наружу показалась грязная, сильно исцарапанная, с частично обломанными ногтями кисть. Спустя пару минут натужного пыхтения и ругательного бормотания, наружу вылез сильно измождённый грязный человек.
Щуря глаза от даже слабого сквозь джунгли света, всё ещё лежа, он попытался осмотреться. В глазах этого человека блуждала лёгкая «безуминка». Наконец он отдышался — лезть по узкому каменному проходу, оказалось крайне непростым делом. Вот его взгляд приобрёл больше адекватности.
Он пытался сориентироваться, наконец, приблизительно поняв направление, он повернулся и... пополз в джунгли. Это была третья его попытка влезть по обнаруженному проходу на поверхность. После первой он сломал несколько ногтей и упал на камни с высоты несколько метров. После второй он почти долез до верха, но снова сорвался и при падении сломал себе обе ноги.
Последнее серьёзно отложило третью попытку. Он сбился уже со счёта, сколько провел в подземных лабиринтах, где его завалили неизвестные. Питаясь мхом, мелкими животными и мерзкими насекомыми, он всё же пережил это, наконец вернувшись на поверхность.
— Я везунчик, меня так просто не убьёшь, — бормотал себе под нос как мантру, повторенную уже много тысяч раз, авантюрист Хан Соло, ползя через джунгли. А в голове, по кругу, бились несколько желаний.
Он хотел добраться до деревни неподалёку и, наконец, нормально пожрать и главное — попить. То дерьмо, что он потреблял последнее время, не только периодически вызывало тошноту, но и подорвало его здоровье. Потом надо было хоть немного поправить самочувствие. А здоровье своё он растратил в последнее время капитально. И сейчас, когда эйфория от выбирания на поверхность начала спадать, а легкое безумие отступать, он чувствовал зарождающиеся признаки лихорадки. Будто и без неё у него было мало проблем.
Потом следовало узнать, что с кораблём — его «Соколом». Но это уже, когда удастся выбраться из этих, оказавшихся почти смертельными джунглей. И уже после этого можно будет приступить к выяснению судьбы компаньона, давно ставшего его единственным по настоящему другом — Чубакки.
***
(Три недели спустя. Планета Джеонозис. Штаб квартира Сидиуса)
Тучи над головой явно сгущались. Не буквально, планета которую он более десяти лет назад сделал своей штаб-квартирой — не могла особо похвастаться дождливостью и даже просто высокой облачностью. Крупная планета, с водой обычно прячущейся в глубинах пластов, довольно жаркая и скалистая на поверхности. Вокруг неё в космосе крутился широкий пояс из астероидов, от разломанного давно в прошлом её крупного спутника.
Сразу несколько факторов сошлись в том, чтобы именно это место на долгие годы стало для беглого канцлера пристанищем.
Мало интересное для сильных мира сего место. Так как кроме имеющего вид довольно недружелюбный в плане природы, планета ещё и служила пристанищем для агрессивной расы насекомоподобных существ.
Последние прятались в неисчислимых ходах, уходящих глубоко под землю. Там, спрятанные от глаз всех случайно залетевших сюда, укрывались большие города этих роящихся обитателей недружелюбной планеты. И именно там Сидиус расположил крупные сборочные комплексы и базы своих всё более разрастающихся сил. Правда часть верфей пришлось всё равно поднять в пояс астероидов, где довольно хитро укрыть их в искусственном образовании из нескольких десятков крупных каменных обломков.
За более чем десяток лет экс-канцлер успел накопить приличный жирок. Однако, чем больше становились его силы, тем неуверенней был сам ситх. Парадокс. И дело было даже не в том, что его противники так же использовали время для усиления. И не в том, что нарастающее на периферии противостояние шло с переменным успехом, вынуждая всё сильнее крутиться самого ситха, имевшего кардинально меньше ресурсов и возможностей чем его противники.
Просто Сидиус всё меньше хотел ставить всё на кон в одной ставке. А так бы и случилось, брось он накопленное в дело не отдельными карательными группами, а ударив кулаком, как и хотел ранее, в самое сердце противников.
Сидиус буквально ощущал свой кожей, что петля его врагов сжимается вокруг него. А ещё недавно, казалось, что всё идёт более-менее в просчитываемом русле. Но внезапно выпал ключевой элемент, позволявший почти не отвлекаясь на одну из сфер деятельности, сконцентрироваться на перетягивании нужных для текущего и будущего фигурах. И на нанесении вреда противникам.
И тут на его тайный щит — строптивых, но пока что лояльных помощников — тёмных пророков, вдруг вышел Орден. Самое поразительное, что это было явно случайным, так как в другом случае операцию бы провели намного более масштабно. А поразило то, что они всё равно справились. Мастер, пусть и из сильнейших среди силовиков Ордена, и пара его довольно интересных падаванов.
Причём детей одной из его тайных союзниц. Ну, скорее себе на уме персоны. Уже успевшей немало шума навести в Республике, и сделавшей себе пусть и довольно своеобразное, но имя.
В другом бы случае он заметно активизировался на счёт этих деток, выросших явно с потенциалом великолепной драгоценности. Однако нынче он чувствовал, что время утекает сквозь пальцы и лишь вопрос месяцев, когда раскрутившийся на полную механизм поиска храмовников, обнаружит его штаб-квартиру.
И теперь у него нет пророков, которые скрывали бы его в тумане неопределённости. А своих сил с немногочисленными, более заточенными на войну одарёнными, что он успел подготовить — явно мало, дабы послужить минимальной альтернативой утерянному.
Он не любил рисковать, предпочитая оставлять несколько вариантов на случай провала, но вся ситуация всё более требовала от него пойти ва-банк. Он бы может так и мучился сомнениями, но вдруг почувствовал, как в систему начали массово входить живые и воинственно настроенные разумные. А на пульте безопасности истерично зашёлся в припадке сигнал тревоги.
Сидиус вдруг успокоился. Абсолютно. Он даже чуть улыбнулся. Тревоги, сомнения — всё было отринуто. Они пришли за ним и его кропотливым трудом. И полагают, что знают чем он может ответить.
В помещении раздался искренний и благодушный смех ситха. Они наверняка мыслят в рамках физического. Что же, он покажет им, что не сидел без дела в том числе и, как адепт Силы. И пусть незваными пришедшие, не плачут потом, умоляя о пощаде. Он, конечно, ни разу не прошёл до конца в абсолютной форме, найденного давно исследования седой древности. Ограничиваясь малой формой — используемой в атмосфере планеты. Но несколько раз подходил к порогу и абсолютной. И теперь его он переступит и никто не уйдёт обиженным.
Сидиус, как ребёнок, которому вскоре дадут поиграться с давно обещанной игрушкой, предвкушая удовольствие, торопясь и с улыбкой на устах, направился в зал, где в готовности к взлёту его постоянно ждал корабль.
