выдержит, но когда она увидела тень прежнего Пети, скорее овощ, а не человека, который даже не улыбнулся ей, глаза которого словно подернула серая пелена и в них не видно было любви… Веста заплакала. И даже слёзы любимой женщины не пробились в кокон и не выдернули оттуда бабочку Пётра Седых.
Текила и виски текли рекой. Мажоры хорохорились друг перед другом, делали селфи, запустили прямую трансляцию, чтобы все желающие смотрели, как удаЩливые люди будут стрелять волков. На лендроверах, глендвагенах и тойотах ландкрузерах молодые люди и девушки отправились на охоту. Свет галогенных и противотуманных фар вырывал из темноты дорогу, деревья, кусты. Из карабинов и автоматов стреляли куда ни попадя. Подозрительная тень? Получи из всех стволов сразу! Хорошо, что на пути автоколонны не встретился ни припозднившийся грибник, ни дозор Росгвардии. А иначе кто-то мог пострадать. А так перевозбужденный молодняк выпустил пар и попортил немереное количество кустов и деревьев. Ни в одного зверя мажоры не попали – слишком они шумели, чтобы даже самый тупой представитель фауны, не успел сделать ноги.
Похмелье и родительский гнев настигли золотую молодежь на следующее утро. Их рейд активно обсуждался в соцсетях и попал в новости, а поскольку никто лиц не скрывал, родители отпрысков узнали своих любимых чад и намылили им голову. Впрочем, сильных наказаний не последовало. Ну пошалили немного. С кем не бывает. Но в лесу кое-то выводы сделал…
По периметру строящегося химического комплекса стали дежурить патрули Росгвардии. Бойцы на «Тиграх» объезжали проселочные дороги, по тропинкам вооруженные до зубов люди ходили с собаками, вечером зелёнку просматривали сквозь приборы ночного видения. Над лесом барражировали беспилотники, вертолеты, легкомоторные самолеты. Выстрелов не было слышно, потому что ни одного волка обнаружить не удалось. Как не было следов мифических террористов с «собаками Баскервилей». Китайцы могли спать и работать спокойно. Гибель своих коллег рабочие из Поднебесной, естественно, не забыли, но они видели, что русские делают всё возможное для обеспечения их безопасности, и дисциплинированные китайцы снова начали строить химкомбинат. А в леску кое-кто сделал выводы…
В семье Радищевых – фамилия для России знаковая! – разгорелся нешуточный спор. Отец Иннокентий наставлял сына Святослава не ходить в лес ни в одиночку, ни в составе команды из таких же молодых и горячих горе-охотников. Спорили под водку, селёдку, горячую картошку в мундире, лук, чеснок, помидоры (они же томаты), огурцы – всё посыпается щедрой щепоткой крупной соли. Из нехарактерных закусок русского застолья имелся имбирь – куплен в супермаркете Приозёрска и привезен в загородный дом Радищевых. Стопка за стопкой идёт под закуску, под вторую бутылку сварили домашних пельменей. И далее по нарастающей – тезис, антитезис и неизбежный синтез. Вроде бы отцы и дети друг друга поняли. Никакого леса, никаких карательных экспедиций. Пущай всякие непутевые личности идут на верную смерть.
А на следующее утро отца и сына затянула работа на ферме. И вроде бы всё как всегда, но Святослав на душе кое-что утаил от отца. И утром в пятницу он ушёл из дома с верным Штормом (хаски) и не менее верным карабином «Сайга», который проектировал легендарный Калашников. Младший Радищев помолился Симарглу, древнему богу славян с непонятными функциями в пантеоне, вроде бы он выглядел как крылатый пес (или волк). Святослав знал, откуда могли прийти волки к комплексу, и знал, где дежурили секреты росгвардейцев. Не там они дежурили, по мнению охотника. Он то знал этот лес как свои пять пальцев.
Отец не сразу понял, куда делся сын. Его телефон не отвечал. И только, когда Кеша (так звала мужа жена Валерия или ласково Лера) обнаружил, что во дворе не хватает Шторма и карабин сына отсутствует в оружейном ящике, пазл сложился. Лера отговаривала идти искать сына в лес, но Кеша неумолим. «Каждые полчаса буду тебе звонить. Не паникуй!» – пообещал муж. В лес он взял Хорста (хаски рвался с поводка), карабин, фляжку и аптечку.
И вот уже два дорогих мужчины в лесу, а Лера места себе не находит. Звонок. Ещё один. Пока Слава не найден. «Господи, помоги!» – молится мать и кусает губы, она всё отдаст, только бы сын был жив. Звонок. Ещё один. Ничего. Экран сотового. Надежда. Отчаяние. Какой-то шум – Лера выбегает на крыльцо. Показалось. Звонок. Кеша не нашёл Славу…
Всё было нормально в лесу. Кеша чувствовал куда пошёл Слава, а Хорст чувствовал куда пошёл Шторм. Собака сорвалась с повадка и скрылась в зелёнке. Радищев снял карабин с предохранителя и прижал к лечу. Он не промажет. И тут Хорст завыл, завыл так безнадёжно, что у отца дрогнуло сердце и ствол «Сайги» опустился… в висках застучало и лес покраснел, когда он увидел всё. Голова Славы лежала рядом с головой Шторма, а тела… отец закрыл глаза, но страшная картина не исчезла. Звонок – Лера словно что-то почувствовала. Он долго не решался ответить на вызов, но понял, что этим мучает любимую. Он нажал на зелёную трубку и как можно ровнее произнес: «Я нашёл их».
Но по тону невозможному, по вибрациям траурным она поняла всё. Выл Хорст, ревела белугой Лера, а Иннокентий молчал, это было молчание ненависти, он уже размышлял, как найти и наказать серых убийц. Никакой самодеятельности. Нужна система, нужны люди, нужны собаки, нужно оружие. Но пока… пока надо оградить Леру, она не должна увидеть то, что навсегда запомнили его глаза…
Петя осознал себя на топчанчике, с которого он смотрел телевизор. Он в дурке, он уже не в тюрьме, он может видеть Весту. Постепенно он вспоминал, как попал сюда – его раздели и тщательно осмотрели, описали все имеющиеся на теле раны и синяки. Это напомнило ему, сценку, когда он сдавал свой единственный костюм в химчистку, там тоже описывали все потертости и пятна. Пиджаки и брюки у него были разные и тёплые зимние и легкие летние, а вот цельный костюм – всего один на все случаи жизни. Рокеру подобный прикид не нужен, а вот корреспонденту… надо же, он когда-то работал в журналистике… Он вспомнил, как много для него сделал Александр Демидов, он это и сам видел, и родители рассказали то, чего Петя не знал. Он посмотрел на левое запястье и в памяти всплыло – он рвал свою руку зубами, как волк… волк… волки… тут он вспомнил все слухи, что рассказывали ему пациенты. И все хотели знать, видит ли он волков до сих пор. Они, наверное, думали, что он сумасшедший.
