Старший сержант Колби остановился у подножия трапа на бетонном парапете, окружавшем площадку приземления шаттла. Часовой, облаченный в парадный мундир Легиона – черный берет, брюки и гимнастерку цвета хаки со старинными красно-золотыми эполетами, – сделал несколько коротких шагов вперед, приставив ружье к плечу и удерживая его за приклад правой рукой. Над воротами развевались два флага: звезды на фоне глобуса – символ Содружества Земли, другой – трехцветный, с расписной V-образной эмблемой – знамя Пятого Иностранного Легиона. Колби отдал честь каждому из флагов.
– Расчету новобранцев заступить на пост, – рявкнул он.
Часовой отсалютовал, выполнив сложную комбинацию с ружьем.
– Расчет может заступать. Майор Хантер приветствует вас.
– Дэвро больше не падет, – ответил старший сержант.
Угрюмые фанатичные нотки в голосах ветеранов вызывали восхищение и одновременно отталкивали. Как и старинные, принятые еще в девятнадцатом веке мундиры легионеров, этот ритуал был данью традициям, берущим свое начало во Французском Иностранном Легионе. Хаузер в пути получил кое-какие исторические сведения, однако реальность заставила его вздрогнуть.
Ворота распахнулись, и часовой сделал шаг в сторону, освободив дорогу новобранцам. Форт Хантер – главный тренировочный центр Пятого Иностранного Легиона – располагался в окрестностях города Вилластра на краю Великой Пустыни. Примерно на этом самом месте комендант[56]Томас Хантер из Четвертого Иностранного Легиона после долгих месяцев осады повел кучку оставшихся в живых легионеров в отчаянную атаку против чужеземных захватчиков. Все до одного эти смельчаки погибли, но отданные ими жизни помогли выиграть время, крайне необходимое Содружеству в жестокой войне против Конклава Семти. Когда на руинах Четвертого Легиона возник Пятый, Хантер и битва на Дэвро стали ключевыми словами в таинственном культовом обряде нового воинского формирования.
Хаузер не забыл болезненные ощущения от удара шоковой дубинкой, когда он позволил себя ухмыльнуться во время одного из обрядов Легиона, однако даже столь суровое «доведение до ума» не достигало полного успеха, новобранцы еще не способны были понять ту серьезность, с которой легионеры относились к своему подразделению и его истории.
Проходя в колонне новобранцев через ворота, Вольфганг вдруг понял, что ему предстоит еще очень многому научиться и выучить заново. Долгий путь па Дэвро подошел к концу. Их ждали тренировки.
Перед самым прибытием на планету Хаузер наконец-то прошел все тесты, и на его рукаве появилась красная нашивка. Это случилось всего несколько дней назад, после окончательного смотра, проведенного самим старшим сержантом Колби. Несколько слов, сказанных Суартаной, помогли ему пройти эти тесты. Как только Вольфганг понял, что долго вредил самому себе, он принял решение поубавить бушующую в нем не в меру сильную гордость. Колби неумышленно помог ему, настояв на том, чтобы Хаузер продемонстрировал свое мастерство владения саблей в спарринге с ним самим. Этот учебный бой явственно напомнил Хаузеру о дуэли с Нойбеком и о том, как раздражительность и легкоранимое чувство собственного достоинства вынудили его искать убежища в Легионе.
Эта схватка помогла и в другом. Очевидно, в Содружестве уровень владения клинком был намного ниже, чем на Лаут Безаре, поскольку НСО просто поразились умению Хаузера вести бой холодным оружием. Лишь немногие на «Туен Кванге» могли похвастаться тем, что произвели благоприятное впечатление на Колби.
Суартана оказался одним из двух индомейцев, прошедших все испытания. Остальные беженцы, попытавшие счастья, не прошли отбор, одни из-за проблем со здоровьем, другие – по причине, понятной только Легиону.
Хаузер не раз был близок к провалу. Старший сержант Колби напрямую высказал ему свое мнение о перспективах его службы в Легионе.
– У вас есть образование и интеллект будущего офицера, – сурово сообщил он. – Но вам придется избавиться от своего дурацкого снобизма и научиться понимать приказы, если вы собираетесь остаться здесь. Я подписываю вам разрешение… но инструкторы в Форте Хантер могут оказаться не столь благосклонны. Следите за собой, Хаузер!
Что-то в словах, сказанных сержантом, заставило Вольфганга задуматься. Среди привилегированных офицеров Регулярной Армии Пятый Иностранный Легион пользовался дурной славой. Несмотря на высокую репутацию, заслуженную в боях, Легион считали прибежищем преступников, бездельников и других изгоев общества, которые не смогли больше нигде ужиться. Однако в голосе Колби звучала нескрываемая гордость за свою часть. Он говорил так, словно считал, что лишь самые избранные достойны стать легионерами.
С некоторых пор благосклонность людей вроде Колби неожиданно приобрела очень важное значение для Вольфганга Лари Хаузера фон Земенштейн-Бурата.
Глава 9
Любопытно, что полк, составлявший монолитную боевую единицу вследствие отрицания любых кастовых предрассудков, изначально набирался из самых разных, казалось бы, несовместимых людей.
Легионер Шарль-Жюль Зед, «Воспоминания моей жизни», Французский Иностранный Легион.
Через полчаса команда рекрутов добралась до Тренировочного Центра Новобранцев, специального лагеря, отделенного от основной базы стеной безопасности и соединенного с главным фортом сетью левитационных туннелей. Компьютерный курс ориентации, пройденный Хаузером, разумеется, не мог в полной мере ознакомить его с многочисленными службами Центра.
В ответ на удивленное замечание одного из рекрутов старший сержант Колби только рассмеялся и подчеркнуто заявил, что на Дэвро есть и другие базы, пусть не столь оснащенные, но не уступающие Форту Хантер в размерах. На плапете расположена штаб-квартира, административные и вспомогательные службы Легиона; каждый легионер считает ее своим домом, куда бы судьба ни забросила подразделение, в котором оп непосредственно проходит службу. Значительная часть гражданского населения Дэвро непосредственно работала на Легион – от рабочих пищевой промышленности, обеспечивающей военных pa-пайками[57], инженеров и техников, выпускавших снаряжение и боеприпасы, до проституток как женского, так и мужского пола, промышляющих в пригородных борделях. Немало было здесь и ветеранов, демобилизованных по возрасту и решивших не покидать планету, долгие годы бывшую их домом.
На выходе из левитационного туннеля Колби построил рекрутов в две шеренги и маршевым шагом повел их в сторону комплекса массивных строений. Хаузер был немало удивлен, поняв, что сооружения в самом сердце этого форта-внутри-форта оказались не казармами или административными зданиями, а огромным музеем, напротив которого на берегу искусственного водоема высился монумент.
Над входом в музей виднелась знакомая, высеченная двухметровыми буквами надпись «Legio Patria Nostra».
