Хорк молча пошел вдоль невидимой линии. Я брел за ним, даже не пытаясь следить за ее извивами. Выпрямившись в полный рост, я уже не видел кабеля, а потому просто отмечал для себя границу контролируемой зоны, пока мы кружили и петляли по местности.
Сигнальные кабели по-прежнему оставались для меня непонятным чудом техники. Такой кабель можно настроить на мельчайшие объекты — он отреагирует даже на песчаную муху, если та вползет в защитную зону. Этот «часовой» не просто передаст информацию о нарушении границы, но сообщит на базу точные данные — вес, размеры и температуру тела объекта, и цифры тут же высветятся на Главном экране перед дежурным. Во время боя можно передать всю эту информацию прямо в автомат управления вращающейся пушки, установленной на полусфере. Пушка будет вести огонь по нарушителю границы, сама регулируя интенсивность обстрела, — пока угроза не исчезнет. Короче говоря, система защитной сигнализации гарантировала уничтожение противника в радиусе трехсот метров.
Да, теперь мы были оснащены куда лучше, чем во время предыдущей экспедиции.
— Командир!
— Да, Хорк? — отозвался я.
— Вы не обидитесь, если я попрошу Зура проинспектировать систему защиты?
— Нет. Я и сам собирался поручить это ему, но ты обратился ко мне.
— Я бы обратился к нему, но подумал, что вы можете расценить такой шаг как нарушение субординации.
Немногого же стоят мои теории.
— Тогда вернемся на базу. Вы с Зуром продолжите инспекцию, раз мы оба понимаем, что это разумней.
— Слушаюсь, командир.
— Только один вопрос, Хорк. Система действует нормально?
— Да.
— В таком случае… — Я впервые за все это время произнес фразу вслух: — Полагаю, что мы можем открыто общаться внутри зоны.
Хорк с недоумением посмотрел на меня.
— Разве вам не требуется одобрение Воинов, чтобы принять работу?
— Хорк, ты такой же тзен, как и любой Воин. И твоя жизнь так же зависит от надежности сигнальной системы, а может быть, даже больше. Если ты даешь гарантию, что система функционирует нормально, больше мне ничего не требуется. Проверка со стороны Воинов скорее вопрос этикета, нежели действительная необходимость.
Он некоторое время стоял молча. Потом задумчиво произнес:
— Теперь понятно, почему вас назначили командовать легионом.
Я не нашел, что ответить, а потому сменил тему.
— Мне хотелось бы поговорить о маскировке, Хорк. Скажи, ты можешь объяснить понятными словами, как вы умудряетесь достигать такого потрясающего эффекта?
— Это одна из разновидностей плексистали — той самой, что идет на крылья для флаеров. Все поверхности нашей базы, если посмотреть их в разрезе, двухслойные. Внешний слой как раз и есть плексисталь, которую мы особым способом обрабатываем, уплотняем, придавая ей такую форму, которая не будет выделяться среди ландшафта. Изгибы, борозды… Добавить еще пень с корнями, чтобы закрыть орудие, — вот вам и камуфляж.
— И по-прежнему все видно изнутри?
— Да.
— Как вам удается сделать так, чтобы неровный верхний слой не искажал вид? Хорк задумался.
— Я могу попытаться ответить, но боюсь, мне не обойтись без специальных технических терминов.
— Тогда я снимаю вопрос. Пока это все работает нормально, у меня не будет претензий. Признаю, что это самая удачная маскировка, какую я когда-либо видел — или, если точнее, не видел.
— Возможно.
Странная нотка в его голосе насторожила меня.
— Ты, кажется, недоволен? Я что-то не заметил?
— Точно не знаю, — ответил Хорк. — Хотелось бы разобраться подробнее и только потом доложить вам, но, может быть, лучше сказать прямо теперь. Это связано с замечанием, которое сделал один из членов моей команды — тот, у которого цветовое зрение.
— Хиф или Сирк?
— Хиф. Но я расспросил Сирка — тот говорит то же самое. Похоже, он сразу заметил это, только не хотел вмешиваться в дела Техников.
— Что говорят Хиф и Сирк?
— Что база выделяется на местности. Я внимательно оглядел полусферу.
— Мне кажется, что они ошибаются. Во всяком случае лично я не вижу ничего такого. Однако должен признаться, что не вполне понимаю, что это такое — цветовое зрение.
— Никто не понимает, насколько мне известно. Это генетический эксперимент, который проводят Ученые. Они основываются на записях, оставленных Первыми. Мы должны выяснить в полевых условиях, имеет ли цветовое зрение какую— либо практическую ценность для Империи.
— Но что это такое?
— Они видят не так, как мы… Ну, точнее, они видят те же вещи, что видим мы, но совершенно иначе.
— Это-то мне и непонятно.
— Попробую объяснить на конкретном примере. Однажды мне довелось присутствовать при эксперименте. На стол положили три кубика — один темный, два посветлее. Присутствующих попросили найти различие между ними. Разумеется, все сказали, что один из кубиков темный, два других — одинаковые, светлые. Затем в комнату пригласили тзена с цветовым зрением и задали тот же вопрос. Он ответил, что все кубики разного цвета. Темный, — как он выразился, «цвета земли», а два других — «цвета неба» и «цвета листвы».
— Не понимаю, что это означает, — прервал его я.
— Более того, — продолжал Хорк, — затем демонстратор взял один светлый кубик, «цвета неба», и пометил его крестиком. Подопытному велели закрыть глаза, затем переставили кубики. Их меняли местами много раз, но он всегда безошибочно находил помеченный кубик, несмотря на то, что он стоял крестиком вниз.
— А он не подсматривал?
— Нет. Его даже просили выйти из комнаты, пока меняли кубики. Но он ни разу не перепутал. Он видел что-то такое, что не видим мы.
Я задумался.
— Какую пользу цветовое зрение может принести Империи?
— Определить это — одна из целей экспедиции. И вот вам первый результат: тзены с цветовым зрением утверждают, что наша база «цвета стали», в то время как поверхность вокруг — «цвета песка». Они говорят, что разница очевидна для каждого существа, обладающего цветовым зрением.
Я опять погрузился в раздумье и, после паузы, спросил.
— Кто-нибудь знает, обладают ли таким зрением насекомые?
— Лично я не слышал. Вы можете дать задание Ученым, но не уверен, что они знают, что искать.
— В таком случае мы должны уделить этой проблеме самое пристальное внимание. Передай Хиф и Сирку, что я хочу поговорить с ними, немедленно. Пусть Тзу тоже придет. И, наконец, скажи Зуру, что Воины должны все время находиться в состоянии повышенной боевой готовности, пока я не свяжусь с ними.
— Да, командир, но…
