Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Каждое утро я заплетаю дочь. Каждый вечер расчесываю ее и снова заплетаю на ночь. Сима прекрасно умеет рисовать, вязать, шить, выполнять множество мелких работ, требующих внимательности, старательности, скрупулезности. Она может сделать мини-книжку размером с ноготь и каждую страничку снабдить иллюстрациями. Умеет склеить бумагу так, что получится крошечный цветок в горшке и миниатюрная леечка. Но заплести себе косу у дочери никак не получается.
Да, мне нравится ее заплетать. Я получаю безумное удовольствие от вечернего ритуала – когда расплетаю и расчесываю дочь. Мы что-то обсуждаем, планируем завтрашний день, смеемся. Это наше с ней время. Даже муж никогда не заходит в комнату, давая нам возможность пошушукаться, посекретничать. Но иногда очень хочется, чтобы дочь хотя бы хвост себе самостоятельно сделала. Другим – пожалуйста, сделает в лучше виде. Себе – нет.
Сима училась делать пучок самым простым способом – наклонила голову и попыталась собрать волосы в хвост. Волосы не собирались. Резинка не натягивалась. Я уже готова была сдаться – дочь так отчаянно драла расческой волосы, что я переживала уже за то, чтобы она хотя бы с половиной косы осталась. Попросила тренера рассказать, как и почему она научилась делать пучок самостоятельно.
– Да что рассказывать? У меня соревнования, например, в девять вечера. А тренер в судейской коллегии с девяти утра. Она мне в семь утра так волосы затягивала, что я к девяти вечера не то что соображать не могла – думала, глаза на ковре растеряю и голову себе оторву. Если у меня было тридцать шпилек, тренер все тридцать в голову и вкалывала. Мы быстро учились.
У Симы не было такого тренера, как и острой необходимости в девять, десять лет справляться с пучком и макияжем. К тому же она вообще терпеть не может краситься, наряжаться, крутиться перед зеркалом, придумывать замысловатые прически, чем увлекаются многие девочки. У дочери в классе почти все девочки пробовали прийти в школу с накрашенными ресницами и блеском для губ. Но Мария Сергеевна в этом отношении консервативна. Нет, она не отправляет девочек в туалет умываться хозяйственным мылом, как было принято в советской школе. Но ласково просит пользоваться косметикой по праздникам и прочим торжественным поводам. Ну и родителям, конечно, сообщает.
Школа у нас строгая, с дресс-кодом и требованиями к опрятному внешнему виду. Девочки-старшеклассницы приходят с распущенными волосами, но при появлении классной руководительницы, завуча или директора за три секунды собирают волосы в хвост. Мальчики-старшеклассники с длинными волосами есть, но и они в школу ходят с хвостиками или косичками. Сима же из дома не выйдет неприбранной, без аккуратно заплетенной косы и вплетенной атласной ленты. Она консервативна, как и ее отец. Мария Сергеевна чуть ли не каждое утро ставит Симу перед классом и настоятельно требует брать с нее пример. Ну а если вдруг срочно нужно отправить ребенка к завучу или к директору – поздравить или что-то спросить, – то Симу выставляют в первых рядах. Чтобы директор или завуч увидели ее в «гимназическом» платье с белым воротничком, с косичками, ленточками, умилились, расплакались и забыли, зачем вообще вызывали.
Для Симы макияж означает одно – соревнования или показательные выступления. У нее собственная огромная косметичка со всеми видами теней, помад разных оттенков, блесков, блесток, подводок и хайлайтеров. Не она у меня тайно забирает помаду, как положено делать дочке, а я у нее. И не она пытается накраситься маминой косметикой и взять мамину заколку, а я у нее одалживаю то подводку, то шпильки, то резинку для волос.
– Симуль, ну что тебе – пылесос дать, что ли? – воскликнула я после двести пятьдесят первой попытки собрать волосы хотя бы в хвост без «петухов».
– Пылесос? – Сима, готовая разрыдаться, вдруг передумала это делать.
– Вася тебя так однажды пытался причесать, когда я в командировку уехала, – вспомнила вдруг я.
Чистая правда. Когда я уезжала в командировки, мне приходилось договариваться с консьержкой, чтобы она заплела Симу. Мужа мне не удалось увлечь плетением кос, а сын неожиданно откликнулся. Показала, как плести, вроде бы у него все получилось. Я уехала со спокойным сердцем.
В первый день моего отсутствия Вася вывязал из волос сестры морские узлы и не знал, как развязать обратно. Мне позвонила Сима, прорыдала в трубку, что Вася ее завязал. После чего прислала фотографию того, во что брат превратил ее прекрасные локоны до пояса. Пришлось отправлять их к консьержке, чтобы та разобралась с морскими узлами. На второй день у дочери в голове застряла расческа. Василий собирался отстричь расческу, но Сима позвонила мне. Я закричала, вспомнив, как Симина бабушка, моя мама, остригла внучке челку. Симе было года четыре, у нее отросли очаровательные кудряшки до плеч, льняные, светленькие, над которыми я чуть не плакала от умиления. Бабушка не справилась даже с «хвостиками» и садовыми ножницами откромсала Симе челку, чтобы не лезла в глаза. Заодно отрезала прядь, в которой застрял и приклеился намертво леденец. Я приехала их проведать и увидела дочь, у которой впереди было выстрижено все до корней, а сбоку зияла проплешина. Плакала я тогда долго и горько. Мама обиделась и не разговаривала со мной еще неделю. Мол, хотела как лучше, а я опять недовольна. Вот ничем мне не угодишь, обязательно найду повод придраться.
А еще тут же вспомнила, как год назад к нам прилетали инопланетяне. Однажды я, еще спросонья, заплетала дочь в школу. Заплела, отправила. И только перед тренировкой поняла – что-то не так: у дочери появилась челка. Точнее, выстриженная под корень прядь волос надо лбом. В стиле бабушки с садовыми ножницами. Я допытывалась несколько дней, с чего вдруг Сима решила отстричь челку? Она не признавалась. Твердила, что это не она.
– А кто, инопланетяне? – спросила я, поскольку не могла придумать других варваров-парикмахеров.
– Да, точно они. Прилетели и отстригли мне челку, – радостно ответила дочь.
Потом она, конечно, страдала. Тренеры за эксперименты с прической заставили ее качать пресс и сидеть на шпагатах двойную норму – за себя и за инопланетян. Но все эти страдания не шли ни в какое сравнение с тем, как я приклеивала ей челку перед соревнованиями. Чуть ли не клеем «Момент». Наверное, поэтому она боится отстричь хотя бы сантиметр – тренеры всем девочкам пообещали пятьдесят «выпрыгиваний», если кто-то решит явиться с разноцветными волосами.
Точно так же было с Васей. В возрасте пятнадцати лет он задумался о тоннелях в ушах и поделился планами с тренером. Итог – марафон, сто отжиманий, сто пресса и планка. Желание быстро пропало, зато появились бицепсы, трицепсы и кубики на животе…
А тогда, напомню, я категорически запретила Василию отстригать расческу с головы сестры и отправила их к консьержке. На третий день сын, видимо, воспользовался коллективным разумом Гугла и достал пылесос, которым пытался затянуть волосы сестры. Волосы затягивались вместе с головой. Видимо, Вася не рассчитал режим всасывания. Они прислали мне видео – сын держит на голове у сестры шланг, Сима орет как резаная.
Все это я рассказала дочери. Она хохотала и не верила моим словам. Пришлось достать пылесос и продемонстрировать ей, как можно шлангом собрать волосы в пучок. Правда, Сима реагировала на трубу пылесоса, как кошки в такой же ситуации, – шарахалась и отпрыгивала. После чего опять начала плакать от отчаяния – у нас не оставалось ни малейшего шанса не то что на победу, а хотя бы на достойное участие. Я была с ней полностью согласна.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
