Пока я полдня валялась в позе тюленя и перекатывалась на кровати его же способом, как видно по отправленным фотографиям Миссис Моррис, они с Оливией время даром не теряли и завтрак, и обед в желудки хорошенько упрятали, одноэтажный замок из песка выстроили. Или это не замок?! Потом обязательно спрошу. Ещё и лягушки-камушки в океан покидали.
Распахнутые двери балкона, влажные длинные колосья, накинутый на обнаженное тело махровый халат, и кружка горячего кофе с карамельным сиропом, без него уж точно никуда — и я вхожу в новый день.
Переплата гостиничного номера за наличие балкона и открывающийся фантастический вид на океан — лучший вклад в мою духовную копилку, сильно опустевшую за последний рабочий месяц.
Зомби преображается, и исчезает синий оттенок на коже лица. Иногда делать, как велит тебе сердце, отнимает много сил, но они прибудут однажды в двойном размере. Надо учиться ждать.
Двумя ладонями обхватив кружку и уперев локти на балконные перила, наполняюсь переносимым летним муссоном тёплым и насыщенным влагой Тихого океана воздухом. Каждая клеточка тела ненасытно вбирает в себя тонизирующий кислородный элексир. Я не закрываю глаза, чтоб мечтать и верить в чудо, не убегаю и на закрываюсь больше. Я хочу начать творить своими руками, широко распахнутыми глазами, и видеть весь процесс от начала и до конца. Дэвид дважды вселял в меня жизнь, вторую я уже не отпущу. Я становлюсь сильнее не на словах, а на деле. Моя живущая посей день улыбка говорит о многом. Может и его смогу отпустить когда-нибудь, но пока любовь к нему сильно увязла в моём маленьком тесном сердечке. Высвободиться ли? — вопрос для меня открытый.
Прерывает наичистейший диалог со своим «Я» скрип открывающихся дверей в мой номер.
— Я на балконе, Оливия. — Она и так не потеряла бы меня, и помощь миссис Моррис не понадобится. Это девчонка все шкафы и двери в комнату проверит, прежде чем криком искать начнёт, а кричит она не слабовато. Подумываю её на уроки вокала начать водить, у малышки определенно талант и связки довольно крепкие.
Облако воздушных масс, витающее надо мной, с ароматными кофейными частичками, которым я наслаждалась пять минут назад, дополнилось знакомым пикантно-терпким древесным запахом. Сердце умоляюще стонет развернуться и проверить своё чутьё. Картина остаётся неизменна: я стою лицом к океану, но уже нахожусь не с ним в тесном контакте. Спина горит от прожигающего взгляда, ноги подкашиваются от его глубокого дыхания. Молчит. Приехал и не знает, что сказать. Ох, Дэвид.
— Даже речь не подготовил. Лететь сюда одиннадцать часов — мог и постараться.
— Я от радости уснул в самолёте. Весь Нью-Йорк обежал в надежде найти тебя, а ты оказывается в путешественники подалась. Узнать твой зигзагообразный маршрут и определить ваше точное местоположение, я скажу тебе, задача не из легких.
— Что раскудахтался то? Решил же. — быстро взглянув на него, не сдерживаю улыбку, но Дэвиду это видеть не обязательно. Пусть потомиться немного.
— Решил. Я и не против решать твои ребусы. Хоть пусть всю жизнь разгадывать придётся, если позволите только? — Дэвид подходит ко мне и встает рядом, и наклонив голову вниз, кричит,
— Оливия можешь вступать.
Тут же внизу под моим балконом разворачивается сцена: восторженная Оливия выбегает вприпрыжку и устремляет свои глазёнки на меня,
— Мам, выходи за Дэвида. Он хочет быть моим папой.
— Играете вне правил, мистер Уокер. Подговорить невинное дитя? — неодобрительно цокаю.
— У Вас научился, мисс Миллер, играть в игру чужими руками.
Что поделать, люблю этого смельчака. Бежать за росомахой и ловить голыми руками решиться не каждый. Думаю, я и Дэвид и так для себя все выяснили.
— Хочешь такого папу, тогда хорошо Оливия. Будет тебе папа Дэвид. Поднимайтесь с Миссис Моррис к нам в номер.
Я быстро ускользаю с балкона, и он настигает меня в спальне. Дэвид, вцепившись за мою талию, притягивает меня спиной к своей твёрдой намагниченной груди и зарывается носом в шею.
— Я не верю, Амели Миллер приняла мое предложение?!
— Какое твоё? Разве твоё прозвучало. Я согласилась на твоё изъявленное отцовское участие. Будешь Оливию возить на различные занятия, обеспечивать её материально, с ночёвкой забирать по выходным. Что там отцы ещё делают?
— Всё шутите, Мисс Миллер?
— Не знаю такою, но Ами вполне серьёзна.
***
Ужин в расширенном составе в сопровождении восторженных рассказов Оливии о нашем мини путешествии проходит слаще карамельной трости. А запланированную всеми прогулку по песчаному пляжу завершали лишь я и Дэвид. Оливия и миссис Моррис покинули нас для просмотра своих ярких сновидений.
Долго забивать песок под ногти мы с Дэвидом не стали. Тем более, я припомнила ему о его долге. И к тому же не плохие проценты накапали. Больше двух месяцев назад вернулся из Сан-Франциско, а так ущерб и не возместил.
В номере мой личный судья мой иск удовлетворил в полном объеме. Так сказать, по полной меня ублажил. Ну как после всего, что он со мной сотворил своим языком, не любить свою профессию?! Такие преимущества. Сначала имеешь ты всех, а затем найдётся тот, кто с радостью поимеет тебя.
Эпилог. Амели
2 года спустя
— Этот ящик занесите на второй этаж. А вот с этим, ребят, давайте поаккуратней там стекло.
Наконец прибыли оставшиеся вещи. За время, пока они были в пути, я успела всё новое заказать и купить.
— Ами, зайди пожалуйста в дом, мы управимся сами, либо сядь в кресло-качалку и почитай книгу на свежем воздухе. Потом на совместном досуге мне перескажешь.
— Язвишь, Уокер. Смотри, рожать ты пойдёшь, а я посмотрю, как твои вены будут надуваться на твоём прекрасном личике.
— Милая, ты не переживай за меня так, я бы справился, но не мне придётся попотеть. Щедрость природы к мужскому полу безгранична — здоровье её деревьям, озёрам, морям, горам, аминь.
— Придушила бы тебя, только вот некому меня в роддом будет вести и за руку держать, пока я буду воспевать тебя трёхметровыми серенадами.
Муж и сводящий меня с ума до скрипучих зубов человек одно и тоже лицо. Что значит сядь? А потом встать меня попросит или здесь решай сама? С беременностью мужики превращаются из футболистов, любящих забивать голы под громкие стоны, в футбольных тренеров, раздающих команды. Он тебе свиснет, где стоять, куда бежать и заставит ещё полдня лежать, а ты с мячиком впереди себя должна беспрекословно его слушаться.
— Не дуйся, милая. Я просто тебя люблю.
Поцелуй в лоб, в губы, в живот, и ни в каком ином порядке, и я как птица феникс сгораю и возрождаюсь вновь.
— И я тебя люблю.
Ох, женщины, ну что ж вы так быстро сдаётесь, и меня за собой тянете. Готова за ним хоть на край света. Единственный естественный защитный механизм от скачков с места на место это беременность. И то для меня это оказалось не помехой, вон какую организовала поездочку на восьмом месяце, а он ни слово мне. Не прочь за мной поплестись по моему велению, по моему хотению, лишь бы угодить моему танцующему животику.
