— Я привез вино, — сообщил Гейб, показывая дорогую бутылку коллекционного красного вина. — Что мы будем есть, я не знал, но надеялся, что не тосты с бобами.
— А как насчет яичницы? — с вызовом осведомилась Джейн.
Гейб возмущенно закатил глаза.
— Джейн, у меня выдался такой удачный день! Ради Бога, не порть его яичницей!
Забрав у него бутылку, Джейн вернулась на кухню, где застал ее звонок Гейба.
— Похоже, у всех сегодня удачный день, — ворчала она, откупоривая бутылку и вспоминая оживленные лица родителей. — Не подходи к кастрюлям, Гейб, — предупредила она, едва он взялся за крышку. — Предвкушение — залог успеха.
— Знаю, знаю.
Почувствовав на себе его пристальный взгляд, она замерла и медленно обернулась. Лучше бы она этого не делала! Гейб смотрел на нее как на главное блюдо ужина.
Одеваясь сегодня вечером, она намеренно выбрала зеленый кашемировый свитер, который носила несколько лет назад, еще будучи блондинкой, и строгую черную юбку до колена.
Но она даже не подозревала, как удачно сочетается оттенок свитера с новым цветом ее волос, как мерцают в них красноватые искры — волосы стали казаться почти рыжими, как предсказал сегодня ее отец.
— Бокалы, Гейб, — непослушными губами выговорила она.
— Минутку! — Он кивнул, прошелся по кухне и достал из шкафа два бокала.
А может, она напрасно решила устроить прощальный ужин дома? Гейб чувствовал себя совершенно непринужденно — словно не в чужом, а в собственном доме.
— За что будем пить?
Пока она размышляла, Гейб успел наполнить оба бокала и один протянул ей.
— За удачные дни? — предложил он. Хорошо еще, что не «за нас»! Да, она совершила ошибку. Оставалось надеяться, что время пролетит незаметно.
— Если хочешь, иди в гостиную и поставь какую-нибудь музыку, а я накрою на стол, — предложила она чуть резче, чем следовало, — привычное спокойствие вдруг изменило ей.
Впрочем, в присутствии Гейба она всегда нервничала. Тем больше причин распрощаться с ним.
— Так как прошел день? — заговорила она, разложив по тарелкам креветки с чесноком и свежим майонезом. В комнате негромко играла музыка — давний диск Джона Денвера.
Гейб устремил на нее взгляд смеющихся глаз.
— Во-первых, сегодня утром я впервые за две недели отправился на пробежку…
— Как не стыдно, Гейб!
— Ммм, что за вкус, Джейн! — восхищенно простонал он, положив в рот первую креветку. — Что же будет дальше?
Если повезет, за едой он отвлечется от разговоров. На это Джейн искренне надеялась.
Как и следовало ожидать, вино оказалось прекрасным — насыщенным, мягким. Гейб Вон по привычке выбрал самое лучшее.
— А у тебя этот день тоже был удачным? — полюбопытствовал Гейб, увидел, как Джейн нахмурилась, и осекся. — Что случилось? — встревожился он.
Она покачала головой.
— Ни к чему затевать эти игры, Гейб, — сухо заявила она. — Мы просто ужинаем, а не живем вместе, — добавила она, стараясь не обращать внимания на его озадаченный вид.
— Все начинается с разговоров, Джейн, с ужинов, рассказов о себе, попыток выяснить, что кому нравится и так далее. Никто не вступает в брак сгоряча.
— Я же просила навсегда забыть это слово! — Она вскочила, предчувствуя самое худшее.
— Я прав, — пробормотал Гейб, глядя ей вслед, он был мерзавцем.
Ничего подобного он прежде не говорил! Но он не ошибся: лучшего отношения Пол не заслуживал.
Джейн с грохотом поставила тарелки на кухонный стол. У нее неудержимо тряслись руки. Что с ней такое?
Сегодня днем она твердо решила объявить Гейбу, что они видятся в последний раз. Но стоило ей увидеть его, и решимость ослабела. От улыбки Гейба ее бросило в жар. А если он попробует прикоснуться к ней…
— Что с тобой? Джейн, я же просто взял тебя за руку! — Гейб помрачнел. Джейн вздрогнула, едва ощутив его прикосновение. — Да что с тобой творится сегодня?
Тот же вопрос она задавала себе несколько секунд назад. И теперь, глядя на Гейба, понимала, что должна ответить… Нет, нет!
Она не могла испытывать к нему никаких чувств, не должна была желать его прикосновений. Но она лгала самой себе. Такого смятения Джейн не ощущала с тех пор, как… нет, с Полом все было иначе. Мысль о его прикосновениях никогда не приводила ее в трепет. И все-таки она любила Пола, а Гейба — нет. Значит, к нему ее влечет похоть. О, Господи!
— Что случилось, Джейн? — допытывался он, обеспокоенный ее молчанием.
Она должна взять себя в руки, спокойно поужинать — раньше выпроводить Гейба все равно не удастся, — а потом объяснить, что он ей не нужен. Больше не будет ни пробежек вдвоем по парку, ни встреч у нее дома, ни сообщений на автоответчике. И самое главное, никаких поцелуев!
— Прости, — пробормотала она. — Я просто устала, задумалась, не слышала, как ты вошел, и потому испугалась. — И она широко, бессмысленно улыбнулась, перечисляя все эти причины своего нелепого поведения и одновременно заглядывая в кипящую на плите кастрюлю. — Садись за стол, сейчас я принесу горячее.
Она не оборачивалась, но чувствовала, что он стоит на прежнем месте, за ее спиной, не сводя с нее взгляда прищуренных, задумчивых глаз. Наконец Гейб раздраженно покачал головой и широкими шагами удалился.
Джейн обессиленно прислонилась к столу. Впервые в жизни она пылала таким влечением к мужчине. Ей никак не удавалось побороть в себе жажду поцелуев и объятий. Когда она позволяла себе думать о Гейбриэле, он неизменно представлялся ей человеком, живущим ради собственного удовольствия. С тех пор как они вновь встретились, Джейн убедилась, что Гейб никогда не стесняется брать то, что считает своим. Значит, его влечет к ней точно так же, как ее — к нему. А еще Джейн была уверена, что отдать ему придется все, меньшим он не удовлетворится.
Она собиралась попрощаться с ним. Сказать «всего хорошего» — но не зло, а так, чтобы он ушел и больше не вернулся. Вскоре мучительная боль утихнет, убеждала она себя, раскладывая по тарелкам тефтели из баранины с таррагоновым соусом и хрустящие овощи. Ее жизнь войдет в привычное русло, станет простой и мирной. Но почему вдруг такая жизнь потеряла для нее всякую притягательность?
Абсурд. Вся эта ситуация — абсурд. Надо просто сказать «спасибо» и «всего хорошего» — три слова, все очень просто. Но прозвучат ли они убедительно?
Джейн внесла блюдо в комнату и застыла, увидев улыбку на лице Гейба. «Спасибо» и «всего хорошего», напомнила она себе. Она выполнит задуманное.
— Напрасно ты сегодня взялась готовить ужин, виновато произнес Гейб, когда она села за стол. — Мне следовало дать тебе отдохнуть. Достаточно и того, что ты работала днем. — Он покачал головой, досадуя на себя. — Самое меньше, что я смог бы сделать, — приготовить ужин сам. — Он вздохнул.
