Еле открываю затуманенные, непонятно чем, глаза и оказываюсь права! Богдан! Лицом проделал дорожку из поцелуев к животу и уже начинает снимать мои штаны. Меня, не смотря на не нормальное возбуждение, охватывает паника. Не хочу! Непослушные руки ложу ему на плечи и пытаюсь оттолкнуть. Только ведь весовая категория, мягко говоря, разная. Да и я нахожусь под чем-то. Смешно! Меня сейчас изнасилует собственный муж.
— Богдан, не смей! — вместо нормального требования получается лишь еле слышный шепот.
Штанина настойчиво ползёт в низ. А я ещё без белья.
— Не прощу тебя! — бесполезная попытка — его уже ничто не остановит.
Разве что разъярённое дикое животное одной рукой откинувшее тело моего неудавшегося насильника прямиком в стену, от соприкосновения с которой тот сразу же вырубился. Навсегда? Да! Пистолет в его руках. Выстрел. Замираю! Бешеный взгляд Батура вводит в состояние амёбы. Смотря на то, что я и до этого «рядом с ней плавала».
Я обнажённая по пояс. Он с рыком стягивает с себя через голову злополучную бежевую рубашку, отрывая при этом несколько пуговиц, и бесцеремонно натягивает на меня. Грубо подхватывает на руки и уносит. Странно, что не через плечо.
В его действиях нет заботы. Сплошная злость и гнев. Отторжение к нему, как к Богдану, по сути невозможно. Обхватываю руками его голову и прижимаюсь к груди. Так невероятно вновь оказаться в желанных объятиях. На моё действие Батур лишь недовольно ведёт плечом.
Когда вижу мертвые тела вокруг у меня начинаются рвотные позывы. Батур закрывает мои глаза и прижимает сильнее к себе.
— Делай глубокие вдохи, Карина!
Делаю как говорит. Становится легче. Вот только не морально! Я знала, что он убийца. Сама лично видела, как убивал. А кто я после этого? Как могу его так безумно любить?
На улице не выдерживаю. Отбиваюсь. Понимает и отпускает. Меня выворачивает. Как в грёбанной слезливой мелодраме, он придерживает мои волосы. Трогательно, если не брать во внимание трупы внутри и ситуацию в целом.
— Ты её убил. Она ведь любила тебя, — вспоминаю увиденную мельком Алекс с мелкой дырочкой в голове и пустыми глазами, — И Аня тебя любила, — у меня начинается истерика, — Ты хоть что-то способен чувствовать? Кого-то любить? Или ты только используешь людей?
— Лично я не убивал их, — говорит спокойно, поддерживая меня под локоть.
Перемещаю взгляд на стоящих рядом с машиной, ранее не замеченных, двух мужчин. Как удобно чужими руками лишать людей жизни. «Обидно! Досадно! Ладно!». Ехидничаю у себя в голове.
— Батур, а что меня ждёт? Отдашь меня своему хозяину? Ворону?
— Да! — звучит невозмутимый ответ.
26
Батур заставил меня выпить почти бутылку воды и посадил в машину назад, сам же сел рядом с водителем. За нами пристроился ещё один автомобиль. Я легка на сидение и прикрыла глаза. Но спасительный сон не шёл. Ужасно раскалывалась голова, блокируя все остальные ощущения организма. Что эта ненормальная мне вколола? Даже думать сил не было.
Всю дорогу до дома в салоне стояла звенящая тишина. Только вначале мужчины перекинулись парой фраз на непонятном языке.
По приезду Батур занес меня уже в знакомую спальню. Спасибо, что не в подвал! Какой-то незнакомый мужик поставил мне капельницу. После неё стало чуть легче и я смогла немного поспать.
А вот потом до меня начало доходить моё плачевное положение. Злой Батур, подозреваю не из-за того, что застал меня в постели с Богданом, а потому, что сбежала. Убитые люди в том доме. Его долбанное спокойствие на чужую смерть. И вишенка на торте, подлечил меня, чтобы отдать на пользование другим мужикам. Он Аньку не пожалел, свою жену. И женщину, которая была рядом долгие годы, лишь за единственный проступок. Меня тем более не пожалеет! Не права была Алекс. Он по своей сути не умеет чувствовать.
Сбежать у меня уже точно не получится. Даже пробовать чревато. Найдёт и вручит своему бесценному хозяину!
— Легче? — раздалось безразличное от двери.
Батур вновь появился бесшумно.
— Немного! — тихо отвечаю, боясь даже посмотреть в его сторону.
Он меня прямо сейчас поведёт к этому Ворону? Подходит к кровати, своим ростом нависая надо мной. Молчит! Давит морально. Не выдерживаю! Да и не собираюсь я «идти на казнь» с гордо поднятой головой. Нужно хоть как-то пробовать себя вытаскивать.
— Она на плазме показала мне как ты разговаривал…, - начала было я, но он меня прервал.
— Я знаю!
Смотрю на него и вижу его вечную невозмутимость. Даже взбесится толком на это невозможно. Потому, что нельзя!
— Я не знала, что Богдан будет там. Я не собиралась с ним спать. Она мне что-то вколола. Он собирался меня изнасиловать, а я не могла сопротивляется, — попыталась я снова, — И не было у него никакой заглушки. Это всё Алекс подстроила из-за тебя. Она подкупила Богдана. Она думает… думала, что я не безразлична тебе…
— И это я знаю, — спокойно повторяет Батур.
— Я ничего не знала. И не была с ними заодно. Я просто испугалась, услышав твой разговор с тем мужиком. Потому и пошла с ней. Ты мне веришь?
— Да!
— Но всё равно отдашь! — горько констатирую я.
— Да! — и всё! никаких оправданий или разглагольствований о долге.
Хотя о чём это я? Ведь это Батур!
— Я сбегу! — говорю, твёрдо смотря ему в глаза.
Батур лишь усмехается и уходит в ванную комнату.
— Зачем ты тогда пришёл? Поиздеваться? — спрашиваю ему в след.
— Это моя комната, Карина!
Абзац! Он что рассчитывает напоследок заняться со мной сексом?
Подымаюсь и иду к двери. За ней двое охранников. Подхожу к окну. Второй этаж, в принципе, прыгнуть можно, но снаружи ходят вооружённые люди. Странно как Алекс вообще умудрилась меня отсюда незамеченной вывести. Я открыла окно и задумчиво смотрела вниз.
— Хочешь ноги переломать? — Батур нежно обхватывает меня за талию и отводит от окна, закрывая его.
— Я не буду с тобой спать! — легко вырываюсь, потому что он позволяет.
Отбегаю от него. Он влажный и в одном полотенце. Стараюсь смотреть только в глаза. Я сейчас не могу проявить слабость. До такого я не опущусь. Не настолько ничтожна перед ним!
— Как бы мне не хотелось, но сейчас не до этого, — кивает в сторону кресла, — Переодевайся. Нам пора!
— Сейчас? — замираю я, тупо глядя на аккуратно сложенные вещи.
— Да!
— Батур…
— Делай, что говорю, Карина! — звучит уже приказ.
Мне деваться некуда. Господи, как я его теперь ненавижу!
Снова машина, потом самолёт. Я потерялась во времени, находясь будто в состоянии анабиоза. До конца надеялась, что Батур этого не сделает. Его бесстрастный вид, лучше любых слов говорил — отдаст и глазом не моргнёт! Смысл просить, плакать, унижаться не видела. Он даже не обращал на меня внимание.
