"Я буду иметь это в виду".
* * *
"Я не могу это взять", — говорит Милен, как только мы оказываемся в пентхаусе.
Я знал, что это произойдет. По дороге домой она не проронила ни слова и даже ни разу не взглянула на меня. Ее внимание было сосредоточено через окно со стороны пассажира на неоновых огнях, когда мы проезжали мимо них.
"Это красиво, но я действительно не могу. Может быть, если бы оно стоило на три нуля меньше".
"Ты оставишь его себе". говорю я и направляюсь в коридор, ведущий в мою спальню.
"Я… что мне с этим делать? Он должно быть в чертовом музее или еще где-нибудь".
"Делай с ним все, что хочешь".
"Торе!"
Позади меня раздается стук каблуков по плитке пола, а затем Милен ругается. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как она снимает туфли. Учитывая фасон платья и то, как она наклоняется вперед, мне открывается прекрасный вид на ее грудь. Я наклоняю голову для лучшего ракурса и представляю, как моя жена лежит обнаженная в моей постели, ее молочная кожа контрастирует с темными простынями, а бледные волосы спутаны вокруг головы.
"Пожалуйста, будь благоразумен". Она вздыхает и выпрямляется. "Пожалуйста".
"Я никогда ничего не делаю без причины, Милен. Ты уже должна это знать", — говорю я и закрываю за собой дверь спальни.
Я рассматриваю браслет на тумбочке с опаской, как будто он собирается напасть на меня. Я смотрела на него с того момента, как легла в кровать, размышляя, что мне с ним делать. Где вы храните то, что стоит миллион долларов? Под матрасом? Может, попытаться поднять одну из половиц и спрятать ее под ней? Какого черта Сальваторе купил его? Неужели он думает, что я буду носить его по дому? Он сумасшедший.
В пентхаусе должен быть какой-то сейф. Я беру браслет, выхожу из спальни и иду по коридору, чтобы постучать в дверь Сальваторе. Ничего. Я пытаюсь еще раз. Снова ничего. Повернувшись на пятках, я направляюсь в гостиную.
Сальваторе лежит на диване перед телевизором, смотрит игру и держит в руках бутылку пива. Обычный парень в трениках и футболке, смотрящий футбол. Какая обманчивая картина.
"У тебя есть сейф?"
"Да", — говорит он, не отрывая глаз от экрана.
"Могу я положить туда браслет?".
"Нет".
"Нет?" Я обхожу диван, стараясь не задеть его костыли. По вечерам он снимает свой протез. Стоя прямо перед ним, я скрещиваю руки. "Почему?"
"Потому что я купил его для того, чтобы ты его носила. А не для того, чтобы он лежал в сейфе". Он направляет бутылку на телевизор позади меня. "Я смотрю это".
"Зачем ты купил мне что-то подобное?"
"Я уже говорил тебе".
"Да, да, у тебя есть свои причины. Что это за причины? Ты чувствуешь себя плохо из-за того, что заставил меня бросить работу?"
"Не особо". Он делает глоток пива и смотрит на меня. "Это было ради твоей безопасности".
Его волосы мокрые и зачесаны назад, но несколько прядей упали ему на лоб, и у меня возникает безумное желание протянуть руку и убрать их.
"Значит, ты пытаешься заманить меня в дом?"
Сальваторе ставит бутылку на пол и закидывает руку за голову, наблюдая за мной. Его белая футболка туго натянута на груди и широких плечах. Он выглядит как реклама мужского одеколона.
"Чтобы заманить тебя?" — спрашивает он. "Зачем?"
"Чтобы быть с тобой?"
"Мне не нужно заманивать тебя, Милен. Мы уже женаты. Или это вылетело у тебя из головы?"
"Ты понимаешь, о чем я".
"Нет, не думаю, что понимаю".
"Ладно. Неважно." Я качаю головой. Когда я поворачиваюсь, чтобы уйти, его рука вырывается и хватает меня за талию. Он притягивает меня к себе, мое лицо оказывается прямо над его лицом.
"Ты действительно веришь", — он поднимает левую руку и проводит тыльной стороной пальцев по моей щеке, — "что мне нужно покупать тебе украшения, чтобы заманить тебя?".
Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свое предательское тело, которое дергалось и дрожало от возбуждения с момента нашего прикосновения. Я никак не могу ответить на его вопрос, но боюсь, что он уже знает правду.
"Правда, Милен?" — он наклоняет голову и слегка целует мой подбородок.
"Нет". Я закрываю глаза.
Еще один поцелуй. На этот раз немного правее. "Тогда зачем я его купила?"
Я сжимаю браслет в руке и прижимаю его к груди. "Понятия не имею".
Рука Сальваторе накрывает мою, и он вынимает мои пальцы из золотого браслета. Я отпускаю браслет и открываю глаза, чтобы увидеть, как он бросает антиквариат стоимостью в миллион долларов за диван, словно пустую банку из-под газировки.
Я задыхаюсь. "Ты с ума сошел?"
"Почему", — он зарывается пальцами в мои волосы, притягивая мою голову ниже, пока мой рот почти не касается его губ, — "я купил браслет, Милен?".
"Потому что он мне понравился?" шепчу я ему в губы.
"Потому что он тебе понравился", — говорит он, прижимаясь своим ртом к моим.
В его поцелуе нет ничего нежного или легкого. Он голодный. Жесткий. Возможно, даже немного враждебный. Его рука движется вниз по моей спине и под рубашку, чтобы сжать одну из моих ягодиц. Я чувствую, как его твердый член давит мне на сердце. Это так соблазнительно, что с моих губ срывается стон, а между ног появляется влага. Он сильно прикусывает мою нижнюю губу, а затем снова сжимает мою задницу. Я покачиваю бедрами, проводя пальцами по его твердой длине. В голове мелькает образ его внутри меня, и мои трусики мгновенно становятся мокрыми и просятся наружу.
Что-то падает на пол с грохотом, за которым следует громкое мяуканье. Я открываю глаза и вижу, что Сальваторе наблюдает за мной. Это так чертовски приятно — быть прижатой к его твердому телу, его рука прижимает меня к нему. И я ненавижу себя за то, что наслаждаюсь этим.
"Я лучше схожу за котом, пока он чего-нибудь не сломал", — говорю я, ожидая, не станет ли он упрекать меня в том, что я воспользовалась возможностью сбежать.
"Хорошо". Он убирает свои руки от моего тела, и мне тут же хочется зарыдать от потери. "Не забудь про браслет".
Я киваю и выпрямляюсь в сидячее положение. Быстро соскальзывая
