с мотивами мы могли и промахнуться. В любом случае, подстраховаться не мешало.
— Еще и денег срубили! — Ангел с Хопом переглянулись, и стукнулись кулачками. — Гвен, а много CBS платить за такой экс?
Голубка ответила. Все ошарашенно замолчали — даже я. Такая прорва денег всего лишь за то, что ты согласился с кем-то разговаривать? Нет, никогда мне не понять этот мир победившей демократии и капитализма. Слишком трудно считать его нормальным после Советского Союза.
— Черт возьми! — Сердцеедки тоже были впечатлены. — Да мы отбили все вложения от подготовки! С хорошим плюсом.
— Ребят, деньги не главное! — воззвала к разуму сокамандников Либра.
— Да ладно! А что тогда? — хохотнул Брайн.
Наш телекинетик прошел первое Пробуждение, стал сильнее, а теперь еще на него свалилась и гора денег. Сразу же появилось ощущение собственной исключительности, и уверенности, что все и дальше будет развиваться вот так гладко.
— Жизнь. — отрезал я. — Ничего еще не закончилось. К концу подошел только первый эпизод. А второй — вон он, на подлете.
И поднял руку, указывая на шестерку вертолетов, из которых лишь два были транспортными, медленно летящих в нашу сторону. С такой скоростью, они будут тут минут через пятнадцать.
— Да что они нам сделают! — рассмеялся Ангел, но по его лицу было заметно, что он струхнул. — Мы же теперь герои! Нас по одному из главных каналов национального телевидения показали!
Парень своей недальновидностью бесил меня весь сегодняшний день. В очередной раз выдав глупость, он переполнил чашу моего терпения. Рыкнув, я ухватил его за ворот комбинезона, и подтянул к себе, слегка приподняв над землей.
— А ты представь себе, дятел, что это солдаты с оружием, получившие приказ стрелять на поражение. Без разговоров и попыток взять нас под контроль. И они — сюрприз! — не смотрели ТВ, где на экране красуется один бледный паренек, который рассказывает, как он здорово спас всех от демонов! Они просто ничего, мать твою, не знают о том, что обстоятельства изменились!
После такой постановки вопроса до Брайна, да и до всех остальных, наконец дошло. Улыбки пропали, зато на лицах появились выражения полной сосредоточенности и готовности сражаться. Дети, блин! Из крайности в крайность!
— Так, не вздумайте никого сбивать! — дополнил я вводные. — Нам еще полномасштабной войны с армией США не хватало. Но, Брайн, если не сложно, поставь щит. Просто на всякий случай.
Глава 13
Четыре боевых вертолета — это, с одной стороны, не так уж и много для нашей компании. Сверхи сами по себе ребята сильные, а у нас еще и команда, собранная аналитиком, очень сбалансированная и даже немного сбитая боевым опытом. При необходимости сможем весь этот воздушный флот на подлете разобрать.
С другой же стороны — это прямо дофига, если задача всего лишь подобрать группку суперов и доставить из точки А в точку Б. Хватило бы одного транспортника, причем, за глаза.
Мы это понимаем, вояки это понимают. Какой вывод? Дают понять, что пришли ни разу не с миром? Вон, выстроились в боевой клин. Буквально давят боевой мощью. То есть, вполне сознательно угрожают. Отправляют невербальный сигнал — подчинитесь. Мы армия. Мы — власть! ПОДЧИНИТЕСЬ!
В чем, в общем-то, не было никакой необходимости. Здесь собрались вполне законопослушные и лояльные люди, собиравшиеся спокойно дождаться вертолеты, и выяснить, и тогда уже выяснить, почему это в наш адрес направленно такое повышенное внимание. В нашей команде, безусловно, имелись горячие головы со склонностью к простым и резким решениям. Тот же Брайн или Сердцеедки. Но все равно — никто не собирался воевать с армией своей родной страны. Это был перебор.
Но вот вояки — черт знает по какой причине — решили додавить. Скорее всего, от страха. Суперы же! Подумали — эти ребята могут гнуть металл голыми руками, метать молнии и вообще вести себя странно. Давайте мы их сразу напугаем до икоты, а потом уже разговаривать будем?
Зависнув метрах на двадцати, они взяли нас в полукольцо, и недвусмысленно навели стволы авиационных пушек и пулеметов. Вдобавок еще и прогрохотали через громкоговоритель с одного из транспортников.
— Никому не двигаться! Стреляем без предупреждения!
Как я уже говорил, это был перебор. Но мы, может быть, и это проглотили бы. В конце концов, с пониманием же — страшно солдатикам, вот и пугают сами, чтобы свой страх скрыть. Если бы не одно «но». Следующая фраза, донесшаяся из «матюгальника»
— Лечь на землю лицом вниз! Руки в замок на затылке.
И если раньше был просто перебор, то теперь вояки окончательно потеряли берега. Как выразилась стоящие неподалеку Сердцеедки — а может вам всем приятное сделать? Конечно, выразились сестры жестче и гораздо откровеннее.
— А в чем дело? — прокричал тогда уже и я.
Вообще-то, пытаться переорать вертолет — попытка обреченная на неудачу с самого начала. Тем более — шесть штук сразу. Но это, если обычный человек будет пытаться. Я же мог выдавать настоящий трубный рев. Иерихонский, фактически. Горло потом немного саднит, будто кусок льда разгрыз и проглотил.
После поставленного вопроса, я выдал этим ревом еще и уточнение. Про то, что мы тут все свободные граждане свободной страны, не совершали никаких преступлений, чтобы нам вот так в лицо крупным калибром тыкать. И вообще, дескать, назовите причину подобного поведения или проваливайте ко всем чертям. А то у нас тут шоу, вообще-то, а вы мешаете съемочному процессу.
Все это тоже было выдано с использованием ненормативной лексики, в английской версии которой я далеко не виртуоз. Вот на русском или даже на немецком я бы смог в полной мере развернуться. А тут — восемь «факов» на три не слишком длинных предложения! Стыдоба!
Огрызался я вовсе не потому, что смелый или неуязвимый. Последнее вообще было под большим вопросом — в вертолетных пушках ведь наверняка и спецбоеприпас имеется. Просто, еще до подхода вертолетов армии США, я заметил дрона операторов. Тех самых, думаю, что прилетали сюда делать предложение, от которого нельзя отказаться. Мелкий, который с нами разговаривал, улетел, а вот наблюдатель — остался.
Точнее, я все это время не выпускал его из виду. Квадрокоптер висел на одном и том же месте, и когда Кристина Мур прямой эфир вела. С тех пор никуда не делся. Надо полагать, оператор продолжал вести съемку происходящего в этом конкретном куске невадской пустыни. О чем военные обязаны были не просто догадываться, а доподлинно знать. Как и то, что любые немотивированные агрессивные действия с их стороны попадут на камеру, с нее на облачные сервера, а потом станут достоянием общественности.
Уж не знаю, мой громкий командный голос сработал или военные в вертолетах по контексту считали суть послания. В любом случае, до ответа они снизошли.
— Один из членов вашей команды — замаскированный демон. — прогрохотал динамик над нашими головами. — Он убил настоящего участника и выдает себя за него. Вы все находитесь в опасности. И должны сотрудничать, чтобы мы могли быстро в этом разобраться. Уверяю, если вы не будете совершать резких движений, то мы гарантируем вам безопасность.
«Сотрудничать», «гарантируем» и «безопасность» — это слова-маркеры. Услышав которые любой человек, столкнувшийся с государственными службами, должен бежать прочь так быстро, как только может. Потому, как, значат они, обычно, прямо противоположное.
Однако, по сути сказанного…
— Что за чушь! — возмутилась Голубка. — Они, что, совсем нас за идиотов держат? Как чудовище, с которыми мы сражались, могло замаскироваться под человека, да еще так талантливо, что мы ничего не поняли?
Вероятно, она решила, что доппельгангер появился в нашем отряде после столкновения саваранами. И недоумевала, как тому удалось проделать такой трюк с заменой одного из участников команды. Но я то понимал, что военные говорят совсем о другом подлоге. Точнее, обо мне.
Скорее всего, в той пещере во Всемире нашли труп техника. Сопоставили это с исчезновением одного человека из группы, что ходила в другой мир. Возможно даже смогли отследить мой путь отхода с военной базы — до трассы. И поняли, что имеют дело с оборотнем.
Дальше они вряд ли продвинулись — на трассе мой путь терялся. Значит, они не уверены, что нужный им саваран — я. Раз он оборотень, то мог занять место любого человека. Но под подозрением в первую очередь именно я — Высший метаморф. Просто и очевидно.
Тем более, что я один из тех, кто множил их ручных демонов на ноль. Короче говоря, не такой уж и тычок пальцем в небо. Разве
