Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Это не проблема, – заверил ее Ричер.
– А что проблема?
– Парень, выдающий деньги, думает, что меня зовут Аарон Шевик.
– Почему?
– Фамилия пожилой пары – Шевик. Я брал деньги по их просьбе. В тот момент эта идея показалась мне разумной. Но теперь ростовщик знает имя. И они могут выяснить их адрес. Я не хочу, чтобы громилы появились в доме Шевиков, пытаясь отыскать меня. Это может привести к целому ряду неприятных вещей. У Шевиков и без того хватает проблем.
– Где они живут?
– В восточной части города, в районе, где после войны шла массовая застройка.
– Это территория албанцев. Украинцам будет очень нелегко туда попасть, – заметила Эбби.
– Они уже завладели баром, в котором албанцы прежде выдавали кредиты, – сказал Ричер. – А это довольно далеко к востоку от Центральной улицы. Теперь линия фронта стала не такой очевидной, как прежде.
Эбби сонно кивнула у его груди.
– Я знаю, – сказала она. – Они пришли к соглашению, что из-за нового полицейского комиссара не могут начать войну, но сейчас слишком много всего происходит… – Затем сделала глубокий вдох, задержала дыхание, села, встряхнулась и сказала: – Нам нужно идти.
– Куда?
– Мы должны убедиться, что твоя пожилая пара в порядке.
* * *
Машина Эбби стояла в гараже, находившемся в одном квартале от ее дома, – маленький белый седан «Тойота» с механической коробкой передач и колесами без колпаков. Один из «дворников» поддерживался электрическим проводом. Вдоль всего ветрового стекла шла трещина. Однако двигатель завелся сразу, колеса завертелись, тормоза работали. Стекла были самыми обычными, Ричер не сомневался, что его лицо, оказавшееся слишком близко к окну, прекрасно видно тем, кто находится снаружи, и чувствовал себя неуютно в темном замкнутом пространстве. Он следил, не проедет ли мимо лимузин вроде того, что врезался в ограду парковки дилера «Форда», но их не было; не заметил Ричер и бледных мужчин в костюмах, которые стояли бы на углах и оглядывались по сторонам.
Они ехали тем же путем, каким он шел, – мимо автобусного вокзала, через перекресток со светофором, потом по более узким улицам, мимо бара, снова по более широким проспектам. Бензоколонка и кафе находились впереди.
– Давай остановимся здесь, – сказал Ричер. – Мы принесем им немного еды.
– Они не будут против? – спросила Эбби.
– А это имеет значение? Им нужно что-то есть.
Они остановились. Меню не изменилось. Салат с курицей или салат с тунцом. Ричер купил по два сэндвича каждого вида, а также чипсы и содовую. И еще банку кофе. Одно дело – отказаться от еды, но кофе – совсем другой разговор.
Они добрались до старой застройки, сделали несколько правых поворотов и свернули в тупик. «Тойоту» припарковали у заборчика с пробивающимися бутонами роз.
– Это их дом? – спросила Эбби.
– Теперь им владеет банк.
– Из-за Макса Труленко?
– И нескольких ошибок, допущенных ими из лучших побуждений, – уточнил Ричер.
– А они смогут получить дом обратно?
– Я мало что знаю о подобных вещах. Но не вижу здесь никаких проблем. Деньги и имущество постоянно меняют владельцев. Покупка и продажа. Мне представляется, что нет причин, по которым банк стал бы возражать. Уверен, что у них есть способы получить прибыль от подобной сделки.
Они пошли по узкой бетонной дорожке. Дверь распахнулась до того, как они оказались около нее. На пороге стоял Аарон Шевик. У него было встревоженное лицо.
– Мария исчезла, – сказал он. – Я нигде не могу ее найти.
Глава 16
Возможно, в далеком прошлом Аарон Шевик и был преуспевающим механиком, но свидетелем он оказался никаким. Он не слышал шума проезжавших машин, не видел автомобилей на улице. Они встали в семь утра, съели скромный завтрак в восемь. Затем мистер Шевик отправился в магазин, чтобы купить кварту молока для будущих скромных завтраков. Когда он вернулся домой, Марии нигде не было.
– Как долго вы отсутствовали? – спросил Ричер.
– Двадцать минут, – ответил Шевик. – Может быть, больше. Я по-прежнему хожу очень медленно.
– Вы внимательно осмотрели дом?
– Я подумал, что она могла упасть где-то в доме. Но ничего такого не случилось. Во дворе тоже. Значит, она куда-то ушла. Или ее увезли.
– Давайте начнем с варианта, что она сама куда-то ушла. Она взяла пальто?
– Ей не нужно пальто, – вмешалась Эбби. – Сейчас достаточно тепло. Но у меня есть вопрос получше: взяла ли она сумочку?
Шевик проверил обычные места, где могла лежать сумочка. Всего четыре. На кухонной столешнице, на скамеечке напротив входной двери, вполне конкретный крючок на вешалке, где они также вешали зонтики, и, наконец, на полу в гостиной рядом с ее креслом.
Сумочки нигде не было.
– Ладно, – сказал Ричер. – Это хороший знак. Очень убедительный. Миссис Шевик почти наверняка ушла добровольно, по собственному желанию, спокойно собралась, и на нее никто не оказывал давления.
– Но она могла оставить сумочку в каком-нибудь другом месте, – сказал Шевик и беспомощно огляделся по сторонам.
Дом был маленьким, но в нем имелись сотни потайных мест.
– Давайте смотреть на положительные стороны, – предложил Ричер. – Она взяла сумочку, надела ее на руку и пошла по дорожке.
– Или ее засунули в машину. Может быть, заставили взять сумочку. Может быть, хотели, чтобы мы подумали, будто она ушла сама.
– Я полагаю, что она пошла в ломбард.
Шевик довольно долго молчал, потом поднял палец – я сейчас вернусь – и захромал по коридору в спальню. Через минуту он вошел с древней обувной коробкой в руках, разрисованной выцветшими полосками в пастельных бело-розовых тонах; на короткой стороне была потускневшая черно-белая этикетка с именем производителя, а также гордый силуэт женских туфель на низком каблуке, размер – четвертый, – и цена, чуть меньше четырех долларов. Может быть, туфли, в которых Мария Шевик выходила замуж.
– Фамильные драгоценности, – пояснил Шевик.
Он снял крышку. В коробке ничего не оказалось. Исчезли золотые обручальные кольца в девять карат, кольца на помолвку с мелкими бриллиантами, а также золотые часы с треснувшим стеклом.
– Нам нужно ее встретить, – сказала Эбби. – В противном случае ей будет грустно идти домой в одиночестве.
* * *
Традиционным главным источником доходов организованной преступности являлось ростовщичество, а также наркотики, проституция, азартные игры и рэкет. На своей половине города украинцы вели бизнес с умением и апломбом. Прибыль от наркотиков заметно выросла. Марихуана уже почти не пользовалась спросом из-за постепенной легализации, но резкое повышение употребления метамфетамина и оксикодона полностью компенсировало потери. Доходы подскочили до небес. И еще больше увеличились от процентов с продажи мексиканского героина, весьма популярного от западных окраин до Центральной улицы. С каждого грамма.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
