аноплотериями по направлению к реке. Какая-то крупная птица, прикинувшись спящей, зорко следила за намеченной у берега рыбой. Две большие черепахи с деловитым видом быстро двигались к берегу.
Ландшафт эпохи эоцена
Путешественники облюбовали местечко и развели костер, около которого в веселой беседе провели остаток вечера и затем легли спать, не подозревая, какое для них страшное наступит пробуждение.
XIX
МИОЦЕН. МАСТОДОНТ
Едва геолог закрыл глаза, едва серебристый свет луны залил полное таинственной прелести место, как земля внезапно задрожала и на головы спавших посыпались камни, сорвавшиеся с соседней скалы; из трещин с шумом вырывались клубы пара и закрыли собою не только луну, но и свежие развалины; затем полил густой дождь.
В одну минуту вода уничтожила пласты, которые терпеливо создавала в течение тысячелетий.
Откуда же взялись эти белые облака пара, выходившие словно из открытого клапана парового котла? Откуда они взялись в глубине земли? Что заставило их оставить далекий приют? Причиной всего этого было уменьшившееся внезапно давление. Известно, как велико влияние воды на земную оболочку. Она проникает в самые плотные породы, размывает их, стекает все шире и шире, добирается до самых глубоких пластов и образует реки и целые подземные бассейны. Сообща с высокой температурой и давлением она преобразует все минералы, и чем глубже место ее деятельности, тем последняя успешнее. В одном месте она выдалбливает огромные пещеры, в другом наполняет подземные щели и раздвигает их. Здесь она растворяет минеральные частицы, там осаждает их из раствора. Чем глубже она проникает, тем больше она нагревается и тем более увеличивается ее разрушительная сила. Там, где земная оболочка оказывает ей соответственное ее напору противодействие, она остается в наружно покойном виде, хотя бы нагретая до высших точек напряжения. Но стоит только давлению верхних пластов ослабнуть, — она мгновенно превращается в пар, и наступает взрыв. Равновесие в давлении нарушено, и один взрыв ведет за собой другие, если только в соседстве имеются еще другие водные бассейны. На поверхности земли эти взрывы проявляются так называемыми землетрясениями. Внутри земли после каждого взрыва образуются расщелины, пещеры, каналы, наполненные водой, которая неутомимо продолжает свое дело разрушения. Пагубная деятельность воды нисколько не уменьшилась и может прекратиться лишь тогда, когда совершенно иссякнут моря.
Сильная тяжесть в голове и острая боль в спине, которую почувствовал геолог, скоро уступили место блаженному сознанию, что он жив еще. Он мысленным взором обнял место катастрофы и, когда белые клубы пара рассеялись, он заметил над серой треснувшей скалой маленькое облачко, смотревшее прямо на сиявший месяц.
«Это я, — подумал профессор, — как хорошо мне!»
Мало-помалу облачко приняло человеческий образ и поднялось вверх. Допотопнов, освобожденный от земной оболочки, умчался в пространство. Он не мог отдать себе отчета в странном положении, в которое попал, и равнодушно смотрел, как Земля, покрытая плащом из темных туч, уменьшалась постепенно и наконец исчезла в ярком блеске солнечных лучей. Профессор полной грудью вдохнул чистый воздух, который с каждым мгновением делался все более и более холодным. Несмотря на ослепительный блеск Солнца, в пространстве была темнота и холод, о каких трудно себе составить даже приблизительное понятие.
Растительность миоценовой эпохи; налево мамонтовое дерево
Земля упала в пропасть вселенной. На небе показались бледные звезды, и число их росло с каждой минутой. Профессор узнал среди них Сатурн по окружающим его темным кольцам. Он чувствовал, что быстро приближается к этой планете. Ему казалось уже, что он вот-вот коснется ее поверхности; но чем более он приближался, тем более она отдалялась. Затем она стала уменьшаться и вскоре совсем исчезла из виду. Миновав эту планету, находящуюся на расстоянии 1330 миллионов верст от Солнца, он вскоре заметил одну из отдаленнейших планет, Нептун. Отсюда Солнце казалось в 2000 раз меньше, нежели с Земли, и мало отличалось от звезд, окружавших геолога. На бархатном темном своде блистали созвездия Кассиопеи, Возничего, Большой Медведицы и Полярная Звезда; профессор разглядел также четыре ярких звезды Южного Креста, видимых только обитателям южного полушария.
Блиставшая над самой головой Капелла увеличивала мало-помалу свое сияние и затмила как соседних Кастора и Поллукса, так и Альдебарана в созвездии Тельца и звезды Большой Медведицы. Геолог был ослеплен блеском этого шара, который сиял в 250 раз ярче Солнца. Ёму казалось, что он сгорит в этом громадном костре; но понемногу последний стал уменьшаться, сравнялся с остальными звездами и наконец исчез. Геолог уносился все выше и выше к новым — белым, желтым, красным и голубым звездам, лучи которых лишь в течение сотен веков могут достигнуть земли.
Все эти звезды в свою очередь казались сперва ослепительными светилами, затем уменьшались, бледнели и пропадали вдали…
В это время на далекой темной песчинке, на Земле, затерянной где-то среди множества светил и планет, не было еще и помина человека.
Посев Божий был совсем еще зелен, но жизнь, посеянная на Земле, умирая и вновь рождаясь, принимала все более и более совершенные формы.
Шел миоцен, вторая эпоха третичного периода.
На месте теперешней Европы еще в период эоцена образовался из островков обширный материк, на котором раскинулись степи, болота и дремучие леса. Но материк этот, соединенный с Африкой средиземной низменностью, существовал недолго. Океан вторгнулся в низменность и опять отделил нашу часть света от Африки. Над нынешней Баварией, половиной Испании и Францией сверкали волны вновь образовавшегося моря. На этом море выделялся прелестный Швейцарский остров, и рядом с ним Карпатский. Часть этого огромного моря под названием Средиземного существует и в наши дни.
Другое обширное, хотя и неглубокое внутриматериковое море, известное геологам
