«Нет, нет, уходи! Тебя здесь нет!»
— Ксандор, выходи! — в голосе теперь слышалось неудовольствие.
Но хуже всего было то, что раздавался он прямо над головой мальчика. Чудовище в комнате! Чудовище его вот-вот поймает!
Занавеска, закрывающая вход в его укрытие, отодвинулась, и рука — тонкая, но сильная, будто выкованная из железа — сомкнулась на его щиколотке. Ксандор запищал, как девчонка, и тут же устыдился. Он — будущий воин. Он умрет, сражаясь! Но все равно визжал и брыкался, а чудовище все тянуло и тянуло его к себе.
— Я хочу к маме! Я хочу к маме! — закричал он, непонятно на что надеясь.
Вот из-за стола показались его худые ноги в черных рейтузах. Кровь, пропитавшая курточку, прочертила алую полосу на полу. Чудовище занесло нож…
— Не трогай его! — раздался голос старшего брата.
Роб накинулся на чудовище, и они покатились по полу.
— Ксандор! — кричало чудовище. — Ксандор!
+++
— Ксандор… Ксандор…
Ива звала его чуть слышно, чтобы орки не расслышали, а громко произнесла:
— Пропорола ему живот. Теперь помучается. Сейчас пойдем, я только удостоверюсь, что он не выживет.
— Хороший враг! — одобрительно прогудел предводитель. — Злой враг!
— Ксандор… Открой глаза… Пожалуйста…
Ксандор потерял сознание всего на секунду, но приходил в себя с трудом.
— Роб… — прошептал он, а потом вспомнил, что случилось, и прошипел сквозь зубы: — Добей!
Ива незаметно сорвала невзрачный сиреневый цветок, которые в изобилии росли на поляне, вложила в откинутую руку Ксандора, сомкнула пальцы.
— Слушай меня. Ты ранен не смертельно, я знала, куда бить, и не задела ни одного важного органа. Эти цветы — волчий глаз — уменьшат кровотечение. Зажми рану и держи…
Ива быстро оглянулась.
— Сдохнешь здесь, как собака! И никто не оплачет!
— Ты! Ничтожество! — закричала Лита, каким-то образом высвободившись на секунду от хватки орка. — Никчемное существо. Ты была бы уже мертва, если бы не он!
Ива встряхнулась, будто на нее вылили ушат ледяной воды. Или даже кое-чего похуже воды…
— Держись, Ксан, — прошептала она. — Скоро придет помощь.
Если она рассчитала верно, все будет хорошо. Если Амелин успела добраться до отряда Тильнора и приведет помощь. Если навыки алой жрицы не подвели Иву, и она не ошиблась, нанося удар. Если, сплошные если…
Ксандор молча кивнул. Ива распрямилась, наткнулась на взгляды лучниц — они жалили, точно стрелы.
— Месть свершилась? — поинтересовался предводитель орков.
— Да.
— Теперь легко?
Ива прислушалась к себе.
— Пусто… — тихо ответила она.
+++
До Кеймариэля добирались почти сутки. Не будь эльфы связаны, а орки неповоротливы, дорога могла занять всего несколько часов, а так растянулась до утра следующего дня. Выбившимся из сил пленницам лишь раз позволили короткий отдых, а потом вновь вздернули на ноги.
Ива шла, облитая презрением. Эльфийки не сказали ей больше ни слова, но Ива чувствовала себя так, словно с головы до ног перепачкана в нечистотах. Если бы она только могла объяснить.
«Так, никаких больше если! Делай что должно — и будь что будет. Так, кажется, говорил Ксандор?»
Ива встряхнулась, пытаясь выбросить из головы образ Ксандора, истекающего кровью на лужайке. Одно радовало: если Ива еще в этом мире, значит, и Ксандор пока жив.
Сторожевой отряд, охраняющий подступы к Кеймариэлю обнаружил их утром. Град стрел лег у ног орков, преграждая путь, а после стройные тени вышли из гущи деревьев. Эльфы держали луки наготове, но больше не стреляли, опасаясь попасть в своих: орки выставили девушек перед собой, как щит.
— Отпустите их… И умрете быстро!
Предводитель орков расхохотался, словно услышал отличную шутку. Казалось, будто загрохотал гром. Ива и сама дернула уголком рта: «Такие заманчивые перспективы! Конечно, сейчас же отпустят пленников и сдадутся!»
— Нет! Говорить с повелитель! С Тиомар!
— Убейте их! — крикнула Лита. — Пусть мы тоже умрем!
Ива так устала. Так ужасно устала от этой вражды, ненависти, нежелания слышать друг друга.
— Хватит! — закричала она. — Умереть мы всегда успеем! Пусть эти проклятые орки поговорят с вашим проклятым Тиомаром! Как вы все мне надоели!
«Это вообще не мой мир! Моим сестрам никто не поможет, пока я тут с вами теряю время!»
Ива в сердцах попыталась пнуть орка, который, надеясь утихомирить пленницу, дернул за веревку, что связывала ее руки. Промахнулась. Ноги подкосились, и Ива со всего размаха села на землю.
Лучники, эльфийки, даже орки взирали на Иву с молчаливым изумлением. И это, как ни странно, ненадолго примирило их между собой.
— Уставший… путник… получит приют, если… придет с миром, — тщательно выговаривая слова, произнес вдруг орк. Он будто готовился, учил эту фразу.
Лица эльфов вытянулись.
— Эти слова предназначены не для грязных тварей вроде вас.
— Уставший путник получит приют, если придет с миром! — с напором повторил орк. — Вести нас к повелитель! К Тиомар!
— Наш дом — ваш дом, — процедил командир лучников с таким видом, будто желал оркам сдохнуть поскорее. — Следуйте за мной!
Кеймариэль действительно оказался красив. Вот только Ива так устала и вымоталась, что почти не замечала ни хрупких, точно вылепленных из сахарной карамели башенок, спрятавшихся среди исполинских деревьев. Ни ярких цветов, которые мостили площади и улицы эльфийского города — легконогие эльфы не наносили им вреда. Из цветов складывались картины. Перед взором Ивы то проплывал по воде из голубых незабудок парусник, то ветер гнал песок по пустыне из бархатцев. Город эльфов не стоял в лесу — он был самим лесом, сроднился, сплелся с ним, став единым целым. Ива задрала голову и увидела, что на развилках деревьев тоже примостились небольшие домики. Ветви были украшены фонариками, и, наверное, ночью все мерцает и светится просто великолепно.
