захвата столицы — вот это уже другой вопрос, — коснувшись начавшей подгорать на солнце шеей прохладного воротника, отделявшего плоть от острого обода панциря, облегчённо вздохнул. — Штурмуй вы даже сейчас наш город, уверен, двадцать тысяч убитыми и искалеченными мы вам точно бы организовали. — Блефуя, выдал первую попавшуюся в голову цифру я. — Но уже через неделю, когда каждая улица моего города будет защищена стеной, а каждый дом превратится в неприступную твердыню, цена планируемой вами глупости существенно возрастёт. Да и к тому же, принц Август ещё не был признан императором, для этого требуется проведение церемонии во дворце, поэтому, мы с ним пока ещё равны. — Набрав воздуха в грудь, а после повесив на себя максимально нейтральную и снисходительную маску, я вновь обернулся к мужчине и произнёс:
— Прошу, услышьте мои слова Гаутэн, и внемли голосу разума. Я, Карл Четырнадцатый, ни в коем разе не претендую на святое право первого принца, дарованное тому самими небесами. Более того, меня печалит тот факт, что пока мои братья убивают друг друга, наш истинный враг в лице Зорфов действует с развязанными руками. Все эти расы — эльфы, Дроу, карлики в своих пещерах, — все они порождений скверны и нечестивости, но вы забыли об этом, показав врагу нашу спину! — мой резкий переход на другую тему смутил Эльда. Ведь в моих словах таилась долька правды, первый наследник бросил границу, людей приграничья ради возвращения власти.
— Вы отказались от приглашения принца, — тяжело вздохнул Гаутэн, и впервые за все время нашего с ним диалога позволил своему взгляду опуститься на землю, а голове припасть в лёгкой пародии поклона, — поэтому, я готов выслушать ваше предложение…
— Оно до безумия просто, верный друг, — сблизившись с мужчиной, словно брату положил тому на плечо руку. — Пусть принц приходит к нам со всей своей армией, а люди его смотрят и убеждаются в том, что помыслы мои и моего народа чисты.
— Тогда вам нечего бояться… — Подняв голову, уверенно произнёс мужчина.
— Мы оба знаем, что это не так, — задрав нос, ответил я. — Август вспыльчив и понимает только когда с ним говорят на языке силы. Пока я здесь, за стенами он меня не тронет, людей своих пожалеет, ну а дальше видно будет, я не хочу лить кровь детей империи… — Мой взгляд вновь переместился на окружавших нас бойцов. Одной рукой держась за плечо посла, чтобы не свалиться с коня, второй извлёк из сумки висевшей на лошади свиток, написанной мной лично для первого принца.
Приняв бумагу, Гаутэн уже собирался ту открыть, испортив весь сюрприз заготовленный для первого.
— Эта информация ценнее наших с тобой жизней, Эльд, — нагнетая, прихватив мужчину за ворот подтянул к себе и шепнул на ушко я. — Лично для первого принца.
— Но тогда почему вы выбрали меня, чтобы её передать? — так же шёпотом спросил меня лис.
— Потому что повсюду враги… — Ещё тише прошептал я, взглядом указав на красовавшееся на небольшом отдалении от всех остальных знамя второго принца. — Скачи, как ветер Гаутэн Эльд, зная, что все мы служим одной цели! — оторвавшись от того и едва не упав с лошади, прикрикнул я, отдавая команду коннице расступиться и пропустить гостей.
— Как ветер! — повторил мои слова посол, пришпорив своего скакуна.
Бойцы медленно выстроились в походную шеренгу и провожая мою величественную персону, двинули к городу. Стоило ли отдавать письмо лису? Чёрт его знает. Думаю, Август не просто так доверял этому дядьке свои дела, а значит, шансы того, что информация попадёт не в те руки равнялась приблизительно пятидесяти процентам…
— Думаете, принц Август согласится встретиться с вами лично под стенами Нивграда? — вопрос Августы, о присутствии которой рядом с собой я уже подзабыл, застал врасплох. «Понятия не имею» — хотелось ответить взволнованной сестричке, однако, источая уверенность и отвагу проговорил совершенно другое:
— Конечно, сестра, конечно…
Гаутэн Эльд
Некогда верный воин, а ныне слуга, с бешеным сердцебиением вспоминал слова четырнадцатого принца. Ложь людей он привык распознавать ещё в детстве, оттого думал, что с лёгкостью сможет раскусить и прижать к стенке молокососа, коим он до сегодняшнего дня и считал Карла.
Вот только перед ним сегодня стоял и не Карл вовсе. Всего пара лет прошло с их последней встречи, а щуплый засранец, являвший в себе позор великого императора, превратился в настоящего боевитого имперского льва. Да, тот по прежнему неумело врал, о числе, о потерях, но в остальном… Его люди смеялись, когда он говорил про стотысячное войско. Возможно, тот действительно одержал сокрушительную победу, а после каким-то образом без боя взял город. После чего к нему на помощь или для контроля была выслана армия из столицы. Возможно, четырнадцатый и вправду сейчас был заложником, верным империи и Августу братом, ждавшим помощи, а возможно, предателем, что столь подло решил от него избавиться, заставив попутно загнать до смерти добрых лошадей.
— Господин Гаутэн, почему бы вам не проверить письмо, мне кажется этот малец просто решил поглумиться над нами…
— Не смей так говорить о четырнадцатом принце… — С внезапной жестокостью ответил на предложения одного из своих стражников Эльд.
Когда он и его люди сидя в своих сёдлах истекали потом, глотая ртом горячий воздух, Карл во всей своей броне не то, что не поморщился от жары, но даже капельки пота не проронил на свою землю. Подобное могло значить только о невероятной стойкости всадника, его подготовке, умении мужчины преодолевать все невзгоды и тягости, а ведь броня его была действительно громоздкой и тяжёлой.
«Принц Карл, как же вы возмужали с нашей последней встречи»… — Невзирая на то, кем тот ему являлся сейчас, врагом или другом, Гаутэн по достоинству оценил состояние молодого принца.
Глава 21 - Не то что нужно Карлу...
Донесения о полной и безоговорочной победе Карла над мятежниками не врали. Несколько лучших лазутчиков Августа досконально изучили всю истории, от начала бунта и до его завершения.
Четырнадцатый принц своим необычным подходом дважды сумел провести старых, засидевшихся в своих замках аристократов. Подумать только, вынудить гарнизон врага сдаться маршируя у крепости, а после, отсылая врагу известия о тяжёлых боях, вытащить того из города и под покровом ночи устроить засаду.
