие – сказки. Солдатики поодиночке не ходят, а нападать на воинскую часть мне не с руки. Не дорос еще. В принципе, достаточно обыкновенного ружья. Патроны у меня есть. Правда, 12-го калибра... Так что и ружьецо нужно соответствующее. Патронов вот мало, всего двадцать штук. Для бомбочки самодельной сойдет, не более. Проблема...”
Владислав почесал висок и вновь уставился в темноту.
* * *
Офицер в форме майора сербской специальной полиции прошелся по обочине. Несколько солдат ковырялись внизу, под обрывом.
– Ну что? – вопрос предназначался толстому сержанту.
– Пока не видим, – подчиненный выглядел удрученно.
– Оч-чень хорошо. Вы что, не помните, где его выбросили?
– Да здесь вроде, – сержант ткнул пальцем в лощину.
– Вроде... – передразнил майор. – Ищите хорошенько. Не найдете – головы поснимаю.
– Есть! – один из солдат поднял над головой разрезанный полиэтилен. Офицер быстро спустился с обрыва, перескакивая заросли осоки, и ловко ощупал пластик.
– Что такое? Разрезы, как от бритвы! Он повернулся к запыхавшемуся сержанту и молча влепил ему оплеуху. Сержант упал, майор ударил его ногой в живот и поднес к лицу обрывки полиэтилена.
– Это как называется? – голос снизился до шепота. – Кто освободил мальчишку? Ты что, хочешь провалить всю операцию?
Сержант затряс головой.
– Я н-не знаю. Тут, кроме нас, никого не было...
– А это что? – майор мазнул перепачканным пластиком по лицу лежащего. – Так, слушайте все! Каждый куст, каждое дерево обыскать в радиусе километра! Искать любые следы, примятости, сломанные ветки! Проводника ко мне.
Солдаты ретиво бросились в разные стороны. Сержант тяжело поднялся и, прихрамывая, отправился к реке.
К майору подошел невысокий смуглый юноша в камуфляжной форме без знаков различия.
– Что думаешь?
– Пока не знаю, – тихо сказал юноша. – Похоже, что это тот русский. Других вариантов нет.
– Как он сюда добрался?
– Ну-у, времени у него хватило. Другой вопрос – как он оказался в нужном месте в нужный момент. Случайность маловероятна...
– И я того же мнения. Думаешь, он следил за кем-то из нас?
– Не исключено. После нападения на патруль он мог не сбежать, как Третий уверяет, а затаиться и следовать за основной группой.
– Сколько ж тут русских? Одного мы в палатке взорвали. Этот что, еще один?
– Не знаю, – юноша покачал головой. – О русской экспедиции не было ни слова. Я знал только об одном.
– Но их, как минимум, двое. Один – покойник, другой мальчишку уволок.
– Если первый – покойник, то да.
– Что ты имеешь в виду?
– Мы ведь могли того, в палатке, не прикончить... Вот он и бродит.
– Ерунда, – отмахнулся майор, – он внутри был. А после выстрела из базуки не бродят. Его в клочья разорвало... Хотя если он и есть тот самый, то дело дрянь. Значит, он никакой не книжный червь, а суперподготовленный разведчик. Тайный, законспирированный... Тьфу, тогда какой смысл ему вместе с экспедицией работать?.. Нет, ученого мы грохнули, это – другой... Откуда взялся?
– Вспомните, что Третий рассказывал. Тот представился русским биологом. Совпадение? И грязный был, будто на голой земле неделю спал. Все сходится.
– Не совсем. Обычный прохожий вооруженного солдата на тот свет с одного удара не отправляет.
– Это верно.
– И потом – как он после взрыва уцелел? Не объяснишь?
– Выбрался из палатки до взрыва. Ваши не заметили.
– Ерунда. Мои глаз не сводили. В палатке он был.
– Тогда не знаю.
– По следу провести сможешь?
– Доведу, не беспокойтесь. Сейчас его лежку найдут, от нее и пойдем.
Укрытие, где полдня провел Влад, обнаружили через час. Проводник ощупал каждую травинку, полежал на месте Рокотова, вернулся к месту, где валялся полиэтилен, потом поднялся по откосу и решительно указал на дорогу.
– Они пошли через лес, на восток.
– Уверен, что мальчишка выжил? – Майор побелел от гнева.
– Полностью. Если не будем задерживаться, завтра днем догоним.
* * *
Огонь ночью видно с доброго десятка километров. Тем более – с возвышенности.
Вдалеке, на вершине низкого холма, Влад заметил неясный отблеск света и встрепенулся, фонарь мигнул еще раз, и биолога подбросило, как на пружине.
“Спокойно! Срочно уходим... Быстро-то как вычислили! Блин, ну точно полиэтилен обнаружили!”
Он осторожно растолкал Хашима и приложил палец к его губам:
– Подъем, по нашу душу кто-то пожаловал... Мальчик протер глаза и сел.
– Оставайся тут, я сейчас.
Решение пришло мгновенно. Влад добежал до противоположного склона горы и посмотрел вниз. Метрах в десяти под ним начиналась извилистая расселина, теряющаяся в темноте. Рокотов схватил рюкзак, вытащил веревку и отхватил приличный кусок. Наскоро закрепив ее на камне, он сбросил конец вниз и удовлетворенно отметил, что тот попал точно в середину излома. Теперь у преследователей должно создаться впечатление, что беглецы спустились по веревке на каменистый склон.
Хашим окончательно проснулся.
– Слушай внимательно, – сказал Влад. – Сейчас мы немного вернемся и спрячемся в лесу. Те, кто нас преследует, пройдут мимо. Усек?
– Усек. А как они нас нашли?
– Сам не знаю. Может, у них есть собака... “Молодец, что о собаках вспомнил! – Биолог порылся в аптечке. – Ага! Камфора нюх на раз отбивает...”
Он прицелился и метнул впереди себя стеклянную ампулу. Раздался хруст, и в воздухе явственно запахло аптекой. Две другие ампулы Влад разбил о валун примерно посередине вершины.
– Все, уходим.
Они быстро спустились по склону, обогнули заросли сирени и углубились в чащу. Рокотов свернул на тридцать градусов левее и спустя полчаса выбрал местечко под поваленным полусгнившим стволом.
Если преследователи движутся след в след, то должны пройти в ста метрах от позиции, где засели Влад с Хашимом.
