рассеиваются духом. Другие, телесно живя среди людей, в самой гуще мирской суеты, внутренне остаются свободными от нее.
82. Когда находит состояние отвращения, духовной спячки, когда трудно молиться, то нужно сделать усилие. Если мы в таком состоянии, что не понимаем даже слов собственной молитвы, все равно нужно молиться, ибо, как говорил один святой, если мы не слышим слов своей молитвы, то дьявол все равно их слышит.
Нужно мужественно пребывать в духе покаяния, подобно мученикам, стойко держаться до самого конца. Мы должны нести этот крест.
Если молитва преподносится нам, как дар, если она дается нам легко оттого, что мы пребываем в состоянии эйфории, то мы не имеем никакой заслуги. Но когда нам трудно молиться, тут-то мы и должны доказать свою привязанность к Богу; вот оно — испытание того, чего мы на самом деле стоим.
Всегда есть какой-то предел в молитве, до которого все зависит от нас. Поначалу молитва похожа на физическую работу, которая требует усилий. Если мы производим это усилие, благодать Божия посетит нас и облегчит для нас молитву.
Если мы в эйфорическом состоянии, мы рискуем впасть в гордость и начать смотреть на других свысока. Мы рискуем повести себя, как человек из евангельской притчи, которому хозяин простил его долг, но который сам тут же набросился на своих должников и обобрал их.
83. С миром нужно бороться аргументами не от мира, а от Бога.
84. Об отношении к нам со стороны других.
Мы не отвечаем за других, но при этом отвечаем за свои грехи перед другими.
85. Не нужно стремиться убедить словами. Можно говорить часами, вести долгие разговоры и разглагольствовать без результата. Убеждать нужно примером. Рассказывают, что когда преподобный Антоний Великий вошел в Александрию, одно его появление принесло больше, чем все споры всех александрийских богословов вместе взятых.
86. Прежде чем пожелать обращать других, нужно обратиться самому, дабы нам не пришлось услышать в ответ: Врачу, исцелися сам! (Лк. 4:23). Нет ничего хуже, чем проповедовать благую весть, когда сам еще полон страстей. В Деяниях рассказывается, как те, которые хотели изгонять бесов именем Павла, услышали в ответ: Павел мне известен, а вы кто?[41]. И злой дух, бросившись на них, одолел их.
87. Нужно организовать свою молитвенную жизнь; следует установить себе правило на каждый день, которое мы будем исполнять безусловно. Это должно быть непререкаемо. Выполнять его мы должны благодаря усилиям своей воли. И если мы не хотим, мы должны покаяться в этом, попросить у Бога прощения за то, что мы не хотим молиться.
88. Если мы не можем молиться во время работы, нужно молиться по крайней мере перед ней и после, а также в промежутках свободного времени.
89. Каждый вечер нужно исследовать свою совесть, вспоминать грехи, совершенные за день, и каяться.
90. Нужно заставить действовать все три наших способности: разум, волю и чувства. Когда одна из них немощна, нужно дать вмешаться двум остальным, чтобы восстановить равновесие. Когда разум или чувства не в состоянии служить нам, нужно заставить действовать волю. Когда чувства и воля не работают, пусть подключается разум.
91. Иисусовой молитвой нельзя заниматься вне Церкви: именно Церковь наполняет ее смыслом. Она не может рассматриваться изолированно, отделяться от контекста. Иисусова молитва недопустима сама по себе. Она должна сопровождаться борьбой со страстями. А это возможно лишь в Церкви, благодаря силе, сообщаемой нам через Таинства. Вне Церкви и без борьбы против страстей Иисусова молитва не дает ничего.
Молитва подразумевает взращивание добродетелей — в особенности смирения. Она должна совершаться в духе сокрушения. Еще она подразумевает чистоту; без чистоты она не может приносить плод, она становится «нервозной».
92. Когда мы молимся, мы не должны искать в молитве приятного состояния, радости. Если их нет, когда мы молимся, не нужно тосковать по ним; об этом не нужно беспокоиться, следует упорно продолжать молитву, даже если этих состояний и не будет никогда. Мы должны искать Бога, а не собственного удовольствия.
93. Молитва — это как свет, который освещает все и который позволяет нам лучше разглядеть глубины своей души.
94. Техника [молитвы] может быть полезна лишь тем людям, которые уже стяжали молитву. Она может помочь им сохранить молитву. Но стяжать молитву с ее помощью нельзя.
95. В молитве нельзя перенапрягаться. Нужно, чтобы усилие носило духовный, а не исключительно волевой характер, как это происходит, например, у индийских йогов.
96. Нехорошо читать Иисусову молитву вместе с кем-то, так как у каждого — свой ритм. Молитва — это что-то сокровенное, в ней должно быть место некоей личной свободе. Каждый должен располагать свободой молиться Богу так, как он хочет. Особенно важно уметь останавливаться, когда достиг доброго состояния; как говорил преподобный Серафим Саровский: «Зачем призывать к себе Бога, если Он уже во мне?»
97. Православный подвиг очень незаметный.
Благодать не проявляется зрелищным образом. Пророк Илия познал Бога не в огне и не в ветре, а в тончайшем дуновении.
98. Порой нужно говорить людям о Боге, а порой — молчать. Люди обращаются действием примера, а не слов. Бесы говорят: Павел мне известен, а вы кто?[42]. Ключевая фраза, передающая такое событие, как обращение: «Приидите и видите!»
Нужно думать о своей собственной загробной участи, а не о судьбе целого мира, думать о собственном конце, а не о конце света, думать о своей судьбе, а не о судьбе общества.
99. Когда мы уйдем из этой жизни, то оставим все. Надо прямо сейчас начинать думать о своей жизни там и о том, как мы предстанем пред Богом. В Писании сказано: Помни о конце твоем, и вовек не согрешишь (Сир. 7:39).
100. Нужно избегать интеллектуальных спекуляций, которые чаще всего не имеют отношения к нашей личной загробной участи. В иной жизни эти умозаключения нам не понадобятся. Молитва должна главенствовать. Вот почему простые люди часто больше преуспевают в духовной жизни, чем интеллектуалы.
101. У всего есть религиозный смысл. Бог сотворил все. Нельзя сказать, что что-то не имеет отношения к Богу.
102. Когда мы видим грехи и немощи других, мы всегда должны чувствовать себя ответственными за это. Исходя из этого, Бердяев говорил несколько сильно, что каждый раз, когда он видит беременную девочку, то чувствует себя виноватым.
103. Нужно иметь чуткую совесть и каждый вечер разбирать, что мы сделали в течение дня, чтобы видеть, что мы сделали дурного, и что мы не сделали хорошего, и что мы сделали плохо, то есть со страстными помыслами. После за все это нужно попросить у Бога
