— Я верну тебе, — произнесла, решившись на отчаянный шаг. — Заработаю и верну.
— Кира… — отец устало потёр лицо. — Нужны деньги — устрою тебя в одно из наших отделений. Тебя всему научат, постоишь в зале консультантом немного, зато потом перейдешь в операторы, а дальше — в менеджеры. Наберешься опыта — к себе подтяну. Выделю небольшой филиал, поставлю руководителем…
— Ясно, — сдержанно кивнула и облизала пересохшие губы. — Спасибо, что принял.
— Кира…
Я уже сделала шаг, собираясь уйти, как отец остановил.
— Заезжай домой хоть иногда. Без тебя пусто…
— Хорошо, — непринужденно улыбнулась и поспешила, скрывая грусть.
Я не желаю отдаляться от отца, но он почему-то не понимает меня и не пробует. Чем старше становлюсь, тем труднее нам находить общий язык. Это угнетает…
Разговор с директором ветклиники не получился. Точнее меня вообще не пустили на её территорию.
ОМОНовцы преградили вход. Ко мне подошёл мужчина в полицейской форме и сообщил, что в клинике и питомнике ведётся проверка.
— Вы сотрудница? — хмуро спросил мужчина, быстро показав мне удостоверение и представившись.
Я отступила на шаг.
— Нет. Котик заболел, пришла за лекарством, — глупо похлопав ресницами, произнесла я.
— Клиника временно закрыта, — сообщил служащий органов. — Завтра приходите.
— Эм-м… спасибо, — насилу улыбнулась и на ватных ногах поспешила обратно к машине, на ходу доставая телефон.
Стоп! Вите сейчас звонить нельзя, вдруг его допрашивают?
Вечером позвоню. Что вообще могло произойти? Руслан Валентинович не заплатил налоги? Но зачем тогда ОМОН? Или наш директор во что-то неприятное вляпался? А не связанно ли это с внезапным закрытием приюта?
Села в машину и поняла, что трясутся руки. Едва ли смогла попасть ключом в замок зажигания.
Сегодня же займусь объявлениями в интернете, пока животных действительно не усыпили. Может, хоть кого-то успею пристроить. Свяжусь с другими приютами, поспрашиваю…
По пути домой постаралась отвлечься от дурных мыслей и думала о том, что бы приготовить на ужин. Скоро выходные, не попробовать ли мне приготовить суп? Суп я ещё никогда не варила. А сегодня можно попытаться сварганить овощное рагу с мясом.
Поднялась на этаж и удивлённо замерла, услышав знакомые голоса. Осторожно выглянула из выступающей колонны и замерла. Брюнетка, которая меня доставала с адресом, бессовестно висла на шее у мажора, предлагая тому сделать массаж. А этот ловелас не спешил от неё избавляться, хотя и довольным особо не выглядел. Скорее сонным.
Осторожно подошла, скрестила руки на груди и произнесла:
— Да, Ваня, покажи гостье квартиру, зачем же держать её на пороге?
Зацепин медленно побледнел, будто его поймали на горячем, хотя ничего такого не произошло. А вот брюнетка среагировала мгновенно. Развернулась ко мне, впившись хищным взглядом в лицо.
— А ты чего здесь забыла? — враждебно поинтересовалась она.
— Живу я здесь, — усмехнулась и собиралась пройти мимо, но меня резко схватили за руку.
— Ещё чего! — зашипела брюнетка. — Ты туда не пойдёшь.
— С чего вдруг? — выдернула руку и отошла. — Ты не поняла: я здесь живу…
— Да, здесь и со мной, — внезапно вмешался Зацепин, выходя вперед.
Взгляд у него был злой: в серых глаза полыхали искорки. Я испугалась, когда он протянул ко мне руку и отшатнулась. Но… он, вцепившись в мое плечо, притянул меня к себе так резко, что я правда думала, надо вырываться и бежать, но не успела. Теплая ладонь легла мне на щеку, глаза изумленно расширились, но я даже вдох совершить не смогла.
… его губы соприкоснулись с моими.
Воздух вышибло из лёгких. Ухватилась за плечи парня, что-то мыча, а ноги предательски подкосились.
Меня накрыл неожиданно нежный, ласковый поцелуй от вредного, колючего Зацепина.
Глава двадцать седьмаяо рагу и новом фанте
Кира
Рядом раздалось непонятное, раздосадованное рычание, которое и привело меня в чувства. Отстранилась от мажора, переводя мутный взгляд в сторону, и увидела, как брюнетка, топая ногами и фыркая, бросилась к лифту. Кажется, она даже расплакалась…
Зацепин не спешил выпускать меня из своих цепких рук. Его прерывистое дыхание опаляло щёку, будоража кровь.
— Прекрасти сопеть мне в ухо, — буркнула, скрывая смущение.
Зацепин мгновенно меня выпустил и усмехнулся, облизав покрасневшие от поцелуя губы. Я машинально потрогала свои.
— Благодарю за помощь, — насмешливо произнес этот гад.
— Какую ещё помощь? Ты головой приложился или температура снова? — поинтересовалась скептически, глядя на мажора, как на умалишенного. Как ни странно, он вел себя не так, как обычно и, казалось, старается побороть неловкость и волнение.
Зацепин покачал головой, мол, я ничего не понимаю, и пропустил меня в квартиру, на ходу объясняя:
— Ты избавила меня от приставучей поклонницы, которая слов нормальных не понимает и поимела наглости явиться сюда. Кстати, адрес не ты дала?
Я уж поперхнулась, запнувшись, но Зацепин поймал меня за руку и услужливо придержал.
— Ты ещё и неуклюжая, — констатировал и прошёл в кухню.
Я разделась, убрала верхнюю одежду в гардероб, поставила рюкзак на банкетку и поспешила следом.
— Ты нормальный? — поинтересовалась возмущенно, стоя в проходе, а Зацепин невозмутимо готовил чай. — Использовать меня, чтобы избавиться от своей девахи? А если она придёт ко мне в универ с разборками? Ты знал, что она вообще не совсем адекватная?
Мажор обернулся, с сахарницей в руках и бессовестно смеясь.
— Вот и я о том же. Даже ты заметила.
Тяжело выдохнула, борясь с желанием наглеца придушить.
— Ладно… но больше так не делай! Понял? Поцелуи в наш договор не входили.
— Какие мы грозные. Уже боюсь, — насмешливо произнёс он и добавил. — Ты всё равно целуешься неважно, так что не больно-то и хотелось.
Мои брови поползли вверх, а глаза изумленно расширились.
— Ну ты и гад! — воскликнула в сердцах.
— Но я могу дать тебе пару бесплатных уроков, — продолжал насмехаться он.
Отвечать на это я не собиралась, только посмотрела на него грозно и отправилась в свою комнату, вспоминая матерные слова. Хлопнула дверью и только потом осознала, сколько эта дверь стоит. Осторожно выглянула, забрала рюкзак и снова скрылась в комнате, услышав:
