«Кто это?» — прошептала она.
Сообщение было отправлено с номера из папки «Свидания».
Это была не Изабель Линкольн. Это был не Иан О’Доннелл. Кто бы это ни был, он точно не был связан с этим делом. Это и не Ник. Не тот номер. Новое текстовое сообщение проскальзывает поверх первого сообщения:
Думал о тебе все утро. Я думаю о тебе каждый день
А потом фотография.
Из ниоткуда появилась фотография с ее свадьбы, стоящая на обеденном столе. В тот день на ней было белое платье за пять тысяч долларов, как платье Грейс Келли — с высоким воротником, с длинными рукавами и розовыми узорами. Рядом с ее свадебным портретом, на том же столе сверкал серебряный «ЗИГ Зауер» девятого калибра.
Это платье валялось теперь где-то на свалке округа Кларк — Шон вылил на него бутылку красного вина во время одной из ссор. В тот раз он ее не ударил — он просто испортил платье, которое, как он утверждал, все равно принадлежало ему, так как он за него заплатил.
Что касается «ЗИГа»… Шон однажды направил на нее дуло пистолета, когда она в первый раз сказала ему, что уходит. Он просто направил его на нее. Он даже не держал пальца на спусковом крючке — но и не должен был! Шон в тот момент выглядел настолько угрожающим и привлекательным, что она осталась еще на одну ночь, а потом еще и на целый год.
Теперь же Грей похолодела от ужаса. Все тело свело судорогой. Что-то в глубине души девушки оборвалось. Держа телефон, она вывернулась из-под руки Хэнка, накинула халат, а затем прокралась в гостиную. Она пошла на цыпочках на залитый солнцем балкон. Там, на улице, гудели машины, море машин и шумели вертолеты, высоко, очень высоко в небе, готовые сообщить о пробках на десятки километров вокруг.
Она пристально посмотрела на машины и ей вспомнилось, как они с Ником въехали в Лос-Анджелес по трансконтинентальному шоссе, которое тянулось от Джексонвилля, штат Флорида, до Санта-Моники, штат Калифорния. Она ехала не из Флориды, но она была такой уставшей и напуганной, она решила все исправить, все обсудить, вместе посмеяться и никогда больше не вздрагивать, если кто-нибудь поднимет руку, чтобы убрать волосы с ее лица или погладить ее щеку. Она приехала в Лос-Анджелес, чтобы жить без страха. Вот она была здесь, в своей гавани на небесах. Она устала, но больше не боялась. Дергалась иногда, но не так, как раньше. Ее перестала мучить бессонница и кошмары — она больше не просыпалась в холодном поту. Прогресс налицо.
Телефон снова жужжал.
Скоро увидимся.
Грей нажала кнопку «заблокировать абонента».
Скоро увидимся? Чего? Это шутка? Или это угроза?
Пожалуй, ей сейчас не помешала бы рюмка ледяной водки. Еще пару лет назад она выпила бы без колебаний. Но теперь…
Хэнк застал Грей сидящей на балконе. Он натянул свои боксеры, и в том самом месте их ткань прилично натянулась, он очень хотел ее. Но Грей сжалась в комок, и чтобы помочь ей расслабиться, требовалось нечто большее, чем стоящий член. Он целовал ее плечи, шею, но все это не работало — она все сидела, обхватив себя руками.
Откуда у Шона мой номер телефона?
Она по ошибке написала свой номер на каком-то общедоступном документе? Было ли это каким-то образом связано с телефоном, которым она пользовалась еще в то время, когда она носила его фамилию? Кому он заплатил, чтобы найти ее? В какой базе данных он искал ее? Когда она в последний раз проверяла информацию о себе?
Все это было просто немыслимо. Все это было просто ужасно.
Теперь Шон почти ничего о ней не знал.
А если бы он нашел ее, что бы он сделал? Однажды, в течение второго года их брака, она уже уходила от него. Прошло около шести часов, прежде чем он нашел ее на озере Лас-Вегас, в месте, где они обычно встречались. Там он упал перед ней на колени в слезах. Он умолял ее простить его. Обещал, что больше никогда не причинит ей вреда. И она поверила ему.
В тот раз Шон уговорил ее вернуться. На этот раз он бы тоже попытался ее вернуть? Или…
— Все порядке?
Баритон Хэнка заставил ее моргнуть и наконец-то заметил, что он встал на колени рядом с ней.
— А?
Он обхватил ладонями ее лицо. В его серебристо-голубых глазах мерцала тревога.
— У тебя все в порядке?
Он наклонился к ней ближе.
Она вздрогнула и отпрянула от него.
Он нахмурился.
Она подумала о водке, и это заставило ее улыбнуться.
— Привет. Извини. Я просто… меня застигли врасплох. Дурацкая работа.
Он кратко ответил: «А», не зная, кем она работает — ему никогда это и не было интересно.
