– Жрать охота, – недовольно проворчал тот, доедая лапшу быстрого приготовления пластиковой вилкой.
– Ну и как мне теперь работать прикажешь?
– Быстро, качественно и без вот этого твоего нытья!
Я забрался на свое место, вздохнул и… и едва не выскочил наружу.
Не знаю, что там за адскую корейско-китайско-инфернальную смесь заваривал Физик, но пахло внутри машины так, словно там горела изоляция и невинные младенцы. У меня аж глаза заслезились от этого резкого химического запаха.
Тут не то, что работать – даже находиться невозможно!
– Проветрить бы надо, – прохрипел я.
– Не поможет. Эта гадость пару дней держаться теперь будет. У этого дебила не желудок, а чугунный картер от Камаза, не иначе, такую мерзость жрать!
– Ладно. Сейчас будет вас фокус-покус.
Я закрыл глаза и открыл окно интерфейса.
Три иконки, активизирующих мою суперспособность, три разных способа ее использования.
И несколько ползунков чуть ниже, из которых только три было доступно, а остальные оказались заблокированы.
Вязкость создаваемого мною «мыла».
Химическая агрессивность.
И… запах.
Три параметра, которые можно было регулировать в небольших пределах. Кроме последнего, разумеется – там у меня было чуть больше простора.
Применение новых значений:
Вязкость: минимальная.
Агрессивность: средняя.
Запах: «аромат ванили».
– Сюда дай!
Я вырвал у Физика опустевшую пластиковую посудину и накрыл ее ладонью, из которой тут же начала сочиться мыльная водичка, наполняя тару. И одновременно с этим по салону поплыл легкий ванильный аромат, вытесняя собой токсичную вонь корейских приправ.
– Уборщик, – Химик смахнул несуществующую слезу, – Приятель. Друг. Брат! У тебя самая охуенная способность из всех, что только существует! Мне аж снова жить захотелось.
– Сейчас перехочется, – с этими словами Шиза втолкнула его в салон, – Работай давай!
Парнишка уселся на свое место, открыл кейс и вытащил из него кусок мягкой ткани. Аккуратно расстелил на столе, и начал выкладывать на него все свои пробирочки, который оказалось не меньше двух десятков.
Точно! Он же у нас «ходячая лаборатория» – кажется, так обозначил способности Химика наш словоохотливый пожиратель корейской дряни.
Я с любопытством уставился на Химика. Очень уж было интересно, как это все происходит у супергероев.
И тот не обманул моих ожиданий.
Он провел рукой над нестройными рядами прозрачных сосудов, медленно, внимательно разглядывая при этом их содержимое. Видать, считывал информацию. Удобная теме – ни тебе микроскопов, ни центрифуг, ни спектральных анализаторов, ни…
…ни хрена себе!
Химик взял одну из пробирок, открыл, зажмурился и опрокинул ее содержимое в рот, прямо себе на язык.
– Чего он творит?
– Исследует образцы. Только так он может прочувствовать их вкус, запах, химический состав и даже цвет, – пояснила Шиза, – Такая у него суперспособность.
Да ну нахер!
Я осмотрел содержимое пробирок. Огрызки карандашей, волоски, обрезки ногтей, липкие кусочки чего-то непонятного, штукатурка с потолка, кусочек грязи со следом протектора ботинка, странный желтоватый камешек со следами… пломбы?!
– И вот это все он будет…
– Именно.
Химик. Приятель. Друг. Брат. Переполняющим меня сейчас сочувствием можно было замерзшего насмерть в снегу котенка отогреть и воскресить. Зато все мысли о сочном стейке из чего угодно и в каком угодно соусе начисто из головы пропали.
– Кстати, а где Мистик? – спросила Лаврова у Физика.
– А разве она не с вами должна была вернуться?
Они переглянулись.
– Так давайте я ее поищу! – с энтузиазмом предложил наш «кулинарный эксперт».
– Ты давай жри, не отвлекайся… Сами разберемся, – наш водитель уставился на куратора, – А что там с ее чипом?
– Две минуты назад Мистик вышла за пределы контрольной зоны. И на связь не выходит.
Глава 4. Проблемы личного характера
– Все полезно, что в рот полезло! – положив содержимое очередной пробирки на язык, Химик зажмурился.
– У нас тут член отряда пропал, а этот сидит… жрет… – недовольно пробурчал Физик.
– Хочешь присоединиться? У меня тут как раз еще пара лишних ногтей завалялась.
Шиза молчала, сосредоточенно тыкая в экран смартфона. Она в команде была единственной, кому позволялось иметь средство связи, хотя строгих запретов на использование гаджетов не было. Например, тот же Химик таскал с собой mp3-плеер.
– Прекращаем балаган! Физик, заводи мотор, я скажу, куда ехать…
А смысл? У нас осталось минут 5–7 до того момента, как микрочип сделает Мистик полный отвал башки, если она не выйдет на связь. Неужели Шиза не остановит таймер, не получив запрос вовремя?
А вдруг случилось что-то из ряда вон выходящее? Например, гадалка лежит сейчас где-то без сознания в багажнике машины и чисто физически не может ничего сделать?
Бр-р-р.
Я бросил взгляд на каменное лицо капитана Лавровой.
В этой ипостаси оно было не таким жестким, как у Спорти, но именно сейчас, в этот момент в ней было все же куда больше от той агрессивной спортсменки, чем от более женственной (хоть и не намного, если честно) полицейской. Побледневшие плотно стиснутые губы и вздувшаяся вена на виске говорили о том, что девушке приходится нелегко.
Я ободряюще положил руку ей на плечо:
– Мы найдем ее. С ней все будет в порядке.
Физик бросил на меня быстрый взгляд и снова уставился на дорогу.
Не успеем.
– Зона контроля Неудачников – полтора километра со временем отсечения в пятнадцать минут, – словно прочитав мои мысли, заговорила Шиза, – Половина отведенного ей времени уже прошла.
Ага. Выходит, это у меня такие жесткие ограничения. Что ж, разумно. Человек я новый, не проверенный, на всякие пакости потенциально способный.
«Время отсечения» – это она про таймер на взрывчатке микрочипа? Жесть! Ну и словечко!
– Здесь! Последний раз сигнал был зафиксирован здесь.
Я протянул руку к смартфону:
– Можно?
– Зачем тебе этот невероятно сложный и запрещенный прибор, новенький?
– Мне нужна карта окрестностей.
– Зачем?
– Проверить возможный круг интересов Мистик. Куда она могла направиться, рискуя собственной жизнью.
