услуг и производят серьезную долю товаров. Такие коммаги могут делать все — от заточки ножей и копки колодцев, до обработки сельхозугодий и работы на стройках, используя телекинез для подъема тяжестей. Любой каприз за ваши деньги — Дезмонд так словно и не прерывался чтобы озвучить сноску, продолжил рассказ — но не переживайте, копать колодцы вашим сестрам точно не придется. Даже если на трон посадят имперского наместника, налоги с Альды, города, я имею ввиду, а также доходы с шахт останутся в вашей семье.
Черт возьми! Мысленно выругался я, да в этой стране каждый дворник знает политические расклады в отношении моего рода, и его финансовое состояние. Не хватало только чтобы дворецкий рассказывал мне сколько денег у моей семьи, и что у нас останется если я со своей стороны все просру и заветную корочку архимага так и не получу. Надо срочно подтягивать свою безграмотность. Пол вечера убил на чтение любовного романа, а ведь мог бы осилить какой-нибудь исторический труд, или банально попросить у слуг бухгалтерскую книгу почитать, уверен она в доме есть.
Ужинали в гнетущей тишине, прерываемой только слугами, приносящими очередное блюдо. Доктор наверное сказал матери чтобы она на меня пока не давила, но я видел что ее так и тянет прицепиться ко мне с вопросами, а может быть прочитать лекцию о том какая ответственность на мне лежит. В доме кроме прислуги и нас с матерью никого не было — сестры остались в Альде, в столицу империи Агата решила их не тащить.
Охранник, я наконец то вспомнил что зовут его Хадс, тоже харчевался за нашим столом, что говорило о том что он доверенное лицо и едва ли не член семьи. Он несколько раз пытался завести какой-то веселый треп ни о чем, но гнетущая атмосфера в зале всякий раз заставляла его умолкнуть и уголек разговора так и не смог разгореться. Я налегал на еду, стараясь не смотреть на полтора десятка столовых приборов разложенных у моей правой руки, решил довериться мышечной памяти, потому что иначе мгновенно запутался бы в этом обили ножей, вилок, каких-то странной формы ковырялок и щипцов. Старался брать еду которую можно либо хлебать ложкой, либо что-то что можно взять руками. Налегал на суп, хлеб и другую выпечку, способ поедания мяса подсмотрел у Хадса, и запомнил нужную вилку.
Пить старался поменьше, воду и какой-то сок с цитрусовыми нотками, и при этом старался чтобы рот был занят а глаза смотрели в тарелку — о чем разговаривать с матерью и стражем я так и не придумал. Память кошмара воспоминаниями делилась неохотно, я пока не сумел узнать о чем они обычно говорили за ужином.
Один раз за время ужина тягучую тишину зала нарушила одна из служанок, когда принесла блюдо с какой-то запеченной большой рыбиной, и принялась разделывать ее прямо на столе, раскладывая кусочки по тарелкам, второй раз — монотонное звяканье столовых приборов, прервала Агата. Дезмонд поднес ей перо и лист бумаги, уж не знаю как он понял что его надо принести — может был какой-то жест для этого — и она написав несколько строк, отдала ему листок. Интересоваться что там, я не стал — не знал насколько это уместно по местным обычаям, так что ужин мы завершили в молчании.
Под конец, когда служанки уже начали собирать посуду, телекинезом поднимая ее со стола — видимо среди них тоже была магиня, в зал вошел Дез и передал матери конверт. Та, вскрыв его, пробежалась по тексту глазами и отдала бумагу дворецкому.
— Завтра утром ты идешь в академию — сообщила она мне радостную весть — я изложила декану нашу ситуацию, и он согласился перевести тебя на первый курс. Попробуешь пройти заново основы магии.
Видимо Дезмонд в процессе ужина, каким-то незаметным для меня образом успел шепнуть на ухо матери, ну или если уж называть вещи своими именами — стукануть, что колдовать разучился.
— Кхм — я отложил вилку, доев кусок какой-то жареной птицы, и проследил взглядом как пустая тарелка уплывает по воздуху у меня из под носа — думаешь стоит? Я не помню какой вилкой рыбу едят, и это я понял только сейчас, когда рыбу подали. Что еще я забыл и даже не знаю об этом? Не уверен что не спровоцирую еще одну дуэль. Оно нам надо?
— Зажги огонь — Агата пошевелила пальцами, и ее рука окуталась пламенем. Не классический файербол какие я видел во множестве фильмов, а просто огонь, как если бы ее рука была факелом.
— Не могу — я опустил глаза, уткнувшись взглядом в то место где стояла тарелка. Я уже попробовал что-нибудь материализовать, но даже теоретического понимания как это надо делать, у меня не было, потому ничего и не получилось.
— Хотя бы останови.
Агата хлопнула ладонью по столу, и от ее горящей руки, в мою сторону по длинному деревянному столу, пополз ручеек огня, словно кто-то разлил по столу масло, или бензин. Огонь подползал ко мне, а я смотрел на горящий ручеек, и силился остановить его течение силой мысли. Сначала просто пытался вообразить как огненная струя меняет направление и уходит в сторону, потом попробовал вообразить на пути огня препятствие, но ничего снова не получилось. Что-то я делал не так, но что надо делать чтобы получилось — не знал.
— Не могу — снова ответил я, но огненная дорожка не замедлилась — черт, я же сказал не могу!
Ножки стула скрипнули по граниту пола, я вскочил на ноги, а с края стола, потекла огненная лужа и запылала мелкими кляксами. Едва успел встать, еще секунда-другая, и тушить пришлось бы не только стол, но и меня. Агата усмехнулась одними губами — ее голубые глаза оставались неподвижными, и изящным жестом погасила огонь, причем никаких следов на столе не осталось.
— Оно нам надо — отчеканила мать — время еще есть, может быть ты вспомнишь как пользоваться магией. Ты должен начать творить. На кону стоит все.
Глава 11
Вчера после ужина, смирившись с тем что мне все же придется погрузиться в здешнее общество с места в карьер, без предварительной подготовки и разведки, я решил подтянуть свои знания хоть как-нибудь, и перетащил к дивану с торшером все исторические книги которые нашел на полке прежнего владельца тела.
Ничего толкового понять так и не удалось, как не удалось составить хоть сколь-нибудь цельную картину мира. Единственным
