— Боже правый! — воскликнул я. — Вы же не хотите сказать…
— Да, Уотсон, дальнейшее расследование показало, что именно там был спрятан украденный рубин. Сначала я, конечно, не догадывался об этом. Я строил гипотезы, что за предмет это мог быть. Какой-то документ вроде военно-морского договора — вы писали о краже подобной бумаги как-то раз, — или другой ценный предмет, или что-то ещё? Но делать предположения всегда бессмысленно. Невозможно определить ничего точно, не имея данных. Тем не менее я сразу понял, что это что-то очень ценное. Но каким образом этот предмет попал внутрь гроба лорда Беркшира? Это довольно странно. Как это можно объяснить?
— Я всё ещё не могу предположить. Даже после того, как вы рассказали мне, что за предмет был спрятан там.
— Вы помните, что предмет был спрятан в гробе до того, как закрыли крышку? Значит, скорее всего, его положили туда во время прощания. Однако что могло произойти во время прощания, объяснившее бы этот факт? Вы слышали, какие вопросы я задавал леди Беркшир и Уолтерсу. Они рассказали нам о неожиданном появлении некоего кучера, который оказался у их дверей и вскоре умер. Как мне показалось, это событие могло быть связано с нашим делом. Такие происшествия редко бывают просто случайными совпадениями.
— Да, понимаю.
— Вы помните, как Уолтерс сказал, что не слышал ничего странного до того момента, как раненый кучер постучал в дверь. В человека стреляли, но в доме Беркширов выстрела не слышали. Возможно, его ранили далеко от их дома. Тогда он должен был пройти, по крайней мере, мимо нескольких зданий после ранения. Ведь он искал помощь. Тогда почему же он не постучал в первую попавшуюся на пути дверь? Видимо, направлялся к Беркширам с другой целью. Управляющий сказал нам, что полицейские приехали уже через пару минут. Может быть, потому этот кучер и появился в доме лорда? Может быть, он был вовсе не жертвой, а преступником и боялся, что его поймают? И он знал, что в том доме его надёжно спрячут?
— Понимаю. Но ведь вы не могли знать всё это тогда?
— Да, Уотсон, это было только предположением, но оно многое объясняло. Вероятно, кучер был не жертвой нападения, а вором, укравшим и хранившим у себя что-то очень дорогое. И, очевидно, эта вещь была у него с собой, когда он оказался в доме лорда Беркшира. Кроме того, если мои догадки были верны, значит, этот кучер был знаком с кем-то в доме, иначе почему он ожидал найти там какую-то особую помощь? А если всё это действительно так, то он, похоже, передал эту вещь тому, кого знал. А после попросил её спрятать, ведь за ним гналась полиция.
Такой сценарий объяснял, каким образом эта вещь в конце концов оказалась в гробу лорда Беркшира. Как только её передали кому-то, её нужно было срочно спрятать до приезда полиции. Полицейские могли обыскать весь дом. А куда можно было спрятать украденную вещь так, чтобы её не нашли?
— Да, конечно, в гроб с телом, — ответил я. — Из уважения к покойному там не стала бы искать даже полиция.
— Точно. Если человек в спешке должен спрятать какую-то вещь, он вполне мог решить, что гроб — лучшее для этого место. Вот такая схема сложилась у меня в голове, когда мы вышли из дома лорда. И оказалось, что она была верной.
— Теперь понимаю. Спрятали эту вещь, видимо полагая, что, как только полиция покинет дом, её можно будет легко достать. Но помешала леди Беркшир, которая решила прервать прощание с покойным. И гроб закрыли и повезли на кладбище, а вещь так и осталась внутри!
— Прекрасно, Уотсон. Именно так я и решил тогда. Я вернулся на Бейкер-стрит, выкурил трубку или две, обдумывая свою теорию, и пришёл к выводу, что она вполне добротная. Дальнейшее расследование либо подтвердит её, либо разрушит. Нужно было установить личность кучера и понять, что именно он мог украсть. Решив так, я выбросил это дело из головы и отправился на скрипичный концерт, который давно планировал послушать. Я полагал, что дело подождёт до следующего дня. А утром собирался сходить в ближайший полицейский участок и посмотреть записи о смерти кучера.
— И что вам удалось выяснить?
— Я смог узнать его имя — Джек Бек — и что это не первый раз, когда его преследует полиция. Несколько лет назад его дважды арестовывали за кражи. Эти сведения подтвердили мою теорию. Ещё я прочитал, что он был женат и имел двух маленьких детей. Там же, в деле, я нашёл его адрес и отправился поговорить с женой. Я проникся к ней сочувствием. Она понятия не имела о том, что мужа подозревали в краже. А когда узнала о его смерти, то была безутешна. Вместе с тем её волновало материальное положение: как она проживёт без тех денег, что зарабатывал покойный. — Холмс показал на конверт с чеком на пятьсот фунтов. — Я потребовал вознаграждение, только чтобы отдать ей. Она, по-своему, заслужила эти деньги, ведь именно от неё я узнал один важный факт. Её муж и Генри Уолтерс были кузенами.
— Кузенами! Кучер и управляющий хозяйством в доме Беркшира! — воскликнул я.
— Да, Уотсон. И эта информация фактически полностью подтвердила все мои предположения. Узнав об этом, я почти наверняка знал, кто спрятал украденную вещь в гроб лорда Беркшира. И, следовательно, кто распотрошил гроб, чтобы заполучить её обратно. Это был Уолтерс.
— Да, конечно. Отличная работа, Холмс! Просто превосходная!
— Как я и сказал, вышло довольно простое дело. — Пожал плечами Холмс. — Я даже получил ещё кое-какие подтверждения, хотя они уже были не нужны. Я убедился, что не ошибался, подозревая именно Уолтерса. Когда вернулся в дом Беркширов, чтобы поговорить с ним, увидел конюха, который вёл лошадь вдоль дома к конюшне. У лошади была перевязана передняя левая нога в районе путового сустава. Такая травма часто возникает, когда лошадь задевает это место шипами новой подковы копыта другой ноги. Это можно исправить, если надеть на копыто подкову квадратной корректирующей формы. Я сразу же вспомнил следы лошади, обнаруженные мною около железной дороги. У той лошади была как раз такая подкова. Вы помните, Уотсон, я говорил об этом тогда?
Я сказал, что, разумеется, помню это.
— Я подошёл к конюху и попросил его показать мне правое копыто лошади, что он привёл. Подкова действительно была квадратная. Я спросил его, не знает ли он, кто последний раз брал эту лошадь. Это был мистер Уолтерс. Как раз в день похорон лорда Беркшира. Конюх сразу же вспомнил об этом, потому что такой поступок показался ему странным. Утром того дня Уолтерс сказался больным и предупредил, что не сможет присутствовать на похоронах. А потом конюх видел, как Уолтерс резво скачет на лошади, и решил, что тот, видимо, быстро поправился.
Таким образом, я дважды убедился в том, что Уолтерс причастен к преступлению. Когда я предъявил ему все собранные факты, он даже не думал отрицать свою вину. Он знал, что попался, и рассказал мне всё.
Он сообщил, что был в шоке, когда обнаружил перед входом в дом своего кузена всего в крови. Он попросил дворецкого принести бинты и надеялся, что они спасут Бека, остановив кровотечение.
Кстати, я забыл упомянуть, что Бека ранили именно в тот момент, когда он напал на леди Уильямсон. Бек повалил её на землю, сорвал с шеи рубин, но рядом оказался её муж. Он носил с собой стреляющую трость и быстро среагировал. Однако, несмотря на ранение, Бек умудрился сбежать с украшением.
