слой идеально сбалансирован и продуман до мельчайших деталей, чтобы увлечь вас в мир волшебства и вкуса. Не имеет значения, будет ли этот торт красить праздничный стол или стать изюминкой свадебного торжества — он всегда оставит в ваших сердцах след незабываемых эмоций и восхищения.
***
Дверь резко распахнулась и Финист влетел в кондитерскую.
— Энжи! — с ходу обратился он. — У меня к тебе заказ.
— Кофе?! — вздохнула ведьма.
— Зелье, — усмехнулся мужчина. — Вот информация. Вернусь завтра, заберу. Тэмми, кондитерская на тебе, а теперь… — он угрожающе двинулся на застывшую Лукерью.
— Не подходите ко мне! — она попятилась, но не тут-то было.
— Вы пройдете со мной, дорогая, — Инспектор протянул руку, собираясь обнять девушку.
— Я никуда не пойду! — Лукерья попыталась убежать на второй этаж, но Финист легко перехватил ее за талию и закинув себе на плечо, подошел к двери. Провернув ручку в разные стороны несколько раз, он открыл дверь, открывая проход в другой мир.
Лукерья была поражена ощущением резкого перемещения, когда Финист переступил порог двери. Когда она открыла глаза, оказалась в совершенно незнакомом месте. Вокруг нее взмывали небоскребы, раскаленные стеклянные фасады отображали потоки людей, суету и современность.
— Где мы находимся? — воскликнула Лукерья, едва сдерживая свой испуг.
Финист посмотрел на нее с улыбкой и произнес:
— Москва, двадцать первый век. Добро пожаловать в другой мир, Лукерья.
Девушка с трудом осознала, что все вокруг не соответствует времени, в котором она родилась и жила. Машины без лошадей, высотные здания, люди, одетые странно, в какие-то удивительные ткани, обнажая слишком большие участки тела — все это шокировало ее. Она пристально разглядывала каждую деталь мира, в который она попала. Бесконечные ритмы, уличные аккорды и гамма звуков создавали музыку, непрерывно звучащую по всей столице. Этот город, словно оркестр великих мастеров, умело играет свою симфонию шумов. Москва дышит своим собственным ритмом — спешащие автомобили собирались на перекрестках, стремительные шаги прохожих создавали ритм, в который вплетались звуки шумных разговоров, смех и множество других мелодий городской жизни. Автобусные остановки оживали со сказочными звуками — двери, будто старые скрипучие врата, открываются для пассажиров, а внутри — гудение и рев двигателей со смесью шума радостных голосов. На улицах Москвы, даже в самые поздние часы, звуки шагов не затихают, будто ночные прогулки — это дополнительные аккорды в пышной симфонии.
Меломаны и любители искусства часто обращаются в театральные концертные залы и оперные театры, где гул зрителей сливается с пронзительными нотами скрипки и с благородным звучанием фортепиано, создавая шедевральное произведение искусства. Но шум Москвы — это не только гудение двигателей и звуки музыки, это гомон свободного диалога, толки и шум фейерверков в праздничные дни. Это своя сказка, которая переносит взрослых и детей, обнимая их своими звуками, словно невидимыми руками. Оживленный звук мегаполиса, ритмы без конца и края. И только внимательно прислушиваясь и погружаясь в эту волну звуков, можно найти в ней свое место и устремиться в необычные, удивительные миры Москвы.
Финист снял свой плащ и накинул на плечи Лукерьи.
— Сейчас мне нужно вам показать мир, в котором мы находимся. Для нас — это будущее, современная эпоха технологий, прогресса и возможностей, — неторопливо объяснял он.
Они прогулялись по улицам Москвы, где Лукерья наблюдала множество чудес и изобретений, о которых она никогда не слышала. Огромные телевизоры, голографические проекции, устройства, которые ее удивляли, создавали потрясающую атмосферу.
— Это так странно. Зачем вы привели меня сюда?
— Как бы начать?! — Инспектор задумался, ведя девушку по Арбату, где выступали музыканты и танцоры, а множество кафешек так и манили зайти внутрь.
— Я все еще зла на вас, — Лукерья попыталась нахмуриться, но любознательность никак не позволяла ей этого сделать.
Финист с любовью наблюдал за Лукерьей, видя, как ее сердце наполнилось новой энергией и смелостью. Он знал, что она стала прочнее и сильнее благодаря этому неожиданному приключению. Спустившись в метро, они проехали несколько станций и наконец-то вышли на поверхность. Они шли недолго, минуя красивые здания и мост через реку. Они присели на лавочку наблюдая удивительное фаер-шоу. Люди здесь разделялись на группы: кто-то фехтовал удивительными световыми мечами, другая группа танцевала, кто-то исполнял красивую песню.
— Итак, думаю все же стоит поговорить, — Финист закинул ногу на ногу, понимая, что сейчас Лукерья немного отошла от шока и готова была выслушать новую информацию.
— Вам есть что мне рассказать? — она нахмурилась, но почти сразу заулыбалась, наблюдая как группа танцоров демонстрировала удивительные трюки. — Почему здесь?
— Мне нравится этот мир, — пожал плечами мужчина. — Он странный, по нашим меркам. Здесь люди живут без магии, но охотно в нее верят. Я хотел поделиться чем-то личным.
— Вы сказали двадцать первый век? — вдруг опомнилась Лукерья.
— Именно. А вы, дорогая моя, жили в девятнадцатом, — подтвердил Финист. — Удивительно, в ваше время женщина не имела права голоса. Нельзя было оставаться наедине с мужчиной, носить вызывающие наряды. Нельзя было демонстрировать свой интеллект. У вас был слишком ограниченный выбор. Что уж говорить, вы даже мужа не могли выбрать. Пожалуй, вот еще одна причина, по которой я привел вас именно в этот мир. Здесь активно борются за свои права. Женщины могут работать и делать карьеру, порой преуспевая лучше мужчин. Да, здесь преуспели в борьбе, пусть не везде и не во всем. Порой это загоняет людей в новые границы.
— Я…не понимаю, — она тяжело вздохнула, чувствуя растерянность. — Вы подводите меня к чему-то, но я не улавливаю суть.
— Понимаю, и сейчас постараюсь объяснить, — кивнул Инспектор. — Вы были излишне прогрессивной для своего времени, Лукерья. У вас было шесть замечательных сестер, но ваш отец делал ставку на вас. Нужен был брак, выгодный. Чистый расчет и никаких чувств. Князь Горский, — он помедлил. — Он оказался обычным мошенником, но достаточно талантливым, чтобы внушить окружающим, что имеет высокий статус в обществе, «голубую» кровь и все такое.
— Меня отдали ему?
— И да, и нет, — Финист пожал плечами. — Горский втерся к вам в доверие. Поймите одно, в то время вам никто бы не доверил руководящую должность, а ваше любопытство и интерес к кондитерскому делу, становилось позором для семьи. Горский использовал зелья, которые смогли убедить вашего отца, что ваш брак будет идеальным. На балу вас также одурманили, из-за чего вы влюбились в Горского, а остальное…женщины часто оправдываю выродков, — он поморщился. — Как только брак состоялся, вы стали слишком активно вмешиваться в управленческие дела, желая принимать непосредственное участие в делах семейных. Отец оставил щедрое наследство, и вы не собирались отдавать его. С этого и началась ваша гибель.
