- Да, никаких знаков принадлежности к клану или роду. От тел одаренных мало что осталось. Сомневаюсь, что кто-то сможет их опознать. Защитные амулеты – обычные медяшки, - доложил Драгор, не без сожаления протянув принцу горсть похожих на монеты амулетов на медных же цепочках.
Жаль, что это не их трофеи. Медяшки-то они медяшки, а стоят не меньше трех саоров! В отряде только он имел подобный амулет. Да и тот, наверное, уже давно разрядился и требует подзарядки у какого-нибудь книжника.
- Раздели между своими побратимами, - отмахнулся Тар. - Только отдай сперва Кэре, пусть зарядит.
- А госпожа, - Драгор бросил быстрый взгляд за спину Тара, на повозку в которой переодевалась астшанка, - не будет против. Это же ее слуги их перебили.
- Не буду.
По расширившемся зрачкам и общему ошарашенному виду горца, Тар сразу понял, что астшанка закончила приводить себя в порядок, явив миру во всей красе.
Он оглянулся, окинув девушку оценивающим взглядом. Хороша. Женская красота бывает разной: теплая – домашняя, яркая – обжигающая, холодная - неприступная. Красота астшанки была… величественной? По другому не скажешь. Каждое движение выверено, каждый жест отточен и сквозит скрытым благородством.
Забавно, но она его не боится. Или просто великолепно играет невозмутимость. Неужели даже в Астшане ничего не осталось от былой славы Зеленого двора?
- Первый принц? – поклон соответствовал всем нормам придворного этикета империи и был сделан девушкой с грациозной ловкостью, говорившей о немалом опыте.
- Похоже, вы уже знаете меня, лаэри? – скрепя сердце, Тар заставил себя сделать ответный поклон вежливости. Высшие касты Астшана вполне наравне с клановой аристократией империи и такое обращение будет приемлемым.
«Она не враг, - повторял он про себя. Не враг. Война давно закончилась».
Война закончилась, но что делать с памятью выросшего на этой войне ребенка, в семь лет убившего своего первого врага? Астшанский убийца посчитал, что дети новоиспеченного императора – отличная цель.
Тар плохо помнил тот день – свалился от истощения, разом опустошив свой исток. И только гримаса удивления на лице превращенного в ледяную статую убийцы отчетливо въелась в его память.
- Эльгери Ати Унсан, призывающая дома Унсан, дочь посланника Астшана в империи Арвон, – представилась девушка и сразу же разъяснила причины своего появления на лесной дороге: - Следую к отцу, в столицу империи… Осторожней! – воскликнула она, видя как Одноглаз достает из разбитой повозки длинный, вместительный сундук. - Там очень ценные вещи.
- Только очнулась, а уже командует, - пробурчал пират, поставив свою ношу на землю. – Мало ему одной, теперь у нас их целых две.
- Кого две? – уточнила Кэра, бросив на астшанку дерзкий, ревнивый взгляд.
- Прекрасных госпожи, лари Кэра Овейн, – елейным тоном добавил Одноглаз, особо выделил титул ученицы принца, подчеркивая ее принадлежность к младшей знати. - А лари что подумала?
Поняв, что и в этот раз говорливого пирата ей не победить, Кэра решила не вступать в спор.
- Что делать с телами? – спросил Драгор. Вспомнив о долге, он слегка пришел в чувство.
- Сообщим старосте в ближайшем селении, крестьяне похоронят, - отмахнулся Тар. Задерживаться дольше необходимого он не собирался.
- Моя служанка, - вмешалась Эльгери. – Я хотела бы организовать ей огненное погребение.
Тар помнил, что по астшанским верованиям, проведенное по всем правилам огненное погребение позволяет получить хорошее перерождение. Но обычно, в бедном лесами Астшане, подобной привилегии удостаиваются только представители высших каст, а не презренные и слуги.
- Огненное погребение служанке?
- Она спасла мне жизнь и достойна, - вздернула подбородок Эльгери. – Я прошу Первого принца империи оказать мне эту услугу, - уже более ровно добавила она, склонив голову.
- Хорошо, - решил Тар. Задержка выйдет недолгой. – Драгор, помоги лаэри организовать погребальный костер. Он должен быть расположен с восхода на закат.
- Вы неплохо знаете наши обычаи, - удивилась Эльгери.
Тар посмотрел прямо не нее, черные глаза встретились с золотыми глазами.
- Я родился и вырос во время войны с астшаном. Естественно, я неплохо знаю ваши обычаи… Все ваши обычаи, - он помрачнел. В памяти вновь всплыли поляны проведения ритуалов призыва, вырезанные не сумевшими сдержать своего демона одержимыми селения. Боевые химеры, терзающие плоть мертвецов.
В некоторых аспектах даже кланы с их вечной грызней за власть и презрительным отношением к гряземесам, как они называют не пробудивших дар, куда лучше пошедших по пути обуздания тварей с нижних планов астшанцев.
- Вы видели войну, а не Астшан, - мягко заметила Эльгери, словно прочитав его мысли. – А лицо войны одинаково отвратительно.
- Возможно, - не стал отрицать Тар. – Но я видел слишком много… Кто на вас напал?
Эльгери пожала плечами.
- Они не представились. – Свои мысли, кто из кланов может быть причастен к нападению, она решила оставить при себе.
Собрав сухой валежник, горцы быстро соорудили деревянное ложе погребального костра.
Эльгери открыла свой дорожный сундук с необходимыми вещами, небрежно провела пальцами по внутренней стороне излишне толстой крышки.
- Дозволено ли мне будет взять с собой свои вещи? – уточнила она у Тара. – У меня только этот дорожный сундук, - добавила она, стараясь сохранить лицо, чтобы это не выглядело как упрашивание.
- Не вижу сложностей, - пожал плечами принц. – Их погрузят в мою повозку.
- Моя благодарность Первому принцу!
Достав из сундука отрез некрашеного шелка, Эльгери подошла к телу Зуры. Удар демона стер с лица молодой служанки былую красоту. Широко открытые глаза недоуменно, словно не веря, что все уже кончилось, смотрели мертвым взглядом прямо в синие небеса.
Закрыв их, Эльгери приступила к подготовке похоронного ритуала. Жаль, что нет чистой воды и времени, чтобы обмыть тело. И придется обойтись без хинданских благовоний и ароматических масел. Только шелк и огонь, но и этого немало. Достойная награда за храбрость и верность!
- Легкой дороги, - глухо начала она, водрузив закутанное в шелк тело на сухие ветки. Затем голос ее окреп, звеня в напряженной тишине: - Пусть огонь очистит твои грехи! Эльгери Ати Унсан просит почтенных предков облегчить путь Зуры из касты слуг. И даровать ей милость достойного перерождения.
Взяв из рук Драгора заранее зажженный факел, она поднесла его к веткам. Огонь, словно голодный зверь, жадно набросился на сухие дрова. Вскоре вся конструкция пылала. В небеса поднялся столб густого черного дыма. Унося с собой душу верной служанки, пожертвовавшей собой ради госпожи.
