в Ираке, которое скрывалось от Мухабарата и с подозрением относилось к Соединенным Штатам. Но на этом все и ограничилось. Как аналитики, мы просто предполагали, что это еще одна группировка, которую Саддам подавит, если она станет серьезной угрозой. Однажды ночью я ворочался и ворочался, размышляя о том, в чем же заключался недостаток нашего анализа. Как получилось, что Багдадский мясник боялся суннитов, которые составляли основу его поддержки? Хотел он того или нет, но Саддам давал нам подсказки о человеке, скрывавшемся за мифом, и кое-что из того, что он говорил, было именно тем, что Белый дом не хотел слышать. Вместо карикатуры на тирана, которая существовала на Западе, Саддам говорил, что существуют противодействующие факторы, которые он должен учитывать при управлении страной, и что даже он должен осторожно подходить к политике племен в суннитском сердце.
Саддам подчинил себе шиитов, составляющих большинство населения, зачастую силой. Однако он так и не смог полностью искоренить шиитскую угрозу своему режиму. Он мудро обратил свою слабость в силу. Он использовал призрак шиитов как способ сохранить лояльность суннитов, которые в противном случае могли бы захотеть свергнуть его. Саддам позиционировал себя как защитника суннитского меньшинства.
Но он знал, что суннитские фундаменталисты никогда не будут ему доверять. Ваххабистские силы, по мнению Саддама, пытались проникнуть в режим и угрожали его власти. Саддам проиллюстрировал эту угрозу, рассказав нам о Камеле Сашете аль-Джанаби, перспективном иракском генерале, который был героем ирано-иракской войны и служил в генеральном штабе Саддама. После вторжения Ирака в Кувейт Камель Сашет был направлен в Кувейт для помощи в оккупации. С этой точки зрения он был свидетелем уничтожения иракской армии во время войны в Персидском заливе в 1991 году. Армия была тем институтом, которым он дорожил больше всего, и ее разрушение ознаменовало начало его разочарования в режиме.
Саддам рассказывал нам, что очень любил Камеля Саше. После войны в Персидском заливе он снял генерала с действительной службы, но сделал его частью своего "директората воинов" - офицеров, которые продолжали носить свою форму и получать зарплату, хотя официально были в отставке. В 1990-е годы Камель Саше стал уделять много времени религиозной работе. Саддам отозвал его в сторону и сказал, что религия - дело благородное, но нужно быть осторожным с новыми друзьями. Саддам узнал, что Камель Саше проигнорировал его совет и общался с ваххабитами.
В конце 1998 года Саддам нанес первый удар, прежде чем предполагаемый переворот успел произойти. Он приказал арестовать и казнить Камеля Саше за заговор против режима. Заговор, если он и существовал, не успел пройти даже первые стадии. Когда Саддам рассказывал историю Камеля Сачета, на его лице была написана боль. Но преданность была превыше всего. Если Саддам считал человека нелояльным, его жизнь оказывалась под угрозой. Много лет спустя я прочитал замечательную книгу "Вес горчичного семени" Венделла Стивенсона. Автор раскрыл историю Камеля Саше и его гибели от рук мухабарата. Камель Сашет был верным иракским генералом, который разочаровался в руководстве Саддама после вторжения в Кувейт, арабский сосед Ирака. Сашет, глубоко религиозный человек, вскоре стал тяготеть к суннитским религиозным фанатикам, которых в итоге обвинили в попытке свергнуть Саддама и казнили. Однако Стивенсон не раскрыл, что именно связи Камеля Сачета с ваххабитами стали его гибелью. Несколько лет спустя сыновья Камеля Саше стали частью повстанческой организации "Аль-Каида в Ираке", сражающейся с Соединенными Штатами.
Саддам отрицает какую-либо связь с "Аль-Каидой", настаивая на том, что он является решительным противником этой группировки. Мы спросили его об 11 сентября, и он быстро указал на ошибочность аргументов, обвиняющих его в причастности. "Почему вы думаете, что я это сделал? Посмотрите, кто в этом участвовал. Кто осуществлял сам заговор. Из каких стран они приехали? Из Саудовской Аравии. А этот человек, Мухаммед Атта? Он был иракцем? Нет. Он был египтянином. Почему бы вам не спросить Хосни Мубарака о том, кто несет ответственность за нападение! Почему вы думаете, что я причастен к терактам?"
Я упомянул, что американцы, следящие за новостями в Ираке, были возмущены редакционной статьей Удая в его газете Babil, в которой он, похоже, злорадствовал по поводу терактов. "Какая разница, что говорит мой сын? Был ли он членом правительства? Нет". Я объяснил Саддаму, что редакционные статьи в "Бабиле" имеют особый вес, потому что они исходят от его бывшего наследника и что некоторые люди в нашем правительстве все еще думают, что Удей говорит от его имени. Саддам только закатил глаза и рассмеялся, услышав это.
В понимании иракской улицы Саддаму не было равных. Никто лучше него не знал мечты и желания иракцев - и предательства, на которые они способны. Но когда дело доходило до понимания взаимодействия наций или работы такой далекой страны, как Соединенные Штаты, Саддам оказывался не в своей тарелке. Он так и не смог до конца осознать влияние событий 11 сентября, которые, по его мнению, могли сблизить Ирак и США. Поскольку террористические атаки на Нью-Йорк и Вашингтон были делом рук исламских экстремистов, Саддам решил, что Соединенным Штатам понадобится его светское правительство, чтобы помочь в борьбе со злом ваххабистской воинственности. Таким образом, Саддам правильно диагностировал болезнь, но сильно ошибся в выборе следующего шага лечения. Соединенные Штаты решили, что дни терпимого отношения к Саддаму прошли. Пришло время свергнуть его.
Саддам никогда не признавал себя виновным ни в одном из преступлений, в которых его обвиняли, и часто отвечал на вопросы о нарушениях прав человека, советуя нам поговорить с командиром, который был на месте событий. Ближе всего к тому, чтобы признать свою ошибку, он подошел, когда мы говорили о вторжении в Кувейт в 1990 году. Причиной вторжения Ирака было то, что Кувейт воровал иракскую нефть путем "наклонного бурения" - практики, при которой страна добывает нефть из скважин за пределами своей границы. Другие факторы включали неспособность Ирака выплатить 50 миллиардов долларов, которые он занял у Кувейта во время ирано-иракской войны, и перепроизводство нефти Кувейтом (и Объединенными Арабскими Эмиратами), которое сбило установленную ОПЕК цену в восемнадцать долларов за баррель и уменьшило доходы Ирака от продажи нефти (Кувейт согласился на стандарт ОПЕК за несколько дней до вторжения). Вторжение и семимесячная оккупация Ирака вызвали осуждение во всем мире и спровоцировали войну в Персидском заливе. Около четырехсот тысяч кувейтцев, примерно половина населения, бежали из страны. Ирак разграбил Кувейт и, когда его солдаты отступали, поджег шестьиз семисот нефтяных скважин, нанеся ущерб окружающей среде и вызвав проблемы со здоровьем у
