Но что вы предлагаете нам с ними делать? Всем составом министерства обороны встать за прилавки и начать их продавать, чтобы покрыть ваш долг? — хохотнул Грамм. — Или давать их на завтрак, обед и ужин солдатам и офицерам Бундесвера? Мой вам совет: реализуйте свои фрукты и заплатите нам деньги. У нас больше нет единой государственной экономики, когда за вооружение можно было расплатиться бананами! Да и своих поставщиков хватает. Вы же по-прежнему ассоциируете нас с ГДР! Однако, это не так. Кофе уже лучше, но опять же: что нам с ним делать? А вот насчёт лекарств…
— У нас разработаны омолаживающие эликсиры и много чего ещё. Наши препараты продаются через одну, уже достаточно известную фирму в Кувейте. Вам стоит ознакомиться с её каталогом и отзывами. Вот их рекламная листовка, полюбопытствуйте.
— Гм, по поводу омолаживающих эликсиров вам надо обратиться в Голливуд или парижские дома моды, — снова улыбнулся Грамм. — А вот предложение по лекарствам можно обсудить. Правда, я не очень компетентен в этом вопросе. Необходимо мнение специалистов из министерства здравоохранения. Если они их заинтересуют, то, возможно, лекарства у вас приобретут. Листовка любопытная, но какое отношение это всё имеет к оружию? Как мы соотнесём стоимость лекарств и пулемётов? Вы ведь не думаете, что мы продадим вам оружие по цене металлолома? Совет тот же: продайте лекарства и купите на эти деньги оружие. Вы же понимаете, что обычный товарообмен или, как сейчас принято говорить, бартер не может использоваться при продаже оружия? Надеюсь, если вам удастся заинтересовать своими лекарствами министерство здравоохранения, часть суммы по сделке вы оплатите живыми деньгами, а не микстурами?
Несколько ехидная улыбочка так и не покидала лица Грамма. Впрочем, длилось это недолго. Бросив мимолётный взгляд на эфиопского переводчика, Грамм вдруг чётко прочёл по его физиономии: «Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним!» и быстро осёкся. Выражение лица этого эфиопа даже заинтриговало Грамма.
Афрон, хоть и был новичком на подобных переговорах, так сказать, высшего уровня, всё же поморщился от такой тирады. Да, тут никто не собирался выбирать выражения! Чай, мы им не Европа.
— Да, долларами. Доставку мы обсудим отдельно.
— Гм, тогда чисто гипотетически мы можем перейти к более предметному обсуждению.
— Мы готовы, а также готовы провести дополнительные переговоры с вашим министерством здравоохранения.
— Я вас понял, — уже серьёзным тоном проговорил Грамм. — Что ж… На какие объёмы вы рассчитываете, господа?
— Мы заберем всё, что способно ездить и стрелять. Особенно нужны грузовики и бронетранспортёры. И ещё хотели бы сделать заказ на технику повышенной проходимости, переделанную из чего угодно, лишь бы могла хорошо ездить по бездорожью и имела небольшой кузов.
— Гм, интересное предложение и весьма необычное.
— Страна у нас такая — необычная. И у нас остались наработки сотрудников Штази, которые когда-то вместе с советскими органами создавали эфиопскую контрразведку. Так что: да, мы интересные.
— Нам в руки тоже попали некоторые документы того времени, описывающие несколько специфические методы работы самого чёрного диктатора. Все эти документы должны быть обнародованы, как доказательства преступной деятельности бывшего лидера Эфиопии. И, возможно, не только его… Но всему своё время. Хотя мы уже сейчас не откажемся, если вы предоставите нам лишние тому подтверждения.
— Это вне пределов моей компетенции, — проговорил Афрон. — Я приехал за оружием.
— А кто убил Менгисту Мариама, вы дознались? — проявил вдруг любопытство немец.
— Насколько мне известно, это дело рук какого-то мстителя, который затем исчез в огне междоусобицы. Случайность, которая принесла в страну гражданскую войну и много горя. Очень многие тогда погибли. Однако мы постоянно отклоняемся от темы, уважаемый герр Грамм.
— Да, я согласен с вами. Гражданская война — это очень плохо. Хорошо, у нас до этого не дошло, и сейчас мы наконец-то объединились. Жаль, что это произошло так поздно. Но лучше поздно, чем никогда. Германия снова едина!
— Да, мистер Горби изрядно помог вам в этом вопросе вместе со своим другом и главой МИДа хером Шеварднадзе.
— Простите, с кем?
— Я оговорился, плохо знаю немецкий. Конечно же, херром, простите ещё раз: ггхерром Шеварнадзе!
— Гм, бывает. Ну, хорошо. Предварительно я могу сказать вам «да», но обсудить ваши предложения и потребности более предметно предлагаю через три дня. Как раз к этому времени мы согласуем на межправительственной комиссии, занимающейся утилизацией тяжёлого ГДРовского прошлого, стоимость оставшегося вооружения и интересующей вас техники. Мы не собираемся ни с кем воевать и столько оружия, тем более старого, нам просто ни к чему. И… рекомендую вам незамедлительно подать заявку в наше министерство здравоохранения на продажу ваших лекарственных средств.
— Хорошо. Что касается оплаты: мы готовы заплатить миллион долларов или эквивалент их в марках сразу и перевести ещё два таких же транша в течение месяца. Остальное хотели бы оформить в кредит и выплатить чуть позже. И прошу вас учесть: вы продаёте нам очень старое и никому, разве что кроме Африки, не нужное вооружение. Африка — ужасающе бедный континент. Я прошу сделать на этом акцент в ваших межправительственных дискуссиях.
— Хорошо, я постараюсь пойти вам навстречу.
На этом сам ход встречи подошёл к логическому завершению и, пожав друг другу руки, переговорщики разошлись. Грамм вышел с этой встречи несколько удивлённый. Он как-то не ожидал, что эфиопы будут столь настойчивы и столь последовательны. Совсем не ожидал! Дело стоило больших денег, и упускать их было никак нельзя. Его страна выиграла. Очевидно, что всё оставшееся на территории уже ФРГ вооружение Горбачёв здесь и бросит. Миллион долларов не такая уж большая сумма, но предложение интересное.
Более или менее пригодную технику русские вывезли, дорогое вооружение, атомные ракеты и ракеты большой дальности тоже забрали почти сразу. А вот остальная его часть так, наверное, здесь и останется. Правда, поляки поначалу заломили просто баснословную цену за железнодорожный транзит воинских эшелонов с оружием через их страну. Поэтому русским приходилось перевозить большую часть морем, а это и долго, и дорого.
Однозначно стоит на этом заработать. Обслуживать и содержать оставшуюся технику в нынешних условиях не было никакого смысла. Проще избавиться. А деньги сейчас Германии нужны и поэтому стоит отреагировать на подобное предложение.
После переговоров Грамм приехал на закрытое заседание правительства, проводимое в усечённом составе, где и озвучил предложения эфиопов. Тема показалась всем интересной, поскольку снимала сразу две проблемы: куда деть ненужное и морально устаревшее военное имущество? И: как утилизовать то, что невозможно продать или даже отдать бесплатно? Идя навстречу эфиопам, правительство решало сразу кучу проблем.
— Ну что же, герр Грамм, вы отлично справились с переговорами. Надеюсь, вы не взяли на себя ответственность и не озвучили им сумм? — спросил Гельмут Коль.
— У меня не имелось на то должных
