Видимо, я была права, когда думала, что для таких как Максим, дети — обуза.
А что я ожидала? Что Макс признается мне в любви, воспылает отцовским чувством к малышу, который действительно мог оказаться не его!
— Ладно, — вдруг говорит Макс, охрипшим голосом, отрывая меня от собственных раздумий. — Хочешь аборт…, я могу тебе его устроить в любой момент! Но покинуть этот дом, ты пока не сможешь…
Глава 21Рокси.
— В смысле, устроишь? — шокировано перепрашиваю, проследив взглядом за тем, как Макс подходит к своему огромному столу около окна, открывает выдвижной ящик и, достав оттуда пистолет, засовывает его за пояс брюк.
— В любой момент, только скажи, что готова к этому чёртовому аборту и я вызову специальную машину, которая оснащена всем необходимым и сделает это на моей территории! — объясняет он.
— А так можно…
— Мне можно всё! — обрывает, а мне кажется, что в данный момент, он специально себя сдерживает, от ярости рвущейся наружу. Движения вроде спокойные, уверенные, а вот взгляд…взрывоопасная смесь.
— С чего такая заботливость! Ребёнок Леши тебе очень мешает? Не входил в твои планы? — сержусь. Ну, я надеялась, что он не так легко сдастся и хотя бы больше настоит на том, что этот малыш может быть его. А теперь получается так, что я хочу сделать аборт, а ему это в радость! Злит безумно!
— Мне всё равно, чей это ребёнок! — рычит он. — Это ничего не меняет!
— Хочешь сказать, что если бы я решила оставить малыша от Лёши, ты бы не имел ничего против? — осторожно уточняю. И вижу, как Макс плотно стискивает зубы, от чего на его щеках заходили желваки. — И вообще, почему я должна оставаться в этом доме? Зачем я тебе нужна? Что происходит…?
— Слишком много вопросов, — обрывает он, мой перечень, приближаясь вплотную. — Это ты мне скажи…что происходит, — вдруг говорит он. — Пока ты была в клубе, мои парни побывали в твоей квартире, и…обнаружили несколько «жучков»….
— Каких ещё жуков?
— Прослушек. Но они не принадлежат мне…
— Что твои парни делали в моей квартире? — наконец-то доходит ко мне. — Как…
— Это сейчас не главное! — обрывает. — Кто-то за тобой следит и, судя по состоянию прослушек, уже очень давно.
— Зачем? — растерянно перепрашиваю, опустив взгляд в пол, задумавшись.
Сразу приходит мысль о коллекторах, но это было год назад и за это время, они больше не появлялись в моей жизни. Месяц назад я заметила за собой слежку, но возле клуба увидев парня Макса, поняла, что это был его человек.
Кроме того, зачем коллекторам тратить на меня столько времени, и ни как не проявлять себя, для того чтобы предъявить мне, необходимые условия. Если это до сих пор из-за той суммы что остался должен мой отец, то они бы вполне могли вытребовать её у меня сейчас, когда я осталась совсем одна и без защиты.
Тогда что?
— Кто? — вдруг спрашивает Макс, увидев изменения во мне. Понял.
— Ты потому меня притащил к себе? Позарились на твоё? — говорю с разочарованием. А я-то думала, он испытывает ко мне чувства…
— Отвечай! — торопит он, обхватывая мой подбородок и заставляя смотреть себе в глаза.
— Не буду! — противлюсь, пытаясь отстраниться, но он не отпускает. — Тебе не кажется, что ты слишком на себя берешь? Это моя жизнь, мои проблемы и я не просила тебя о помощи!
— У тебя нет выбора! — говорит этот гад. — Ты всё равно бы оказалась в моём доме, угрожало бы тебе что-то или нет!
— Влюбился? — выпаливаю саркастически.
— Я тебе уже говорил, что ты мне понравилась, и я хочу оставить тебя себе! — отвечает просто, будто это в порядке вещей, и я отталкиваю его от себя, издавая сердитый рык. Но он ловит меня в свои объятия, прижимает к своей груди, и, прикасаясь губами к виску, шепчет: — Без моей помощи ты не справишься. Некоторые вещи, позволяют мне определить позицию человека, и прослушки которые мы нашли в твоей квартире, принадлежат очень серьёзному типу!
— И что ты предлагаешь? — осипшим голосом спрашиваю я, застыв в его руках. Так хорошо.
— Я решаю эту проблему, а ты…, - говорит и на мгновение замолкает.
— Что — я? — подгоняю его, не слишком внятно.
Горячее дыхание Макса опаляет мою кожу у виска и уха, вызывая дрожь по всему телу.
— Будешь в моей кровати. Ночь. Не на один раз. Я покажу тебе настоящий секс, а не эти детские игры! — говорит он, слишком интимно, а у меня щёки краснеют.
Отстраняюсь от него, чтобы посмотреть в глаза и узнать шутит ли он, а когда понимаю что — нет, бью ладошкой его в грудь и сердито выпаливаю:
— Ты такой самовлюблённый придурок!
— Что я тебе говорил о безосновательном оскорблении? — сразу рычит он, сжимая сильнее меня в своих руках. Голос уже не мягкий, а грубый и я вспоминаю о том, что он не любит подобного обращения к себе.
— Это основательно! Ещё как основательно! — выпаливаю. Нападение — лучшая защита. — Ты лгал мне в том доме, специально держал нас прикованными друг к другу…
— И что здесь ужасного? Мы отлично провели время, — говорит он спокойно.
— Это ты хорошо провёл время, а для меня каждая минута с тобой была равно — аду! — пытаюсь уколоть его больней, но он непробиваем.
— Особенно когда ты сама оседлала меня на диване и прыгала на мне как сумасшедшая…, - обрывает он меня, и я толкаю его в грудь.
— Ты такой…, - хотела сказать «ублюдок», но решила не дразнить его лишний раз. Это он сейчас вроде спокойной, но если я его выведу, боюсь мне не поздоровиться. А бежать-то некуда! — несносный! — добавляю. — И я не буду больше никогда с тобой спать! — кричу. — Между нами ничего не будет! И даже не надейся, что я спокойно буду сидеть в твоём доме, и подчинятся всем твоим приказам и извращенным желаниям! Не удивлюсь, если все эти разговори о прослушках — твоя выдумка! Мало поиграл в поселке, решил продолжить своё развлечение…
— Нужно подумать над твоим посещением к психиатру! — спокойно говорит Макс. — Ты такая нервная, и у тебя явно нездоровая фантазия!
— Ты самый ублюдочный псих, которого я встречала в своей жиз…, - пытаюсь прорычать, но Макс, обрывает меня, в одно мгновение, развернув к себе спиной, и обхватив одной рукой мою талию, одновременно второй, закрывает мне рот. После чего, совсем не напрягаясь, отрывает меня от пола и покидает вместе со мной свой кабинет.
— Ещё одно слово, и я сорвусь! — предупреждает он, направляясь по длинному коридору в самый конец. Открывает массивную дверь, какой-то комнаты, запихивает меня внутрь и добавляет: — Посидишь здесь, пока не успокоишься! А это, — говорит, срывая с меня мою сумку через плечо, в котором были телефон, документы и прочая мелочь, — побудет у меня!
