Кэсси сама удивилась тому, как она разозлилась и оскорбилась одновременно.
— Ты никогда особенно не интересовался моей жизнью, папа. Я хотела сказать тебе все по телефону, но ты был слишком занят.
— Почему бы нам всем не сесть и не обсудить создавшуюся ситуацию? — предложил Джон Макалистер, пытаясь предотвратить еще больший раскол. — Жизнь — странная штука. Мужчина должен увидеть своего сына хотя бы перед смертью.
Анита Стерлинг направилась к нему, в ее глазах светилось беспокойство.
— О чем это ты говоришь, Джон? Ты в отличной форме. И откуда нам знать, что это действительно твой сын?
— Я знаю, — медленно, печально ответил Макалистер. — Да и ты ведь ни секунды не сомневалась, правда? — с легким вызовом спросил он. — Он — вылитый я в молодости.
— Но ты не мог заставить себя со мной встретиться? — презрительно произнес Мэттью.
— Тебе неизвестны некоторые стороны моей жизни, Мэттью, точно так же, как мне неизвестны детали твоей, — ответил Макалистер.
— Тебе нет прощения.
— Я и сам не могу себя простить, — кивнул Макалистер.
Мэттью ничего не сказал, его красивое лицо походило на бронзовую маску.
— Я найду выход, Анита, — сказал Джон Макалистер. — Мэттью, может… — он попытался поймать взгляд молодого человека с волосами цвета пламени. Он рассматривал эти кудри, вьющиеся над высоким лбом, черные брови, черты лица, до боли напоминавшие его собственные.
Такой сильный и властный человек, а сколько неуверенности в голосе, без всякой жалости подумал Мэттью. Каким несчастным он кажется. Как будто продал душу дьяволу.
— Слишком поздно. — Мэттью развернулся и устремился к выходу, сохраняя отчужденное, горделивое выражение лица. Кэсси в ужасе последовала было за ним, но он сильной рукой остановил ее, не справившись со вспышкой гнева, подобной извержению вулкана.
— Я не готов выслушивать твои объяснения, Кассандра.
— Но ты же не уйдешь без меня?! — Кэсси не могла поверить, что все так обернулось.
Он посмотрел на нее, и его красивые губы сжались в тонкую полоску.
— Ты знаешь, что я влюбился в тебя, Кассандра. Ты видела, как это происходило. Ты стала самой важной частью моей жизни, и, черт возьми, ты меня подставила! — открыто обвинил он ее.
Кэсси смертельно побледнела.
— Нет, Мэттью, ни в коем случае! — Она схватила его за локоть. — Может, хотя бы выслушаешь меня?
— Думаю, нет, — резко ответил он, высвобождая руку. — Уж очень меня разочаровала вся твоя проклятая семейка.
Он долго не возвращался в отель, причиняя Кэсси еще большие страдания. Она пережила страшный скандал с родителями, и теперь ее мысли кружились в голове не хуже карусели. Куда он пропал? Этого она не знала, зато с болью признала, что, скрыв от него правду, она обидела и разочаровала его. Разумеется, если он хорошенько задумается, то с негодованием отвергнет даже намек на то, что она могла заманить его в ловушку. Зачем ей это? Чтобы соединить отца и сына? Но это только невероятно усложнило ситуацию.
Джон Макалистер был мультимиллионером. Неужели она стала бы с ним сговариваться, чтобы привести к нему Мэттью? Ведь она отлично помнила, с какой гордостью он отверг ее предложение помочь ему материально. Кэсси едва не стало плохо от волнения. Одно только вселяло надежду: Мэттью не уехал из отеля. Надо просто продолжать звонить.
В конце концов она отправилась в отель, уселась в вестибюле и стала ждать, пока он все-таки не вышел из такси и не открыл входную дверь. Он не заметил ее, поскольку она забилась в самый угол, и направился прямиком к лифту. Служащий сказал ей номер комнаты Мэттью, и теперь Кэсси пропустила его вперед, прежде чем пойти следом.
— Боже, помоги мне, — прошептала она. — Подскажи, как с этим справиться.
Он встретил ее в дверях, растрепанный, без пиджака и в наполовину расстегнутой рубашке. В руке его был бокал с виски.
— Та-ак, уж не моя ли это красавица невеста? — насмешливо протянул он своим низким, хрипловатым голосом.
— Можно войти, Мэттью?
Он оглядел ее с ног до головы.
— Вообще-то нет. — Он явно не мог контролировать себя.
— Я хочу быть с тобой, — настаивала Кэсси, и все ее чувства отразились в ее глазах.
— Еще бы. — Его дыхание было теплым и пахло виски. — Может, устроим себе небольшое развлечение в кровати? — Он подмигнул ей, как дьявол-искуситель.
— Мне казалось, мы все обговорили. Мы собирались пожениться… — сказала Кэсси, поняв, что это не первый бокал, выпитый им за вечер.
— Но ты настоящий игрок, Кэсси, и можешь легко поменять все планы. Я не уверен, что мне это нравится. Или что я смогу тебя простить.
— Пожалуйста, дай мне войти, Мэттью. — Она сделала шаг в его сторону и тут же почему-то почувствовала себя совсем маленькой по сравнению с его огромной покачивающейся фигурой. — Я не собираюсь обивать пороги.
— Ты хочешь остаться со мной в номере? — Он выглянул в коридор и театрально покрутил головой.
— Ну конечно. — Осторожно, но решительно Кэсси проскользнула мимо его руки и остановилась возле маленького круглого столика со стульями.
— Что тебе от меня надо, Кэсс? — жестко спросил он, закрывая дверь.
— Я люблю тебя, Мэттью, — тихо сказала она, не сдавая позиций. — Мы сегодня обручились, помнишь? — Слезы, подобно бриллиантам, сверкали в ее глазах.
— Ну, черт возьми, не надо так уж убиваться по этому поводу, красавица. — Подойдя к девушке, он усадил ее на диван, зажав в угол своим крупным телом. — Проблема в том, Кэсси, — он приблизил к ней свое лицо, — что ты сделала самую ужасную вещь, какую только могла сделать.
— Я не лгала тебе, Мэттью, — быстро произнесла она, но он поднес палец к ее губам.
— Конечно, нет, милая. Ты просто не рассказала мне всей правды. Тебя, вероятно, прельстила идея получить много-много денег. Ты из-за этого хотела помирить нас со стариком Джоном? — Он отчаянно потер глаза. — Боже, Кэсс! Я бы жизнь за тебя отдал, не задумавшись ни на секунду, но это неважно. Дело в том, что я не могу дать тебе того, что у тебя всегда было. Того, чего ты действительно хочешь.
— Ты ведь не деньги имеешь в виду?! — с отчаянием воскликнула она.
— О, дорогая, пожалуйста, давай не будет обманывать друг друга! — Он поцеловал ее сначала в лоб, потом в щеки. — Ты выросла в чертовски богатом доме. Целый особняк с дорогущими картинами и антикварными вещицами. Боже, он ведь стоит в Сиднейской бухте! Кто осмеливается хотя бы мечтать о том, чтобы жить возле этой бухты? Кэсси, девочка моя, ты с рождения была богата.
— И что? — Кэсси дрожала, ее тело каждой клеточкой отвечало на прикосновения Мэттью. — Это не сделало меня счастливой. Пока мой отец зарабатывал бешеные деньги, я практически с ним не общалась. Моя мать жила ради него и ради светского общества. Я с таким же успехом могла бы быть сиротой. Меня не интересуют деньги, Мэттью.
