его легко поднял двумя руками, правда, тяжелая дура немедленно перевесила тощего волшебника вперёд и чуть не опрокинула.
— Ты хоть понимаешь, что ты себя чуть не угробила?
— У меня всё было под контролем.
— Надо же! Ты решила многовековую загадку, зачем древние понатыкали этих камней? Мне уже можно писать в Университет с просьбой присудить тебе степень академика истории?
— Нет. И академик…
— Не перебивай! Что ты скажешь о человеке, который не знает, что такое редуктор, но очень хочет засунуть туда пальцы и убеждает тебя, что это безопасно и у него всё под контролем?
— Что он конченный и необучаемый идиот, — вздохнула я. — Извините. Больше не буду так делать.
Рахаил ничего не ответил. Минуту висела тяжелая тишина, и я от напряжения ёрзала, ожидая выволочки и напоминаний, сколько раз я уже обещала вести себя благоразумно. "Удача рано или поздно иссякает, Майя".
Но Тиара улыбалась мне, и старик не стал читаь мне нотации.
— То есть, сестринство Тиары не знает, что там происходит? — тихо спросил он.
— Нет, — я живо поддержала смену тем. — А вы?
— Я тоже не знаю. В этом проблема. Я направил запрос в Альдари с просьбой срочно прислать к нам новых волшебников и кого-нибудь умного. Но боюсь, там больше заняты возможной войной с старозаконниками, чем гибернийцами и сказками о них.
— Но тот город не сказка.
— Того города нет ни на земле, ни в воздухе, нигде. Под землёй тоже нет. Ещё до тебя в долине на оползнях несколько раз бурили и искали руины. Ничего. Так что он сказка, — Рахаил раздраженно дёрнул рукой и загнал карандаш под ноготь. Настроение от этого у него не улучшилось. Спрашивать, как именно бурили и в каких местах я не решилась, но рискнула спросить:
— А если обратиться к госпоже Калибан? Неофициально, например, через меня, как сестру Тиары, вдруг она что-то знает…
— Ты сама прыгнешь в ледяную пропасть Амана, лишь бы не связываться с этой ведьмой, — буркнул Рахаил, посасывая пострадавший палец. — Подождём, что будет. Год это терпело, значит, ещё потерпит.
— Год? — не поняла я.
— Первые изменения на карте я заметил год назад, — буркнул старик. — Небольшие, но всё же.
— А почему мне не сказали?
— Потому что ты смотрела вместе со мной и ничего не видела. Я тогда счёл, что старая деревяшка просто смеётся надо мной.
— Хорошо. Будем ждать?
— Будем ждать. Не болтай о случившемся пока.
Снегопад зарядил на несколько дней. Так бывало и раньше, но этот был каким-то противным, мелким, холодным и неприятным. Гулять не хотелось даже по двору крепости. Но какие-то просветы в моём существовании всё же были. Сегодня в мой храм наконец-то полноценно провели тепло, а я на тренировке зазевалась и потянула плечо. Теперь не получалось толком выпрямиться. В честь этих двух событий и начала зимнего излома Рахаил расщедрился и разрешил немного отметить начало нечистой недели и попугать нашу чертовщину. Мы и попугали, распив несколько бутылок хеша и устроив над воротами фейерверк. Он чуть не закончился трагедией, когда на стоптанном кирпиче поскользнулся один из механиков, вознамерившийся бахнуть в небо чем-то из своей мастерской, дабы уделать наши волшебные огни. Мы вообще как-то быстро разделились на три лагеря: волшебники, механики и простой люд с петардами. Убедившись, что механик жив и цел, мы дружно решили больше не рисковать и переместились кто куда. Как самые трезвые и стойкие — по нашему мнению, разумеется — я, Лир, Римма и компания оккупировали часть библиотеки.
— А что всё-таки с этой девчонкой не так? — спросил Лир, передвинув фишку.
— Эмоционально нестабильна, — пояснила я, прикинув свои шансы. Эту игру привезли новые зимовщики из Мейнда. Там в моду вошли интеллектуальные игры для компаний, и новенькие решили, что было бы неплохо прихватить их с собой. За это я была им страшно благодарна. Та, которую мы терзали последний час, была похожа на доску с костями, но надо было прогнать деревянную фишку по ветвистой дорожке, выполняя задания. Удача, смелость и догадливость. Я вот не очень догадливая, и Лир обошел меня на повороте.
Я посчитала шансы. Если буду выкидывать не меньше пятерок на костях, то возможно, успею его догнать.
— А что стало первопричиной? В личном деле указано, что она была отличницей.
— И как твой нос оказался в её личном деле? — настроение у меня стало хуже некуда. Хорошо хоть, мы с Рахаилом часть про изнасилование вытащили. Я не хотела вынимать, вдруг потеряю, но старик настоял. Мол, у него одна сестра лазит без разрешения по делам и подаёт всем плохой пример. Вдруг кто узнает и разнесёт, потом проблем не оберёмся. Тиара видит, он мудрейший человек на этой земле.
— Случайно.
— И у старика Рахаила в сейфе твой нос тоже случайно оказался?
— Сестра Анатеш, почему вы так злитесь?
— Не злюсь, — ответила я резче, чем хотела.
— Я не хотел вас… тебя обидеть. Я правда увидел этот табель случайно, когда мастер Рахаил перекладывал папки.
Я прищурилась.
— А что ты в этот момент у него делал?
— Чай принёс, — не мигая, соврал Лир.
— Ага, — я криво ухмыльнулась и пнула его в ногу под столом. Механик закатил глаза.
— Слушай, я в твою кровать не лезу, ага? И не спрашиваю, не холодно ли тебе и не пошла ли матка в пляс, а?
Я кивнула и подняла руки в знак примирения. Настроение стало сразу каким-то кислым и не очень весёлым. Лир, заметив моё перекосившееся лицо, попытался было извиниться, но я отмахнулась.
— Похоже, я чего-то не понимаю, — пробормотал Ферах и собрал кости в кулак. Пьяный орденец мало чем отличался от трезвого, только сидел неестественно прямо и раскачивался, когда не надо было разговаривать. Его веки медленно опускались, потом поднимались, чуть приоткрывая глаза, и снова падали вниз. Мне он напоминал очень недовольную сову. Римма сидела в кресле рядом и похрамывала, запрокинув голову назад и покосившись. Ферах её пару раз поправлял, чтобы не упала, но подруга всё равно начинала крениться. Лир держался лучше всех: почти не потерял в координации, и, как мне казалось мухлевал с костями. Хотя я внешне тоже наверняка ничем не выдавала опьянение, взгляд у меня всё же поплыл. Нет, чёткость осталась прежней, а вот углядеть, что именно Лир делает, когда кидает кости, я не могла. Мир страшно ускорился, и я за ним не поспевала. Андар, сидевший у меня за плечом на колченогом табурете, ехидно поторапливал каждый бросок. Вот же вредина!
— Так что с ней всё-таки?
— Переходный возраст. Девочка взрослеет, и
