которой идет и добро, и напасти,
Президенту, министрам, всем депутатам,
Творящим законы в высоких палатах:
«Именем народа просьба понять
Перед историей Вам отвечать.
И нам, и Вам Россия – Мать,
И грех величайший ее раздавать».
Январь 2005 г.
Контрольно-следовая
Вдали от центров и столиц,
Вдоль всех границ,
От зла страну оберегая,
Ни сна, ни отдыха не зная,
Лежит контрольно-следовая.
Там ни травинки, ни листа.
Земля там девственно чиста,
Гладка, ухожена, мягка,
Почти как грядка парника.
И, охраняя мир народа,
Там пограничники обходом
Во тьме ночей, при свете дня
Идут, глядят во все глаза
И смотрят: нет ли где следа?
Найдут – считай, пришла беда.
Тревога. И бегом по следу
Через поля, леса, овраг,
Пока не найден будет враг.
А пойман – одержал победу.
И человеку бы, пока
Житье как грязная река,
Иметь бы полосу такую —
Души контрольно-следовую.
И дни, и месяцы, и годы
Творить обходы,
Чтоб никакая сила зла,
Какой бы хитрой ни была,
Ее бы не пересекала.
Смотреть при тех обходах в оба,
Чтобы ни зависть, лень и злоба,
Чтобы ни лесть, ни ложь, ни пьянство,
Ни грубость и непостоянство,
Обман, измена и притворство,
Ни скопидомство, ни обжорство
Умом, душой не овладело.
А если след найдешь – за дело,
Не мешкая, без страха, смело
За этим злом бежать вдогон,
Поймать и что есть силы – вон
Швырнуть за полосу святую —
Свою контрольно-следовую.
Три богатыря
Нет, не те с Васнецовской картины.
С той картины один лишь Илья.
Два других? Два других исполина
Никакие ему не друзья.
Первый родом из древней Эллады.
Он руками деревья ломал.
По преданию, Олимпиады
Основал и на них побеждал.
Его подвиги славил Оракул.
Побеждал Минотавров и львов.
Тот, из греческих мифов Геракл
Очень нравился женам богов.
Полубог – он хорош был собою,
По фигуре пример и сейчас.
Слыл и был настоящим героем,
Никого и нигде он не спас.
Хорошо бы, убил не робея
Перед Зевсом с толпою льстецов
Он орла, что терзал Прометея,
Змей, душивших троянских жрецов.
И второй из минувших далеких времен.
Покрывался он львиною шкурой.
Это сам знаменитый библейский Самсон
С превеликой своей шевелюрой.
По статуям судя – герой-культурист:
Сила есть и ума не надо —
Заветов не чтил, нравом был норовист.
Ему люди – не люди, а стадо.
Убивал, за ним следом проклятья и стон,
Обманут красивой блудницей.
Был острижен и всей своей силы лишен,
Ослеплен и запрятан в темницу.
Когда сила вернулась к нему наконец,
Отомстил за обман и обиду —
На себя и врагов он обрушил дворец,
Чем и стал первым в мире шахидом.
Рядом с ними Илья до чего же хорош:
Никакой тебе саморекламы
И пустой похвальбы ни на ломаный грош,
Ведал – славятся избы углами.
Его сила от матушки – Русской земли,
Принесли ее корни и травы.
Чтоб на землю родную враги не прошли,
Стал оружно надежной заставой.
Народу Илья был подмогой всегда
В дороге и полюшке чистом.
Пленил Соловья, и не стало в лесах
Слышно разбойного свиста.
Тугарина острым мечом поразил.
Змей – не зря его звали поганым.
Он верой и правдой народу служил
Пеше и конно на поле бранном.
А что на печи в юности сиднем сидел,
Отработал в боях не в забаве —
В делах богатырских был смел и умел
И наградою – вечная слава.
Любимцы народов – богатыри
Из сказок и былей – что было – не было,
Не все в назидание для детворы.
Для взрослых: «К чему эта сила?»
Сила полезна в согласье с умом.
Ум умножает силу.
Когда сила вслепую идет напролом,
Она роет себе могилу.
Хорошо, если в людях согласье и мир
И в делах все и любо и мило.
Бывает и так, что страна – богатырь,
И беда – не к добру ее сила.
На рубеже тысячелетий
Кончился год,
Кончился век,
Кончились первые тысячелетья.
Всем праздникам праздник.
Ликует народ.
Дожил. Доволен собой человек.
Пенится в чашах и пущены в ход
Всех языков междометья!
Тысячи лет – это вечности срок.
Вольно в них любым катаклизмам.
Империи сгинули. Бог не помог.
Унёс их стремительной жизни поток,
А с ними различные ИЗМЫ.
Куда ни посмотришь – повсюду прогресс,
Заметней в арабском мире:
Пересели с верблюдов на «Мерседес»
(На нефти растёт, как на поле чудес)
И вместо эмиров – банкиры.
Всё нынче не так и не то,
И песни, стихи и законы.
Стали иными все СМИ и кино.
И с минаретов и даже с амвона
Вещают теперь в микрофоны.
В космос прорвались – вот это прогресс!
И стало совсем неспокойно.
Не дай бог, случится – попутает бес,
И вот тебе звёздные войны.
И, может быть, где-то в далёкой дали
На нас в телескопы глазеют —
Знакомиться к нам посылать корабли
Не могут решиться, не смеют.
В братья по разуму брать не спешат.
