— В чем дело, Келли? Куда ты собралась? — удивленно оглядев выставленный в холле багаж, спросил Александрос. — Что происходит?
— Странный вопрос. По-моему, очевидно, что я собираюсь лететь домой. А какие у тебя могут быть возражения? — воинственно проговорила Келли.
— Хорошенькое дельце! — возмущенно воскликнул он. — Поднимись в комнату! Немедленно!
— Ты мне приказываешь?
— Черт возьми! Это уже слишком! Тебе так не кажется? — несколько театрально возмутился Александрос.
— Не кажется!
— Жена должна быть с мужем! — выпалил он.
Келли истерически рассмеялась.
— Почему ты хохочешь? Что смешного я сказал?
— Пожалуйста, давай по-хорошему завершим этот спектакль, — примирительно предложила ему Келли. — Я сейчас вызову такси, и ты позволишь мне уехать. Официально завершить наши отношения мы сможем в Париже.
— Может быть, ты сначала объяснишь, что на тебя нашло? Мне казалось, мы все выяснили. Я рад, что между нами больше нет недоразумений…
— Ты как всегда прав, Александрос. После звонка твоего адвоката между нами больше не осталось никаких недоразумений. Между нами вообще ничего не осталось. Я обещаю, что все произойдет быстро и просто, как ты того и хотел.
— Невероятно! — Александрос второй раз за день схватился за голову.
— Странно слышать, — отозвалась Келли.
— Ты из-за звонка адвоката так дуешься?
— Нет, Александрос, я не дуюсь. Я сатанею, когда из меня пытаются сделать дуру!
— Но разве не ты еще вчера просила меня дать тебе развод?
— И я благодарна тебе за такую оперативность.
— Тогда какие проблемы?
— Никаких. Позволь мне вызвать такси.
Но Александрос перегородил ей дорогу.
— Прочь! — теряя терпение, крикнула Келли.
— Выслушай меня, — потребовал Александрос.
— Наслушалась!
— Не пущу, если не выслушаешь!
— Вижу, ты бессилен без ультиматумов, — ехидно заметила девушка.
— Думай, что хочешь, но выслушай.
Келли застыла в ожидании, едко глядя на мужа.
— Только пара слов. И, прошу тебя, не старайся отделаться колкостью. Прежде я никогда не делал ничего подобного. Порой я сам не понимаю, что происходит. Еще пару дней назад я сам хотел поставить точку в этом фарсе. Если быть совершенно откровенным, то я и не подозревал, что он продлится столько времени. Конечно, можно все объяснить нашим взаимным влечением, но дело ведь не только в нем, согласись… Келли! Я не могу оторваться от тебя…
— Достаточно! — перебила его Келли.
— Я не договорил! Ты была права, утверждая, что ради получения наследства дяди Дмитрия я мог бы жениться на любой женщине. Но в том-то и проблема, что я не хотел жениться ни на ком, кроме тебя.
— И мы оба знаем, почему. Я не хочу жить с человеком, для которого брак — это способ отомстить.
— Теперь уже нет.
— Пустые слова.
— Не пустые, — заверил он и достал из кармана футляр. — Келли Демаршис, ты моя жена! — торжественно провозгласил он и с блуждающей улыбкой смущения на лице открыл маленькую коробочку, из которой выглянуло кольцо с крупным аквамарином, окруженным множеством ослепительных бриллиантов.
Келли хмуро посмотрела на мужа, затем на его подношение. И, несмотря на то, что девушка с первого взгляда оценила красоту и уникальность этого сокровища, на ее лице не наблюдалось следов радости.
— Глупости все это, — сердито отмахнулась она. — Очередные глупости.
— Келли…
— Это не любовь, — возразила женщина.
— А что же?
— Что угодно, только не любовь. Страсть, влечение, но не любовь.
— Но я люблю тебя, — чистосердечно признался Александрос.
— Давно ли? — усмехнулась она.
— Сколько тебя знаю, — заверил он ее.
Она лишь раздраженно покачала головой.
— Келли, я люблю тебя, — твердо повторил Александрос и поцеловал жену. — Люблю, люблю… Неужели в это так сложно поверить?
— Помнится, когда я призналась тебе в любви семь лет назад, мне пришлось ретироваться в слезах, а на следующее утро ты еще и назвал меня испорченной и продажной девчонкой!
— Теперь ты мне будешь мстить за это?
— Нет, я просто уйду.
— И ты никогда не сможешь простить меня, Келли? — в отчаянии воскликнул он.
Келли отвела глаза в сторону.
— Келли, ответь что-нибудь, — попросил Александрос после томительных секунд молчания.
— Хочешь услышать, что я тебе не верю?
— Это больно, — признался он.
— Неужели? — мстительно съязвила девушка.
— А если я поклянусь, что больше ни словом, ни делом не обижу тебя?
— Было счастливое время, когда я считала, что ты даже не способен обидеться. Я тогда была глупой девчонкой. В моих глазах ты был самым искренним, добрым и справедливым человеком. Очень жаль, что ты такой же, как все.
— И из-за этого ты отказываешься быть моей женой?
— Нет. То, что ты такой же, как все, — это не преступление. Но то, что ты предпочитаешь подозревать, вместо того, чтобы верить… Трудно быть женой человека, который не испытывает к тебе доверия.
— Я исправлюсь, Келли, — пылко пообещал муж. — Я хочу, чтобы мы обвенчались в церкви и перед алтарем принесли друг другу клятвы. Хочу, чтобы наш брак был освящен.
Келли задумалась.
— Это более ответственный поступок, чем бракосочетание в мэрии, — сказала она.
— Я сознаю это, — кивнул Александрос.
— С венчанием не шутят.
— Я и не собираюсь шутить, — заверил он.
— В таком случае, мне тоже есть, что тебе сообщить, — произнесла Келли, принимая от него кольцо. — Мне кажется, я беременна.
— Так скоро? — вырвалось у Александроса. Келли вновь нахмурилась, и он исправился: — Прости… Значит, мы скоро станем родителями.
Эпилог
Таинственный свет луны заливал патио. На скамье, утопая в пестрых атласных подушках, целовались двое. В низине блистали огни греческой столицы, а на одном из пригородных холмов царила любовь. Она поселилась на вилле Коросов и не собиралась ее покидать.
— Что? — спросил Александрос, заметив улыбку на губах жены.
— Потрогай, — сказала она, положив ладонь мужа себе на живот.
— Опять шевелится?
Она кивнула.
