class="p1">Если не приглядываться к деталям, деревня была обычной. В центре — небольшая круглая площадь, вокруг которой почти правильными кольцами располагались дома. Левым краем деревня упиралась в берег Томи, справа — довольно густой лес и еще одна речушка, огибающая поселение по краю.
— Вон там, рядом с самым большим домом, — Натаха показала пальцем направление и протянула мне бинокль. Я приник к окулярам и навел туда. Во дворе рядком стояли три шагохода. Два маленьких, вроде того, на котором работал Осип. И один побольше, типа «Гусака».
Жителей видно почти не было. Несколько человек копались в своих огородах, и небольшая стайка детей плескалась на мелководье мелкой речушки. Но ждать до заката еще было часа три, так что понаблюдать время было. Тем более, что дневная безлюдность в деревне — это очень обманчивое впечатление...
Никаких укреплений или стен вокруг Белобородово не было. Башня, о которой говорил Осип, видимо стояла на приличном отдалении, а поскольку мы шли не по дороге, она нам и не попалась.
Всякое необычное начало бросаться в глаза далеко не с первого взгляда. Например, работой в одном из огородов занималась механическая штука, которую сначала мы с Натахой приняли за человека. Видимо, из-за того, что на металлическое яйцо-голову была надета кепка, а на верхнюю пару конечностей накинут пиджак.
Еще из замеченных странностей — вдоль первого кольца домов медленно бродила металлическая тумбочка на четырех ногах. На первый взгляд можно было подумать, что она просто неприкаянно мыкается, как робот со сломанной программой, но стало понятно, что система у нее явно была. Она обходила весь круг, потом поворачивала, проходила половину круга, разворачивалась, проходила круг, разворачивалась, снова половину. И так далее. Аналог городской стражи? Все два местных жителя, которые на наших глазах с этим существом столкнулись, никак на него не отреагировали — просто прошли мимо.
Человеческих дозоров не было.
Если не считать механизмов, то деревня была обыкновенная. Никакого идеального порядка или хоть каких-нибудь признаков военизированности. Зато один из домов рядом с площадью — явный кабак. Ну или, может, не кабак, а просто такой гостеприимный дом, в котором принимали каждого заходящего, а выходил он оттуда явно повеселевшим.
Ближе к закату мы увидели еще одну разновидность местного механизма — роботизированного пастуха. Это была примерно такая же тумбочка, как и та, что гуляла по улице, только с крошечной головой на длинной шее и гибким стрекательным манипулятором.
— Интересно, как они всем этим управляют? — прошептала Натаха. — Они тут техномаги через одного?
— Похоже, для этого не нужно быть магом, — я убрал почти бесполезный в темноте бинокль в сумку. — Стас управляет своей игрушкой, а он вообще не маг.
— Шагоходы выглядят обычными, — Натаха пожала плечами. — Такие в Империи строили. А вот остальные механические штуки я впервые вижу. И даже не слышала про такие никогда. А они вроде как старые. И к ним тут все привыкли... Кстати, а что мы хотим еще узнать? Какой план?
— Я думаю подобраться к дому старосты, послушать разговоры разных людей, если получится, — сказал я. — Понять, действительно ли они всех убивают, или все-таки можно договориться. Как я понял, у месту, которое нам нужно, пробраться не через деревню возможно, но это надо будет делать гигантский крюк. Хотя если без машины, то можно. Реку-то и вплавь можно пересечь...
— Предлагаю здесь разделиться, — деловито сказала Натаха. — Я пройду внешний круг деревни, а ты — внутренний и дом старосты. Встречаемся на этом же месте.
Я открыл рот, чтобы возразить. Мне хотелось оставить ее здесь, чтобы не рисковать, но птом я подумал, что вообще-то Натаха вовсе даже не оранжерейный цветочек. И она здесь полностью в своей стихии. Сибирские деревни она знает сильно лучше, чем я. Так что я ничего не сказал и кивнул. Натаха коротко меня обняла и, не успел я и глазом моргнуть, как исчезла в сгущающихся сумерках.
Я подождал минут пять и тоже двинулся вниз.
Не было собак. Я готовился к тому, что у каждого забора меня будет встречать заливистый лай мохнатых сторожей, но ничего такого. Разок спугнул здорового рыжего кота, который забрался на забор и неодобрительно зыркнул сверкнувшими глазищами.
Дом старосты — самый большой, отделен от площади обширным тенистым садом. Рядом с кабаком — шумная тусовка вокруг керосинового фонаря. Я постоял в тени и послушал разговоры.
— ...бабу свою утихомирить не можешь. Эта стерва меня вчера половником огрела.
— ...хомяк пожрал. Кота не боится. Дашь на недельку своего крысодрона?
— Никуда не пойдешь, говорит, пока крышу не починишь! Думала, перехитрила, как бы не так!
— А Осипа кто-нибудь видел сегодня?
— ...и он тогда вместе с забором падает в крапиву! Он орет, кореш его орет, а вокруг еще и пчелы летают, потому что эти два тупана улей перевернули!
— ...брагу поставил. Говорит, что спрятал теперь так, что не найдет никто...
Из-за упоминания Осипа я послушал разговор еще какое-то время, но к интересующей меня теме выпивохи так и не вернулись. Так что я перемахнул через забор под прикрытием здоровенного куста черемухи и оказался во дворе дома старосты.
Натаха успела мне рассказать, что старосту зовут Пелагея, что она не замужем, что обе ее дочери уже живут отдельно со своими семьями.
Если и правда одна живет, то это не очень хорошо. Если она не будет ни с кем разговаривать, то какой мне смысл за ней подглядывать?
Впрочем, слова Осипа — это пока не очень проверенный и достоверный источник. Я при желании и сам мог прикинуться бедненьким, давануть на жалость и насовать под это дело любой дезы...
Освещено было только одно окно в доме — самое правое на первом этаже. Собаки во дворе тоже не было. Я осторожно прокрался под тремя темными окнами. Несколько секунд подождал, прислушиваясь. Потом осторожно заглянул внутрь.
Глава 11. Драма на два голоса
Женщина сидела на простом стуле посреди комнаты и смотрела прямо на меня. Как будто она ждала, когда я загляну. Спина прямая, руки сложены на коленях, на суровом грубоватом лице — мрачная решимость.
— Если ты пришел меня убивать, то, пожалуйста, сделай это быстро, — сказала она.
— Убивать? — спросил я. — Но я не собираюсь вас убивать...
— Тогда зачем ты пришел? — ее лицо стало удивленным.
— Эээ... — признаться,
