Майри вернула на место маску перед возвращением во внешний мир.
— Не надо! — возразил он, взяв ее руку в свою. — Не делай этого, Миранда. Тебе не нужно притворяться. Только не со мной. — Наклонившись, он начал покрывать поцелуями ее ободранные пальцы, отдавая должное ее смелости. — Мы всегда будем понимать друг друга.
— Я…
Джаго увидел, как ее горло дернулось. Она тяжело сглотнула, впервые не зная, что сказать. Он ждал.
— Я… Да. — Она снова превратилась из капризной светской женщины в не уверенную в себе девочку, которой была когда-то. — Спасибо.
Боясь сказать или сделать что-то неуместное, Джаго снова посмотрел наверх. Им предстояло проделать сложный путь, и, учитывая состояние ее рук, он спросил себя, сможет ли она карабкаться наверх.
Но он знал, что ей было бесполезно предлагать оставаться здесь и ждать, пока он не приведет помощь.
— Ну что, готова?
Миранда кивнула, но затем сказала:
— Нет! Подожди!
Достав из кармана мобильный телефон, она открыла его и начала быстро набирать сообщение. Увидев, что он наблюдает за ней, она остановилась и сказала:
— Дело не в том, что я сомневаюсь, сделаем ли мы это, Ник. Но меня могла сбить насмерть машина. Или самолет…
— Ты оптимистка, не так ли?
— Мои родители погибли, когда яхта, на которой они плыли, пошла ко дну. Они просто ушли, и все. — Она подняла глаза, словно умоляя его ее понять. — Неожиданно жизнь может показаться бесценной, Ник. Я хочу, чтобы люди, которых я люблю, знали, что я сейчас чувствую. Как я счастлива. — Она привстала на цыпочках и прижалась щекой к его щеке. — Спасибо тебе за прошлую ночь. За то, что выслушал. За то, что узнал меня….
Какое-то время они стояли, обнявшись. Любые два человека, оказавшиеся на их месте, вели бы себя точно так же, сказал себе Джаго. Впрочем, в глубине души он знал, что в этом было нечто большее. Их соединила темнота. Связала в единое целое. Они раскрыли те стороны, которые никогда раньше не раскрывали.
Случившееся заставило их посмотреть в лицо своим страхам и задуматься о смысле жизни, о будущем.
— Хорошо. Я уже готова, — сказала она.
Не сказав ни слова, Джаго взял у нее телефон и, набрав свое сообщение, вернул ей.
— У меня нет номера мобильного моего отца, поэтому я попросил твоего брата передать ему мое сообщение.
Майри улыбнулась.
— Ты не пожалеешь.
Вместо того чтобы ответить на это, Джаго сказал:
— Я пойду первым. Держись рядом со мной. Что бы ни происходило позади тебя, не останавливайся.
Майри умела концентрироваться. Сейчас для нее существовал только голос Ника, дающий указания. Четко следуя им, она не сразу осознала, что они уже не карабкаются вверх по шахте, а катятся кубарем вниз по склону.
Когда они наконец остановились, Джаго ничего не сказал, просто взял ее за руку и держал, пока она восстанавливала дыхание. Затем из ее груди вырвался смех. Они выжили, обманули смерть, преодолели все разногласия.
Где-то высоко над головой птица или какое-то мелкое животное ответило ей заразительным хохотом.
— Что такое? — спросил Ник, посмотрев на нее.
Не в силах ему ответить, она просто замотала головой. Все ее тело тряслось. Она так заразительно смеялась, что Джаго не удержался и присоединился к ней.
Он не заметил, в какой момент ее смех перешел в плач. Понимая, что это было всего лишь реакцией на эмоциональное потрясение, он крепко обнял ее.
Наконец она перестала всхлипывать и провела рукавом рубашки по щеке. На белой ткани остались грязные следы.
— Я грязная.
— Ты просто великолепна.
Майри повернулась.
— Ты тоже.
— Грязный?
— Грязный и великолепный. Нам обоим сейчас не помешало бы принять душ. Вот только мне, похоже, придется воспользоваться твоим гостеприимством. На Кордильеру меня заманили красивыми пляжами и комфортными условиями. Ничего этого здесь не оказалось.
— Изложи свою жалобу в письменной форме. Я скажу тебе имя министра по туризму, — произнес Джаго и тут же пожалел об этом. Сейчас, когда он избежал смертельной опасности, ему совсем не хотелось думать о Фелипе Доминесе и Флисс. — Если ты в состоянии пройти сотню ярдов, я могу предложить тебе основные удобства, если стихия не повредила водопроводную систему.
— Водопроводную систему?
— У подножия этого холма есть река с холодной водой.
— Вода? Так чего же мы ждем? — Майри вскочила на ноги и пошла вниз.
Заметив, что она слегка прихрамывает, Джаго взял ее за руку.
— Как твое колено?
— Хочет пить.
Путь вниз по крутой тропинке к небольшой долине измотал их обоих. При виде водопада с небольшим бассейном Джаго облегченно вздохнул. Он ожидал серьезных разрушений.
— Похоже, ничего не изменилось.
— Слава богу.
Подбежав к воде, они опустились на колени и, набрав пригоршни воды, стали жадно пить. Затем Майри умылась и опустила ободранные пальцы в холодную воду.
— Тебе лучше? — спросил Ник.
— Не думала, что обычная вода может быть такой вкусной. Ее безопасно употреблять?
— Я пью ее уже пять лет и, как видишь, пока жив. Ее источник находится под главным зданием храма. Жившие здесь когда-то люди считали его святым и построили первоначальное здание храма, чтобы его защитить. Затем, когда могущество народа увеличилось, были добавлены новые здания, и в них была проведена вода для ритуалов очищения.
— Тогда почему ее не было внизу, где мы так в ней нуждались?
— За сотни лет запустения первоначальный водопровод засорился, но вода нашла другое русло. — Затем он добавил: — Нам следует поторопиться. Нас, должно быть, ищут.
— Мы услышим, — ответила она, не желая двигаться с места.
Бассейн был невероятно красив. Его края поросли папоротником и огромными белыми лилиями, которые наполняли воздух своим ароматом. Ягоды на кустарниках выглядели очень аппетитно.
Это место походило на первозданный райский уголок.
— Знаешь, эти древние люди зря тратили время и энергию на сооружение храмов.
— Почему?
— Храмы не обязательно строить из камня. Вот настоящий храм. Небо, земля. Ягоды и цветы… — Она залюбовалась стрекозой, севшей на лепесток лилии. — Вода.
Выпив еще пригоршню, Майри начала расстегивать пуговицы на своей рубашке.
— Миранда? Что ты делаешь?
— Хочу немного себя побаловать и провести ритуал очищения.
Не успел Джаго возразить, как она освободилась от рубашки и бюстгальтера. Она открыла этому мужчине мрачные секреты своей души. Какое значение имело теперь ее тело?
