Арварр подмял под себя два соседних клана, это были кланы Нгамбо и клан Бамбре. Затем порядка ста лет Арварр сидел в рамках трех систем и немного торговал с Содружеством. Вернее не с самим Содружеством а как ни странно со старой расой Аграф.
— Аграф? Хм? Любопытно полковник. А что может связывать диких негров и такую утонченную расу?
— Ну почему же «диких негров»? Довольно развитая раса получилась в конечном итоге.
— Да но рабство, рабство как основа экономики и политики?
— И что?
— А вы полковник значит оправдываете рабовладельцев?
— Малыш.
Тяжело вздохнул полковник.
— Тебе пора начинать мыслить в рамках даже не галактики а всей Вселенной. Поэтому я тебе отвечу. Тебе это может нравится или нет но ты должен уяснить одну простую истину. Ваш земной Дарвин и его теория естественного отбора. Знаком?
— Ну да. Выживает сильнейший.
— Еще вопросы есть?
— То есть без разницы как, какими жертвами и усилиями. Самое главное выжить?
— Именно. Выживает сильнейший. Вселенной не нужны слабые, слабые должны исчезнуть или растворится в более сильных. Тут работает скорее философия и психология. Пока есть заряд пассионарности и пока раса развивается, постоянно осваивая или захватывая жизненные пространства раса живет. Как только происходит остановка и на место пассионариям приходят обычные обыватели, то все. Расу можно списывать в утиль.
— Хм. Напоминает нашу Европу и цунами эмигрантов из стран Азии и Ближнего Востока.
— Да. Все именно так и есть малыш. Я довольно глубоко покопался в твоей голове и могу сказать что европейская раса себя изжила.
— Ну скажешь тоже. А как же мы, русские? Мы же тоже представители европейской расы.
— С чего это?
— Как это с чего?
А в недоумении уставился на голограмму Сунь-цзы. Тот только хмыкнул и ответил.
— Малыш. Раса это общность разумных определяемых наследственными признаками.
— Ну. А я про что? Европейские черты лица, белая кожа.
— Это внешне малыш. Тебе знакомо такое понятие как гаплогруппа?
— Ээээ. Нууууу как то? Вроде слышал, краем уха.
— Ну хорошо малыш, не будем углубляться в дебри генетики. Если простыми словами то гаплогруппа наследует не внешние признаки а поведенческие характеристики.
— Не понял.
— Хм. Если еще проще, то некоторая часть монголов или индийцев кровные родственники вам, русским. И это не смотря на то что внешне вы совершенно разные.
— Ааааа? Ага.
Я немного выпал из мира и утек в мысли, затем спросил.
— А ты вообще это к чему?
— Я? Хорошо, повторюсь. Я это к тому что тебе пора начинать мыслить даже не галактическими категориями а факторами определяющими развитие всей Вселенной в целом.
— И как?
— Что как?
Полковник даже остановился перестав ходить по комнате.
— Как мне мыслить категориями Вселенной если я даже не знаю когда и где очередной раб-смертник подорвет себя плазмоминой.
— О Великий Космос! Малыш! Не разочаровывай меня. Местечковые проблемы лучше всего решать смотря на них сверху.
— Да!?
Язвительно переспросил я.
— Ну тогда давай, научи меня. Как глядя сверху решить проблему терроризма и постоянных подрывов рабов-смертников? Ну чего молчишь!? Давай! Учи!
И тут полковник выдал такой загиб! На русском и исключительно на командно-матерном. Я даже заслушался. После пары секунд перерыва в спиче, полковник спокойно сказал.
— Повторять не буду. Ты Создатель. Нейросеть, это по сути искин в голове. Думай. Второе. По расам сателлитам. Я тебе тоже все сказал. Ответ прост. Гаплогрупа. И малыш. Ты меня своей тупостью сегодня сильно расстроил.
После чего полковник исчез с канала связи.
От так то! Реально, я малолетний идиот. Нет вы меня не правильно поняли. Это я не про то что я со своим сертификатом могу взломать любого искина или любую нейросеть. Нет. Я про другое. Слава Великому Космосу мне хватило мозгов понять про что вообще говорил полковник. Я БОГ! Да, да. Не меньше. Есть сеть. У каждого разумного есть нейросеть, есть искины которые в этой галактической сети. И представьте себе. Я запускаю свой сертификат. Через сутки все нейросети становятся под мой полный контроль как и все искины. Все. До самого простейшего контролера. Ясно теперь. Вот и мне все стало кристально ясно после разговора с Сунь-Цзы. Только вот что делать далее? В общем здравствуйте Федор Михайлович Достоевский. Сижу вот. В полном ах… Угу! Именно в нем и сижу. И предаюсь самой оголтелой достоевщине. Угу. Думу думаю. Как Радион Романович Раскольников. Правда дума у меня намного более тяжелая. Тому то что? Ну имеет он право на приговор и исполнение? Или не имеет? А у меня все намного сложнее и тяжелее в решении. Итак. Вопрос ребром. А имею ли я право. Именно Я. Ральф Иванович Рексов. Нееет!! Не убить даже, нееет. Имею ли я право загнать сто триллионов граждан Содружества в рабство. И такое рабство о котором они и знать не будут. Да по сравнению со мной любая власть это курам на смех, потому как такой концентрации власти и тотального контроля не имел никто и никогда. Любой черный властелин передо мной дитятко из ясельной группы. Д и то что любой черный властелин всегда имеет своего оппонента. Белого Героя, так сказать. Но мне и это не грозит, ибо все местные герои они с нейросетями и искинами, а значит все герои подконтрольны мне лично. Так то. Вот и чего? Ну вот чего мне делать то? Часа через два я весь раздираемый мыслями и поэтому злой, набрал сержанта.
— Арт. Добрый день.
— Добрый день Рэф.
— Готовь бот. Летим к адмиралу, на Ушакова.
— Ааа?
— Арт. Мне и так хреново! Поэтому все «ААА» в задницу к тарку. Летим к адмиралу.
— Как скажешь. А что случилось?
—
