Мейсон коротко кивает.
– Я не хотел обижать тебя своими словами, – с раскаяньем признается он.
Помедлив, я киваю, принимая его извинения. Все равно это больше не имеет значения, потому что он принял решение не быть со мной и его причина не оставляет мне надежду, что он передумает.
Мне просто надо смириться с тем, что все закончилось.
– А мать Ханны… Вы все еще… – Я не знаю, как закончить предложение, но я должна узнать. Я просто надеюсь, что он не был со мной за спиной этой женщины, иначе… Ситуация и без того паршивая.
– Мы развелись шесть лет назад, – быстро говорит Мейсон, даруя мне небольшое облегчение.
Мне хочется узнать причину, но я не спрашиваю. Он может ответить, что это не мое дело и будет прав. Это не мое дело.
– Сегодня, когда тот парень подсел к тебе в баре, мне хотелось встать и дать ему в морду, – внезапно признается Мейсон. Кажется, ему некомфортно от этого признания. Возможно, его откровенности способствует алкоголь – обычно он не так словоохотлив. – Мысль о тебе и других мужчинах съедает меня.
– Так нечестно, – шепчу я, прикрыв глаза. – Ты не должен говорить ничего, что может дать мне надежду, когда тут же предупреждаешь, что не можешь быть со мной!
– Знаю, знаю. Прости! – Мейсон с шумом выдыхает и, поставив локти на колени, обхватывает голову руками. – Я справлюсь с этим. Это моя проблема. Мне не следовало говорить тебе этого, – сокрушается он.
Мне хочется сказать, что уже слишком поздно. Он уже нанес непоправимый вред, когда позволил мне влюбиться в себя, зная, что у нас нет никакого будущего.
– Тебе надо пойти и немного поспать, – поднявшись, говорю я, держа свои эмоции под жестким контролем.
Мейсон смотрит на меня долгим взглядом, от которого мне хочется скрыться, затем поднимается.
– Да, тебе тоже надо отдохнуть.
Прикрыв за ним дверь, я сдаюсь, позволяя слезам беспрепятственно течь по моему лицу. Сползаю по двери и, обхватив колени руками, беззвучно плачу, оплакивая всю несправедливость этого проклятого мира.
* * *
Мейсон благодарит присутствующих в зале за внимание и спускается со сцены под многочисленные аплодисменты. Как для того, кто не любит шумиху вокруг себя и повышенное внимание, он выглядит довольным.
Я оглядываюсь, отмечая, что его речь об изучении красных гейзеров на базе университета была принята очень благосклонно, и, скорее всего, можно будет рассчитывать на существенное финансирование со стороны спонсоров.
Я начинаю пробираться к Мейсону, но меня опережает какая-то женщина, окликнувшая его. Улыбаясь, она что-то говорит ему, на что он кивает и отвечает что-то, что делает ее улыбку еще шире. У них завязывается разговор. Судя по всему, ему интересно то, что говорит эта женщина. На его лице живой интерес, а не так часто присущее ему выражение вежливой скуки.
Окидываю незнакомку оценивающим взглядом: ей лет тридцать пять или чуть больше. Довольно привлекательная блондинка в брючном костюме, который подчеркивает ее стройную, высокую фигуру.
Я ревную к ней Мейсона. Она просто стоит рядом, а я ревную его. Это ненормально. Этот мужчина сказал мне, чтобы я ни на что с ним не рассчитывала, а я стою здесь, пялюсь на него с другой женщиной и хочу как следует оттаскать ее за волосы, потому что мне не нравится, что она стоит к нему так близко.
«Лиса, ты идиотка!»
Отвернувшись, я направляюсь в другую сторону, подальше от Мейсона и этой дамочки. Беру себе бокал шампанского у официанта. Здесь, на конференции столько успешных каждый в своей области людей. Среди них я чувствую себя не в своей тарелке.
Я всего-навсего студентка, год назад достигнувшая возраста, позволяющего покупку алкоголя, а здесь оказалась только лишь благодаря тому, что трахаюсь со своим профессором.
Точнее, трахалась.
– Ну, как?
Мейсон касается моей руки, и я оборачиваюсь к нему, игнорируя легкое волнение в животе от того, что он меня коснулся.
– Все было замечательно.
Я заставляю себя улыбнуться. Он был великолепен, хотя у меня и тени сомнения не было на его счет.
Мейсон смотрит на меня и хочет что-то сказать, но нас прерывают.
– Доктор Эверет, прекрасный доклад!
Мужчина с густой, выбеленной сединой шевелюрой и галстуке-бабочке энергично трясет руку Мейсона.
– Спасибо, профессор Штайнбер.
– Я совсем недавно прочел вашу книгу и у меня есть к вам несколько вопросов. Не будете ли вы…
Профессор Штайнбер, похожий на фокусника, уводит Мейсона. Я снова остаюсь в одиночестве.
Конечно, сейчас много желающих поговорить с ним. Не могу же я ожидать, что он весь вечер проведет рядом со мной.
Как оказалось, быть со мной вообще не входит в планы этого мужчины.
* * *
Убедившись, что больше не понадоблюсь Мейсону – на самом деле он прекрасно обошелся бы без меня – не было никакой необходимости брать меня в эту поездку – я поднялась в свой номер, сменила платье на отельный халат и стала готовиться ко сну. Прошлая бессонная ночь давала о себе знать: я чувствовала, что устала и планировала наконец-то выспаться.
Мы с Мейсоном не обсуждали, как все будет, когда мы вернемся в Итаку. На данный момент у нас вроде как установилось перемирие, но сможем ли мы работать как раньше, когда нас больше не будут связывать личные отношения?
Я споласкиваю зубную щетку и возвращаю ее обратно в держатель, а затем долго смотрю на свое отражение в зеркале, пытаясь определить, что я чувствую из-за всей этой ситуации.
Грусть? Разочарование? Бессилие?
Знаю только одно – мне плохо. Очень. Весь день я делала вид, что все нормально. Насколько это вообще возможно в данных обстоятельствах. Но я не в порядке. Я буду, совершенно точно буду. Когда-нибудь.
Я выключаю свет в ванной и начинаю разбирать постель, когда слышу стук в дверь. Мне даже не надо спрашивать, чтобы понять, кого увижу за дверью.
– Просто зашел убедиться, что все в порядке, – поспешно объясняет Мейсон, когда я открываю дверь. Он выглядит слегка смущенным. Я думаю, что он, возможно, жалеет из-за своей вчерашней откровенности.
Сегодня между нами чувствовалась неловкость, и это было странно. То есть, этого обычно не ожидаешь в том случае, когда ваши отношения с парнем дошли до стадии орального секса. Но мы с Мейсоном, по всей очевидности, начали не в том порядке.
– Я не заметил, как ты ушла.
– Просто решила лечь пораньше. – Я делаю слабую попытку улыбнуться. Мне тяжело стоять перед ним и делать вид, что все хорошо, когда на душе кошки скребут. – Убедилась, что у тебя все под контролем и ушла.
– Да, несколько человек готовы были выписать чеки прямо на месте, – с усмешкой говорит Мейсон. Он тоже нервничает из-за нашей ситуации.