забыл о горбуне, которого послал на цокольные этажи помогать слугам с работами, требовавшими грубой силы.
Гости прибывали, добровольцы работали, картины демонстрировались — выставка продолжалась. Вольная экскурсия предполагалась до самой поздней ночи, а в конце, перед закрытием — фейерверки. В Рейборе, полном магии, разные световые выдумки встречались довольно часто. Но фейерверки господина Дарина, владевшего несколькими процветающими производствами по созданию искусственных субстанций самого разного назначения, почитались за диковинку — именно потому, что производились почти совсем без магии. Помимо фейерверков господин Дарин производил и разного рода синтетические порошки, и мыло, и спички — огромную редкость в Рейборе.
Мало кто, конечно, знал, что, помимо этого экзотического источника дохода, господин Дарин промышлял ещё кое-чем. В отличие от многих, свои идеалы свободы он реализовывал на деле, являясь самым крупным в Наине организатором переправки разных существ в другие миры. Наин, как Вольный мир, формально не мог иметь ничего общего с другими мирами по недипломатическим и неторговым каналам. Господин Дарин, как и многие другие образованные господа Наина, был с этим не согласен, и, среди многих, обеспечивал самым разным существам возможность работать на благо Наина за его пределами — как простым работягам, ищущим лучшей доли, так и птицам более высокого полёта, в том числе имевшим определённые сложности с Трибуналом или даже с Бессмертными. Об этом, однако, в самом деле знал очень мало кто и в Наине, и тем паче за его пределами.
Хейвард об этом знал. И хотя сутулиться ему было непривычно, а высокий голос давался с трудом, сейчас, шаркая по особняку Дарина, он был уверен, что лучшего шанса найти ниточку, ведущую к потерянному лидеру Восстания, у него не будет. Ведь чтобы спрятать чьё-то тайное перемещение в безопасный мир, лучше всего дать ему затеряться среди множества точно таких же перемещений.
Особняк внутри, даже в своей непарадной части, был грандиозен. Мраморные стены, колонны, подтянутые слуги, все как на подбор в одинаковой аккуратной одежде. На Хейварда, конечно, оглядывались часто, но именно это-то Искателю и требовалось. Кто заподозрит простоватого калеку в том, что он попытается проникнуть в кабинет самого господина Дарина и порыться в его бумагах?
Пусть основное призвание Дарина и было незаконным, не вести какую-то документацию он просто не мог. У него был целый архив, забитый справками, квитанциями, свидетельствами и сметами, отражающими все долгие десятилетия его работы. Однако копаться в архиве Хейвард не мог: система классификации наверняка была подобрана так, чтобы никто, кроме самого хозяина, не мог в ней разобраться. Однако, одновременно с этим, за все годы материала не могло не накопиться так много, чтобы уже самому хозяину не потребовалась какая-то подсказка в том, как ориентироваться во всём этом богатстве.
Вот эту-то подсказку Хейвард и рассчитывал обнаружить.
Вместо подвалов, куда его послали, Искатель пошаркал наверх. Он торопливо извинялся и заикался, сталкиваясь с кем-то, и ему сходило это с рук. Оставалось надеяться, что ему удастся обнаружить кабинет достаточно скоро, и что там его не будет поджидать какая-нибудь вычурная охрана. Поднявшись на самый верх парадной лестницы, Хейвард оказался в большом коридоре, застланном красным ковром. Прямо напротив лестницы красовалась резная дверь с золотой лепниной и аккуратно начертанной на ней руной.
«Оно?»
Хейвард подошёл, потянулся к ручке…
Руна угрожающе вспыхнула красным. Искатель отдёрнул руку — руна погасла.
«Оно, — понял он. — Как бы туда войти…»
Вдруг он услышал чьи-то шаги. Дёрнувшись, он было развернулся…
— Эй ты, доброволец несчастный!
Хейвард, не выходя из роли, вздрогнул и повернулся к говорившему. На него, насмешливо ухмыляясь, смотрело трое слуг Дарина.
«Прекрасно.»
— Здра-а-ав-в-вствуйт-т-те… — протянул Хейвард. — А-а-а я…
— Ага, видим, видим, — хмыкнул самый крупный из слуг. — Тебя к нам сюда типа на помощь пристроили, да?
«Два раза прекрасно.»
— Я не бу-у-уду вам меша-а-ать, — выдал Хейвард, чуть ли не кланяясь. — Я-а-а…
— Ага, не будет он мешать! — хмыкнул самый здоровый из трёх слуг. — Ты-то не будешь? С твоим-то горбом и пустой башкой? Да ты не на что другое не годен, точно говорю!
— Да! — прогнусавил третий. — Только под ногами и годен болтаться!
Хейвард затравленно осмотрелся. Точнее, сделал вид, что затравленно.
«Надо попробовать до них как-нибудь достучаться. Конфликт сейчас неуместен, да и время идёт.»
— А вы-ы-ы мне ска-а-ажите, чт-т-то делать, — заискивающе сказал он. — Вы слуг-г-ги такого доброго га-а-аспадина…
— Доброго-то доброго, никто не спорит, — передний из слуг кивнул. — Платит нам хорошо, не обижает, как с равными гражданами Наина обращается. А поэтому мы его очень любим — видишь ли, калека. И поэтому, — тут слуга нахмурился, — мы очень не любим, когда кто-то пытается забраться в его кабинет.
Хейвард в притворном ужасе отшатнулся.
— Я-а-а не-е-е!..
— Ты не? — переспросил гнусавый. — Смотрите на него — он не! Калека-калекой, а посылы понимает, хе-хе…
— А что ты тогда тут вертишься? — с подозрением спросил первый, угрожающе приближаясь к Хейварду. — Ты что, на экскурсию, мать твою, пришёл? Так ты этажом ошибся!
«Стоило ожидать,» — холодно оценил ситуацию Искатель.
— Пра-а-астите-е-е! — Хейвард закивал, как кукла. — Пра-а-астите! Я за-а-аб-б-блудился! Я па-а-а…
Слуги, тем временем, уже обступили Хейварда.
— Нет уж, заморыш, ты не пойдёшь никуда! — процедил самый большой, сжав кулаки.
— Это точно, — усмехнулся первый, разминая шею. — Получишь сейчас, падла. Будешь знать, как по кабинетам уважаемых людей шастать!
Хейварда припёрли к стене.
— Что скажете, ребята? — захихикал третий. — Будем сильно бить? Или калеку пощадим?
— Да смотря, что он скажет, — ухмылялся первый. — Ну, давай, увечный, моли о пощаде.
Хейвард, конечно, надеялся, что удастся всё сделать тихо. Но раз нет — то нет. У него всегда готов запасной план.
— Ну?! — набычился второй. — Что скажешь-то, а?!..
— У вас полминуты, чтобы оставить меня в покое, — своим обычным, каркающим голосом ответил Хейвард.
Переход от блеющего высокого заикания оказался таким неожиданным, что все трое озлобленных слуг широко раскрыли рты и уставились на калеку. Который, впрочем, уже совсем не горбился, а смотрел на них на одном уровне холодными серыми глазами.
— Э-э-э… — протянул первый.
— А?.. — переспросил второй.
Полминуты уже прошло. С ними вышло и терпение Хейварда.
Одним коротким движением он ударил первого слугу в солнечное сплетение. Потом, не останавливая движения руки, заехал локтем в челюсть крепкому. Третий было дёрнулся, чтобы что-то сделать, но было поздно: Хейвард перехватил его удар и разок приложил наглеца головой о стену. Ещё один разворот, пинок в колено громиле и точный удар в висок. Потом — такой же точный удар по затылку первому.
Всё произошло меньше, чем за полминуты. И теперь вокруг Хейварда валялось три оглушённых
