Однако, результат того стоит: мои бедра кажутся немного шире на контрасте с осиной талией, а грудь под вышитой батистовой рубашкой словно прибавила немного в размере. Никогда не комплектовала по поводу своих небольших форм, но чертов Блайт!..
— Предлагаю тебе лечь пораньше.
— Я не усну, пока ты не вернешься. Так что буду караулить в гостиной.
— Нет! — слишком резко и быстро отвечаю я. Это уже вообще никуда не годится, но если Блайт и правда каким-то образом заинтересовался Райль, то пусть это происходит не под крышей моего дома и подальше от моих глаз. — Я вернусь поздно, нет необходимости жертвовать сном.
Райль пожимает плечами, но перевести дух я не успеваю: Джаар докладывает, что прибыл таалис Блайт. Взгляд Райль наполняется жгучим любопытством и прежде, чем я успеваю что-то предпринять, сестра уже несется к двери. Я бегу за ней, совершенно забыв, что так и не собрала волосы в прическу.
Райль умеет быть быстрой, как ураган. Особенно, когда одержима любопытством. Нет никакого шанса, что я смогу за ней угнаться, тем более, когда сестра в домашней удобной обуви, а я в ботинках на высоких каблуках. Пока я, пытаясь не свалиться с лестницы башкой вниз, посыпая всех и вся проклятиями, считаю бесконечные ступени, она уже в гостиной и оторопело рассматривает моего «гостя».
Готова поспорить, Блайт все просчитал. Уж не знаю как, но точно знал, что мне не удастся предотвратить их встречу. И оделся соответствующе. В эту минуту ненавижу его так сильно, что едва сдерживаюсь, чтобы не приказать слугам выставить позера за дверь. Но все равно замираю на лестнице, любуясь тем, как он дьявольски красив. Кожаные штаны обтягивают крепкие длинные ноги, ботфорты хвастливо поблескивают серебряными бляшками на ремнях. Поверх белой сорочки — темная бархатная куртка с меховым подбоем и соболиной опушкой. Ремни с ножнами свободно лежат на бедрах и, судя по рукоятям, в них все те же утренние клинки. Снежные волосы немного взъерошены от езды верхом, но длинная челка прячет взгляд, добавляя общему виду ноту таинственности.
Я слышу, как восторженно повизгивает сестра, когда Блайт делает шаг ей навстречу и галантно берет ее ладонь для поцелуя. Наверняка говорит что-то приятное и неожиданное, раз даже уставшая от комплиментов Райль заливается румянцем. Его улыбка такая искренняя, что меня разбирает злость: конечно, это ведь для Райль. А для меня у него только целый арсенал ухмылок, за которыми нет ничего настоящего. И это Райль можно галантно, словно фарфоровой статуэтке, целовать руку, а меня, как какую-то дешевку, не церемонясь лапать и целовать в губы.
Злость чудесным образом отрезвляет. Я смогу игнорировать его притягательность.
Когда спускаюсь, Райль уже тараторит без умолку:
— Мы с Дэш организовываем небольшое торжество для самых близких, и я буду рада…
— Ты будешь рада пойти к себе в комнату, — жестко пресекаю ее глупость.
Сестра тут же корчит обиженную мордашку, и Блайт — тоже мне рыцарь выискался! — укоризненно качает головой.
— Я с удовольствием приду, Райль. — Тембр его голоса мягкий, как подтаявший шоколад, взгляд обжигает и ласкает. — Надеюсь, первый танец за мной?
Ничего удивительного, что сестра подается к нему, шепчет:
— И второй, и третий…
Я громко и нарочито противно кашляю в кулак, подталкиваю Блайта к двери, но он идет спиной и, наплевав на мой свирепый взгляд, продолжает улыбаться Райль самой очаровательной в мире улыбкой. Уверена, именно так и выглядит романтический соблазн, о котором пишут в книгах.
— Ты знаешь, что ведешь себя просто несносно, сладенькая? — гримасничает Блайт уже на улице.
Он приехал на белоснежном жеребце, сбруя на котором стоит целой деревни. О стоимости коня я даже думать не хочу.
— Вижу, продажная любовь в наше время очень выгодное капиталовложение, — язвлю я.
— Суровая правда жизни, — не отпирается он и протягивает руки, чтобы подсадить меня к стременам, но я встречаю его помощь брезгливым взглядом. Судя по тому, что Блайт перестает ухмыляться, мое притворство безупречно. — У кого-то дурное настроение? Нервишки шалят перед игрой? Или тревожит женский недуг?
На самом деле мне хочется, чтобы он ко мне прикоснулся. Обнял так же крепко, как тогда, в лесу. Но теперь это не имеет значения, потому что я видела, каким очаровательным и милым он может быть, когда заинтересован в чем-то большем, чем вороватый поцелуй. Я для него — просто забава, мышка, с которой играет пресытившийся жизнью кот.
— Просто, чтобы внести ясность — меня не интересуют такие, как ты.
— Такие, как я? — Он явно ждет пояснений.
— Я предпочитаю мужчин, которые держат в руках настоящую власть.
— Например, великий герцог Росс?
Его лицо абсолютно ничего не выражает. Это почти обидно, потому что я все еще надеялась получить в ответ хотя бы проблеск ревности. Больше не хочу.
— Это не твое дело, Блайт.
— Хочешь стать его подстилкой, Дэш?
— Хочу, чтобы ты перестал совать нос в мою жизнь.
— Ты сестра девушки, на которой я собираюсь жениться, поэтому, сладенькая, я буду совать свой нос всюду, в особенности в твою постель, раз уж ты собралась разделить ее с великим герцогом. Не хочу, чтобы в пылу страсти ты наболтала на виселицу для малышки Райль.
— С каких пор божествам нужна смертная жена? — Неприятно, что каждое его слово ранит, но я принимаю эту боль. Я просто немного увлеклась. Пройдет.
— Сердцу не прикажешь, — скалится он. — Если ты можешь любить ядовитую змею, то я тем более могу любить прекраснейший цветок.
Я запрыгиваю в седло и пришпориваю жеребца.
глава 16
Мы даже не разговариваем по дороге. Я еду впереди, Блайт — позади, и хоть между нами приличная брешь, у меня нет сомнений, пока я в поле его зрения — моей жизни ничего не угрожает.
Риваль будет играть в «Фиалковой клумбе». Идиотское название для подпольного игорного дома, но, возможно, в этом есть смысл: скорее уж подумают на бордель, чем на заведение, где зависимые детки богатеев спускают наследство. Может показаться странным, но в Абере существует смертная казнь за игры на деньги, а вот за проституцию только клеймят. Потому что, как говорил мой бедный покойный герцог: «Всем рано или поздно нужна на все согласная девка». Можно сказать, Блайт пасет самую дойную корову.
Как рассказал Прошмыга, входов здесь два: один для отвода глаз — в замызганный кабачок, а другой, скрытый, только для допущенных к игре. И по идее он должен быть известен только избранным и доверенным, но разве можно утаить что-то от босоногой незаметной детворы?
Прошмыга снабдил меня всей необходимой информацией, поэтому я даже не придерживаю коня, проезжая мимо центрального входа, а смело увожу лошадь в подворотню. Там, замаскированный за ящиками, потайной ход в скрытую часть здания. Спешиваюсь и иду прямиком к двери, но Блайт догоняет меня и перехватывает за локоть. Пытаюсь стряхнуть его руку, но ничего не получается — наши силы и близко не равны.
