с собой поделать.
Я утешала себя знанием того, что у меня не было намерений действовать на основе своих чувств или преследовать свою первую и единственную любовь.
В любом случае, мне было достаточно наблюдения со стороны, довольствуясь тем, что украдкой поглядывала на него, когда могла.
Я оправдывала такое поведение, напоминая себе, что я не единственная девочка в школе, которая вожделеет восхитительного Джонни Кавана.
Нет, я была всего лишь одной в длинном списке многих, многих девушек.
Но за ним было так интересно наблюдать.
Он вел себя не так, как остальные парни в школе. Он казался выше их странным образом? Как будто он был старше своих лет? Или ему наскучил обыденный образ школьной жизни?
Это было трудно описать.
Казалось, он создавал свой собственный ритм. Излучал уверенность и имел атмосферу безразличия, которая вызывала смехотворную зависимость.
Он проложил свой собственный путь в школе, и, как большинство прирожденных лидеров, все остальные просто следовали за ним.
Я думаю, это был ключ к популярности, вам нужно было не хотеть этого или не заботиться о том, что у вас это было.
Тот факт, что он был красив с телом, доведенным до совершенства, также не повредил его делу.
Это заставило меня немного ревновать, если честно.
Я не заботилась о том, чтобы быть популярной. Это был тот факт, что некоторым людям было так легко, в то время как другие, включая меня в последнюю группу, ужасно страдали.
Он выдал что-то по типу: «Я лучший. Ты трахаешься с лучшими прямо здесь. Ты не найдешь никого лучше меня, тебе не повезло», и ходил с постоянным выражением «пошел ты» на лице.
Это было типичное поведение альфа-самца, бьющего кулаками в грудь, и я предположила, что это во многом связано с тем, почему каждая девушка в радиусе десяти миль, казалось, тянулась к нему.
Дело в том, что всякий раз, когда его глаза встречались с моими, я никогда не видела ни этого надуманного мачо, ни его пресловутого сердитого взгляда.
Было трудно описать взгляд, который я получала в ответ, потому, что обычно, когда наши глаза встречались, это случалось потому, что Джонни ловил, что я смотрю на него, будь то в обеденном зале или вне классных комнат, и я всегда быстро отворачивалась, уязвленная.
Однако в тех редких случаях, когда мне удавалось взять себя в руки и встретиться с ним взглядом, я была вознаграждена любопытным наклоном головы и небольшой, дергающейся улыбкой.
Я не была уверена, что делать со всем этим или что чувствовать.
Странным образом я ощущаласебя одним из тех маленьких утят, которые оставляют отпечаток и привязываются к первому человеку, которого они видят после рождения.
Я смотрела фильм об этом, когда была ребенком.
Может быть, именно это и происходило?
Может быть, я привязалась к Джонни не только потому, что он был первым, кого я увидела, когда пришла в себя, но и потому, что он был первым, кто проявил ко мне настоящую доброту.
Я задавалась вопросом, действительно ли это может случиться с людьми после сотрясения мозга средней тяжести, но затем быстро отбросила эту безумную идею.
Подобные мысли не были нормальными и не приносили абсолютно никакой пользы.
Кроме того, я не была к нему привязана.
Мне просто нравилось им восхищаться.
С безопасного расстояния.
Когда он не смотрел.
Да, это было совсем не вредно для здоровья
***
— Не хочешь зайти сегодня после школы? — спросила меня Клэр во время большой перемены в среду.
Мы сидели в конце одного из огромных столов в роскошном обеденном зале, с которым я все еще пыталась смириться.
В ОШБ у нас была небольшая столовая, где люди по очереди сидели за маленькими круглыми столиками.
Здесь, в Томмен, это был великолепный банкетный зал с двадцати пяти футовыми столами, которые включали в себя горячие блюда и достаточное количество места, чтобы вместить всю школу.
Обеденный зал трещал по швам от того, что другие ученики кричали и разговаривали так громко, что мне пришлось перегнуться через стол, чтобы ответить:
— К тебе домой?
— Мы можем потусоваться и посмотреть несколько фильмов или что — то в этом роде? — с кивком проговорила она.
— Разве ты не собираешься в город с Лиззи, чтобы увидеть Пирса? — уточнила я.
По крайней мере, я думала, что это то, чем они занимались сегодня после школы.
Это все, о чем Лиззи говорила все утро.
По-видимому, она встречалась с каким-то парнем с пятого курса по имени Пирс, и они были вместе в течение нескольких месяцев.
Из того, что я знала, они в настоящее время снова сошлись.
Честно говоря, Лиззи пригласила меня пойти с ними после школы, но я отказалась, потому что город был последним местом, где я когда — либо хотела быть. Моя старая школа располагалась в центре, и я старалась избегать всех окрестностей, как чумы. Там было слишком много нежелательных лиц, которые околачивались вокруг.
— Нет, Лиззи не в настроении, — объяснила Клэр, протыкая ложкой свою банку с йогуртом. — Итак, я предполагаю, что сегодня у них была еще одна ссора.
Это объясняло заметное отсутствие Лиззи на обеде.
Ее было трудно понять.
Она многое скрывала, и я никогда по — настоящему не знала, о чем она думала или чувствовала, в отличие от Клэр, которая была открытой книгой.
Наверное, именно поэтому в детстве я всегда была ближе к Клэр.
Я, конечно, любила Лиззи и считала ее хорошим другом, но если бы у меня была лучшая подруга, то это была бы Клэр.
— Кроме того, мне не очень нравится быть третьим лишним с ними двумя, — добавила Клэр, кладя ложку в коробку с ланчем. — Итак, что ты скажешь? Мама заберет нас и отвезет тебя домой, когда ты захочешь. — Она откинулась на спинку стула и одарила меня умилительной улыбкой. — Или ты всегда можешь переночевать у меня?
Мой желудок сделал небольшой переворот.
— Ты уверена, что твоя мама не будет возражать?
— Шэннон, конечно, она не будет возражать, — ответила Клэр, бросив на меня странный взгляд. — Мои мама и папа оба любят тебя, — улыбаясь, она добавила, — Мама постоянно спрашивает о моих делах, уточняя, когда ты придешь снова.
Меня наполнило теплое ощущение.
Миссис Биггс работала медсестрой в отделении интенсивной терапии больницы в Корк-Сити, и она была одной из самых милых леди, которых я когда — либо встречала.
Клэр была очень похожа на свою мать с милым характером и добрым сердцем.
Когда мы были маленькими и Клэр, и Лиззи
