ним как-нибудь, он не должен быть на землях лунных! Ни он, ни остальные!».
И как же вовремя после этих слов Сектар подключился к голове Валанди. Они были окружены. Сек ощущал желание мести не только в солнечной, но во всех. Они готовы были идти все против огромной стаи. Глупцы.
«Валанди, вы не выберетесь. Никто. Мать видела это, она предсказала этот исход. Уходите оттуда. Вы уже ничего не сможете изменить».
И они спаслись. Сидя в комнате в таверне Сектар восстанавливал силы, пытался хоть каким-то чудом связаться с тем морским. Смог ли он спасти лунную? Он не говорил Валанди, что есть шансы на её спасение, ведь морской мог просто не успеть или не найти её. Но он чувствовал боль брата через солнечную. Туманный знал, как лунная была дорога Гину, но не знал, что настолько. Как же больно, что он не мог поговорить с ним, но не через кольцо… Нет. Это кольцо принадлежало Валанди. А с ней говорить он пока не мог… Не успевали силы появиться, как он тратил их на поиски морского, на успокоение матери и на думы о том, что делать дальше. Он затормозил магов, но надолго ли?
Он делал, что мог — и магических шпионов посылал, и вредителей, созданных той же магией. Кажется, срабатывало, и силы чародеев были направлены на то, чтобы усмирить хаос, что создавал в замке Сектар. Но это уже стало пагубно на него действовать. Пора уходить, ведь маги продолжали искать вредителя. Кажется, они его даже нашли и, судя по исходящей с гор силе, они шли за ним. Искали…
Как раз, когда он уходил из города, он решил связаться с Валанди. Хоть она его и разозлила своей беспечностью, но ещё и повеселила. Что ж, даже ради звёздного… Ради брата, ради этой головной боли в облике солнечной эльфийки, ради лунной, на благополучие которой туманный наделся от всего сердца, ради брата… Ради пророческих эльфов Сектар мог отдать свою жизнь.
========== 36. Мифическое чудовище ==========
Покинув земли лунных, эльфы направились на Драконий камень. Закнеыл не произнес ни слова за все время пути. Он продолжал купаться в своих страданиях, на него было жалко смотреть: лицо осунулось, глаза впали, при ходьбе он шатался, будто упадет, стоит подуть ветру сильнее. Ничего не ел, пока Валанди силой его не заставляла — буквально впихивала ему в рот еду и воду.
Гинтар тоже не стремился к общению. Целыми днями он ходил смурной и слабо реагировал на любые попытки Валанди растормошить его. Забросив эту затею, она просто шла с ним рядом, молча держала за руку во время привалов, в общем, поддерживала по мере сил.
Но солнечная чувствовала тягучее одиночество, хоть и находилась в компании. Мужчины закрылись в своем горе, напрочь забыв о тех, кто жив и рядом. Ей тоже было плохо и грустно, но Кае они больше не могли помочь, тогда как самим им нужно было выжить. Валанди даже хотела оставить затею искать клинки, потому что в таком состоянии Гинтар и Закнеыл не способны не то что адекватно воспринимать опасность, но и защитить себя. Единственной идеей было отвести Гинтара к семье, а Зака в Сильверсан, поэтому она снова пыталась связаться с Сектаром, но не только — ей просто хотелось поговорить с кем-нибудь.
«Сектар, ты там?» — осторожно спросила Валанди, помня, как он отчитал ее в прошлый раз за то, что она слишком часто к нему обращалась. Это был первый раз за весь путь, однако она все чаще думала о нем, хотела спросить совета, чувствуя, как Гин отдаляется от нее.
«Да, солнечная? — мгновенно ответил он. — Мне так нравятся твои вопросы: “Ты там?”. А ты сама-то хоть знаешь, где я?» — и хоть голос явно выходил из насмешливой улыбки, он был уставшим. Даже каким-то… грустным.
«И где? — обрадовалась она его ответу. — Сидишь, небось, попиваешь вино где-нибудь в саду, а симпатичная служанка подносит тебе фрукты. Я бы хотела сейчас быть именно в таком месте, — грустно усмехнулась Валанди. — Нет, правда, где ты? Расскажи».
«Дай угадаю. Ты хочешь быть именно вместо той самой служанки, не так ли? Хочешь подносить мне фрукты и наслаждаться, когда моя рука будет бить тебя по попе, — и так вышло, что пока Валанди взбиралась по крутому выступу, что-то действительно по ней шлёпнуло, да так лихо. — Ты же сама сказала, где я. Так почему хочешь услышать от меня подтверждение?»
«Хочу услышать, что хоть кто-то в порядке, живёт, не горюет, в далеке от опасности. Возможно, даже попросила бы показать тебя это, чтобы на несколько мгновений оказаться подальше… отсюда, — хоть и сказала так, но тяготила ее вовсе не местность, а атмосфера безысходности вокруг спутников. Но шлепок не оставила без комментария: — Не делай так, а то я упаду. Мы тут, вообще-то, в гору лезем».
«У меня сейчас слишком мало сил, солнечная. Я покажу тебе, но позже. Потом, — если попытаться представить Сектара, то в голову почему-то приходило, как он, сидя у камина, на этих словах устало прикрывает глаза, но чему-то улыбается. Редко его голос был добрым. Но сейчас был именно таким. — В гору? Покажи лучше ты, где вы, — пока Валанди оглядывалась и рисовала пейзажи в своём воображении, туманный только усмехнулся. — Вот неймётся тебе, женщина. Одна со скалы сорвалась, так теперь ты хочешь вслед за ней?»
«У меня там дело вселенской важности! — слегка возмутилась солнечная, активно переставляя ноги по склону. — После того, как я нашла один клинок почти десять лет назад, это первая зацепка, где остальные. Если повезёт, там будет ещё один или даже два, — и говорила она о них так воодушевленно. Рассказала бы подробнее, да отвлеклась на особенно крутой подъём. — Только когда найду все, смогу умереть счастливой. Ни днём раньше!»
«Да, я видел это желание в твоей голове. Вот ведь, как я предполагал, уникальный кадр, — новая усмешка. По шее Валанди пробежал какой-то ветерок, но чем выше они поднимались, тем ветреннее становилось. Вот и думай, Сектар играется или ветер гуляет? — Знаешь, я всё больше хочу тебя».
«Вот совсем не до твоих шуток, — не восприняла всерьез его заявление солнечная. — Даже не смей у меня просить это в качестве оплаты долга, — она осеклась, сообразив, что только что подала ему идею. А ведь от него и правда можно такого ожидать! Попыталась перевести на другую тему: — Может, золото? Или камни? А вдруг я найду какой-нибудь артефакт? Что бы
